Дорога войны
Шрифт:
– Я готов, командир.
– Мне нужно, чтобы ты забрал кое-какие документы. Посыльный остановился на ночь в городишке неподалёку, с рассветом он двинется в путь, времени мало.
– Кто этот посыльный?
– Посыльный к герцогу Биргельнфеллу. Это всё, что тебе надо знать.
– Мне надо понимать, с какими врагами я там столкнусь. Рядовой посыльный с кучкой наёмников? Или герцогский гонец со взводом личной гвардии?
– Второй вариант, – признал Сегретто.
– Со мной пойдёт кто-то из ваших людей?
– Один, тот, кто выследил гонца. Лишние мечи не помогут пробиться к нужным документам, только поднимете шум.
–
Сегретто скрестил руки на груди.
– Набиваешь себе цену, отлично. Что дальше? Требования? Условия?
– Ничего такого. Просто я хочу, чтобы между нами не осталось недоговорённостей. Я принесу вам бумаги.
У ворот ожидали две осёдланные лошади. Возле них стоял молодой шпион, Пёс видел его пару раз, но имени не помнил. Сегретто кивнул парню и подал знак открыть ворота, представлять напарников друг другу, очевидно, никто не собирался.
– Айзек, – попробовал Пёс.
Но шпион лишь окинул его пренебрежительным взглядом и взлетел в седло.
– Что ж, буду называть тебя Игнар, – пробормотал Айзек. – Собственно, почему бы и нет.
Разумеется, всё сразу пошло не так. Игнар вёл себя необъяснимо, постоянно оглядывался на Пса, нервничал и потел – словно был новичком, а не опытным шпионом. Странное поведение объяснилось, когда они оказались в таверне – а точнее, в комнате мнимого гонца. Незапертая дверь словно приглашала доверчивых глупцов сунуться внутрь – и они сунулись. Вот только против Пса оказалось направлено оружие самого Игнара, как и троих поджидающих внутри мужчин. Как хорошо, что слова Айзека оказались пророческими, им было не справиться с идущим. Грохот опрокинутой мебели и крики просто обязаны были привлечь внимание, но, похоже, хозяину хорошо заплатили за то, чтобы он стал слепым и глухим на время. Других постояльцев не оказалось вовсе, Айзек проверил пару комнат: никого. После чего вернулся на место побоища и с пристрастием допросил выжившего – история вышла презанятная.
Вот только Сегретто не спешил в неё верить, как и опасался Айзек.
– Бумаг нет. Мой человек мёртв. А ты принёс дичайшие вести.
Глава шпионов сдерживал раздражение, но за непроницаемой личиной копился гнев.
– У меня не было цели сохранить жизнь предателю-напарнику. В тот момент я думал в основном о том, как бы выжить самому.
– А если бы была?
Айзек выдохнул сквозь зубы.
– Если бы моим заданием было притащить сюда предателя, я бы постарался сделать это. Увы, спросить мне было некого.
– Постарался бы сделать это… Не имеешь привычки ослушиваться приказов? – В тоне Сегретто прозвучала насмешка.
– Скорее наоборот. Но вы ведь и не ждёте, что я буду покорным, бездумным исполнителем? Всё, лишь бы получить ваше расположение?
Рука Сегретто дёрнулась к кинжалу на поясе.
– Сначала оказывается, что ты идущий. Затем пытаешься убедить меня, что мой человек – предатель.
– Ваш человек – предатель, Сегретто, – уверенно повторил Пёс. – И гонец не вёз никаких бумаг, он ждал сведений. От вашего Игнара.
– Крес. Его звали Крес.
– Пусть так.
Сегретто бросил красноречивый взгляд на Пса. Айзек криво ухмыльнулся.
– Кроме меня. Разумеется.
– Я подумаю, как поступить дальше.
– Позвольте мне помочь с проверкой?
– Помочь? И как же?
– Сыграв в поддавки. Пустим слух, что Иг… простите, Крес жив, но тяжело ранен. И что он готов сообщить очень важную информацию – лично вам, в условленном месте. Понаблюдаем, кто поспешит заткнуть ложно живому Кресу рот.
– Не сработает.
– Вы ровным счётом ничего не потеряете.
Сегретто пожевал губами, раздумывая.
– Попробовать можно, но я не жду ничего от этой идеи, грубовата она. Я бы не повёлся.
– Поэтому вы и глава здесь. Не думаю, что ваши люди искушены в интригах и предательстве. Возможно, они решили, что правда – на стороне герцогского брата, и действовали под влиянием благородного порыва.
– Его зовут герцог Биргельнфелл, – подсказал Сегретто и поднял взгляд на Айзека. – Посидишь в темнице. Для всех будет так, что я виню тебя в провале. Пусть считают, что Крес не успел тебе ничего рассказать.
– Он и вправду был не слишком разговорчив.
Бросив недовольный взгляд на Айзека, Сегретто поднялся из-за стола, решительно пересёк комнату и распахнул дверь.
– Стража!
Лагерь, что раскинулся под стенами городка, был огромный: живой, гомонящий, освещённый огнями костров и ламп. Выстроив притащенных пленников – всего с десяток человек – перед большой палаткой в центре, командир и его подручные принялись перетряхивать сумки бедолаг. Несколько наёмников, что играли в карты неподалёку, с интересом наблюдали за тем, как на землю полетела сменная одёжка, еда, фигурки богов. Комментарии и смешки сменились молчанием, когда из сумки Савьо посыпались бумаги и склянки.
– Это что?
– Лекарства. И мои записи. – Савьо с сожалением смотрел на ворох перепутанных бумаг. – Я же говорил, я лекарь.
Военный носком сапога поворошил документы и, нагнувшись, вытащил один наугад.
– Надобно проверить, что за записи у него такие.
Его помощники с досадой поглядывали на листок.
– Точно, мало ли чего они там пишут, грамотеи эти.
Савьо отвёл глаза, чтобы не рассмеяться, – до того забавным показалось ему то, как наёмники вертели и крутили в руках бумажонку. Очевидно, они не вполне понимали, где у написанного верх, а где низ.
– Отнесём главному, – наконец решил командир. – Собери-ка их все.
Подручный проворно кинулся выполнять задание. Но через мгновение все бумаги полетели обратно на землю.
– Глядите-ка. – Мужчина совал командиру в руки измятый листок. – Тута герб герцогский.
Сердце Савьо совершило невообразимый кульбит в груди и замерло, когда военные уставились на него.
– Эт-то…
Потрёпанная бумаженция, что сжимал вояка в руках, была хорошо знакома Савьо – список причисленных к отряду наёмников. Переписчик написал на том, что оказалось под рукой – на листке с гербом герцога Эйре поверху. Такое, пожалуй, не объяснишь тем, что ты лекарь. И как вообще отнесутся к подобному документу в чужих руках? Перепуганное чутье твердило, что очень скоро он из добровольцев может перекочевать в ряды шпионов.