Дорога
Шрифт:
Сообщили о прибытии в Мелх освобожденной лар Леды в сопровождении настороженной Зу Акилы и невесть откуда взявшегося Эль-Зеббии, сияющего и довольного. "Потом", - сказал я.
Передали записку от Фрасимеда. "Нет завтра и вчера - есть сегодня и сейчас".
– Здравствуй, Фрасимед, - сказал я.
– Но - потом.
Мы рвались в Отросток. Впервые я понял, что означают жизни Отшельника. Нет, не жизни - жизнь... И железная коробка в седой глуши времен и миров наконец перестала подпрыгивать на ухабе. И мальчишка на сиденьи рядом с водителем болтал без умолку, и женщина сзади листала яркие блестящие
И наконец настал день, когда машина остановилась у красного заборчика с надписью "Объезд", помедлила и стала сворачивать на боковую дорогу. Зал Ржавой подписи возбужденно зашелестел у меня в мозгу, и я понял, почувствовал - вот оно!..
Мы вошли в Отросток.
КНИГА ТРЕТЬЯ. ВОШЕДШИЕ В ОТРОСТОК
А мы пошли - За так, за четвертак,
за ради бога,
В обход и напролом,
И просто пылью по лучу...
К каким порогам приведет дорога?
В какую пропасть напоследок прокричу?!.
(Из сохранившегося)
Не везет мне в смерти
– Повезет в любви!..
(Оттуда же)
Из разреза растоптанной нами судьбы
Вырывается рев реактивных турбин...
(из несохранившегося)
ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ. АНДРЕЙ
...Серая лента шоссе весело неслась нам навстречу, солнце уверенно плавило асфальт, и ветер, врывавшийся в кабину через открытое ветровое стекло, был горячим, терпким, с привкусом пыли, дороги, пожухлых сосен у обочины, выгоревшего блекло-голубого неба... Отпуском пахло, братцы! Причем самым началом отпуска. Мотор нашего "жигуленка" ровно урчал, я мягко выворачивал руль на поворотах, и вообще все вокруг было до неправдоподобности замечательным.
Виталька увлеченно глядел в окно, время от времени поливая редких прохожих из здоровенного водяного пистолета, хотя подобное варварство было ему строго-настрого запрещено. Сомлевший Арсен, свесив голову набок, сопел на заднем сиденьи, а Нина по третьему разу листала глянцевый журнал с недосягаемыми для нас модами. Ничего, до моря уже рукой подать... К вечеру, пожалуй, доберемся. Каких-нибудь пять-шесть часов, и - да здравствуют дикари!
Одинокие дачные домики весело подмигивали из темной зелени садов, смолистые кроны уступали место причудливым живописным оврагам, и я видел, как Виталька провожает их завистливым взглядом - в таких вот урочищах, да с пацанами со двора - и в войну... да, папа?! В городе похожих мест не сыскать...
– солнце добросовестно поливало землю своими лучами, и я уже привык к "зеркальным" пятнам на шоссе с висящим над ними маревом, и поэтому не сразу обратил внимание на ЭТО.
Странное туманное образование появилось у поворота дороги. Тоже, вроде бы, марево - но какое-то не такое, да и не над асфальтом, а я сроду не видал, чтобы оно висело над обычной землей. Поначалу оно имело вид почти правильной прозрачной сферы метров четырех в диаметре, удобно устроившейся на лысине банального пригорка. Видение быстро приближалось к нам - вернее, это мы быстро приближались к нему - и по мере сближения туман уплотнялся, сгущался, застывая в самых причудливых формах...
Огромный, четырехметровый, выбеленный солнцем и временем, частично растрескавшийся череп стоял на пригорке и пристально глядел на
Мираж, галлюцинация или что оно там было - но я счел за благо побыстрее проскочить мимо неподвижно скалящегося феномена. Педаль газа резко ушла вниз, но в следующее мгновение асфальт впереди раскололся широкой щелью, зигзаги трещин поползли во все стороны, из них повалил густой серный дым... Завизжали тормоза, и я чудом остановил автомобиль у самого провала. Виталька подпрыгнул на сиденьи, треснулся головой о стекло и с нескрываемым восторгом вытаращился на разверстый дымящийся асфальт и гигантский череп, покачивавшийся на пригорке.
– Ух ты!..
– негромко выдохнул он.
Арсен во время торможения сильно стукнулся лбом о спинку Виталькиного сиденья и, не открывая глаз, выдал спросонья что-то весьма нелестное в мой адрес, а заодно и в адрес тех, кто выдал мне права. Потом Арсен явно открыл глаза и подавился очередным ругательством. В зеркальце я видел бледную, как мел, Нину. Мне не было страшно, а только до ужаса обидно мы-то с Арсеном ладно, а вот Нина с Виталькой... и до моря не доехали...
Нижняя челюсть черепа с хрустом приоткрылась, и я услышал усталый скрипучий голос, который, казалось, шел из плохо работающей телефонной трубки.
– Здравствуйте, - сказал череп.
– Здравствуйте, - машинально ответил Арсен и закашлялся.
– Здрасьте, - пискнул вежливый Виталька и, подумав, добавил, дядя...
– Добро пожаловать в Отросток, люди энд джентльмены, - похоже, череп был эрудированный, языки знавал...
Только сейчас я заметил, что череп выглядит несколько деформированным, не совсем человеческим - и не только потому, что редко попадаются люди с черепами четырех метров в диаметре. Необычные костные наросты под скулами, острые ребра основания, шишка на темени...
– Что еще за Отросток? И вообще, ты кто такой?!
Наверное, мой вопрос прозвучал донельзя глупо.
– Разрешите представиться. Я - Атмосферный Череп. Порождение Природы и Отростка, - ответил череп, проигнорировав первый вопрос.
Я уже начал привыкать к болтливой галлюцинации, и поэтому нахально поинтересовался:
– Ну, и чего тебе от нас надо?
– Время ответов еще не пришло, - философски констатировал Атмосферный Череп, - но, я полагаю, мы еще свидимся, и, возможно, я смогу быть вам полезен.
– Сомневаюсь, - пробурчал с заднего сиденья еще не вполне пришедший в себя Арсен.
Череп снова проигнорировал реплику.
– Счастливого пути, - проскрипел он.
Основание черепа поползло вверх, выворачивая пласты сухого дерна... Череп приподнялся над землей, подарив нам на прощанье свою обаятельную улыбку, и медленно растворился в воздухе.
Я перевел взгляд на шоссе. Асфальт перед нами был совершенно цел, и лишь слегка попахивало серой.
– Массовая галлюцинация, - постарался произнести я как можно беззаботнее, оборачиваясь к жене и к Арсену. Нина все еще находилась в шоке, но Арсен уже пришел в себя и тут же попытался выдвинуть собственную версию.