Дорога
Шрифт:
– Черное, - булькнул Арсен, и, глядя на него, я понял, как выгляжу сам.
– Самое черное в мире...
– Хороший парень, - сообщил мне мужик, тыча кнутом в Арсена. Веселый... Ишь ты - Черное... Такого моря и нету вовсе. Белое есть. Это вам туда, - мужик указал окурком на северо-восток.
Мы с Арсеном переглянулись и молча отошли обратно к машине. Нина с Виталькой уже успели выбраться наружу и теперь с интересом осматривались по сторонам. Правда, Витальку в основном интересовала лошадь, на предмет наличия
– Ну что, разобрались с дорогой?
– спросила Нина, поправляя волосы.
– Да чушь какую-то несет - пьяный, что ли?.. Потом еще у кого-нибудь спросим.
Бензоколонка находилась на небольшой площади. С одной стороны, позади будки диспетчера, высился серый забор с ржавой колючей проволокой, через которую вполне мирно перевешивались ветки с уже начавшими наливаться яблоками; с другой стороны виднелись несколько пыльных витрин, возле крайней из них стояла внушительная очередь.
– Пошли, пройдемся, - предложил я Арсену, доставая сигареты. Нина не возражала, а Виталькин слабый протест был не в счет. Мне почему-то не хотелось брать его с собой.
Первый магазин был продовольственным. На его двери красовался здоровенный амбарный замок без каких бы то ни было пояснений; да их, в общем, и не требовалось. Над вторым болталась довольно зловещая вывеска: "Раскрой черепов". В витрине лежали два топора: один - мясницкий, другой маленький, кухонный; и три черепа, два свиных и один человеческий, аккуратно расколотые на почти равные половинки. Из дверей магазина выбрался подозрительный субъект со сплющенной физиономией и избыточной комплекцией борца в отставке. На субъекте висел некогда белый фартук с бурыми засохшими пятнами. Он заговорщически подмигнул нам с Арсеном и поманил внутрь, но мы переглянулись и решили не любопытствовать.
В третий магазин стояла очередь, но мы так и не смогли выяснить, за чем - ответы постояльцев колебались от галош до видеомагнитофонов "Тошиба". Потом из магазина вывалился краснолицый прапорщик в расстегнутом кителе и полковничьей каракулевой папахе, тащивший на плече увесистую сумку. Рядом сердито бибикнул грузовик, стоявшая в очереди предпоследней толстая усатая тетка шарахнулась в сторону и налетела на не успевшего увернуться прапорщика.
– Хам! Милитараст!
– завизжала тетка.
– Оккупант! Проходу от них нету!
Прапорщик удивленно поправил папаху и, воззрившись на это вопящее недоразумение, потер вспотевшую шею.
– И каждая жаба считает себя подводной лодкой, - задумчиво проговорил он и пошел прочь, бренча сумкой.
Тетка застыла с открытым ртом, очередь грохнула дружным хохотом, и мы с Арсеном, утирая слезы, вернулись к машине. И вовремя, потому что подходила наша очередь.
Подавая в квадратное окошечко деньги и талоны на бензин, я вежливо поинтересовался:
– Вы не подскажете, как нам к морю
Диспетчер испуганно на меня посмотрел и, ничего не ответив, захлопнул окошечко.
Колонка барахлила, стрелка счетчика с противным дребезжанием плясала на отметке "13", потом почему-то поползла назад. Разозлившись, я пнул колонку ногой, и стрелка бешено закрутилась, отсчитывая кубометры и декалитры. Наконец тонкая струйка бензина иссякла, и, так и не узнав, сколько его попало в бак, я хлопнул дверцей.
И леденцовый городок, и весь "Светлый Путь" нравились мне все меньше и меньше.
Счастливой дороги!..
– А все-таки у нее дырка есть!
– торжествующе дохнул мне в ухо Виталька.
– У кого?
– рассеяно спросил я.
– У лошади!
– рассмеялся мой сын.
– Даже две дырки. Вторая - для масла...
ЕВАНГЕЛИЕ ОТ ПОПУТЧИКА. НИНА
...Сколько раз говорила Андрею: не бери попутчиков! Мало ли кто... Вон у Ленки муж - таксист, так она одни ужасы рассказывает - сядут двое, с виду вроде приличные, а потом тело в канализацию, а машина уже перекрашена... У них в таксопарке даже бастовать думали, да сперва не собрались, а потом зарплату повысили...
Правда, нас все-таки четверо, а он - один. Ну, мы с Виталькой, ясное дело, не в счет, но все же... Да и то сказать, не мог же Андрей не остановиться, когда этот тип прямо под колеса вылетел. А теперь сидит, косится - рожа бандитская! Небрит, рубаха порвана... хорошо, хоть Арсюша между нами...
– Вам, собственно, куда?
Это Андрей. Мог бы и раньше спросить. Может, ему совсем в другую сторону...
– Мне, собственно, туда, - и Этот машет рукой куда-то вперед и вверх.
– И далеко?
– Нет. Мне уже недолго осталось.
Запах сивушного перегара до некоторой степени объяснил странность ответа. Ну, Андрюша...
– В смысле - недолго?
– В том смысле, что путь к концу подходит. И грядет предначертанное...
Я придвинулась поближе к Арсену. Пророк из подворотни зашевелился и стал шумно чесаться.
– Путь - это хорошо, - поддержал разговор Арсен.
– А конец - это плохо... А как к морю проехать, вы не знаете?..
– Ищите - и обрящете, - задумчиво сообщил попутчик.
– Я вот, к примеру, давно уже... это самое...
– Ну и как?
– заинтересованно встрял в беседу Виталька.
– Да ничего... Собственно, я и видел Его лишь дважды... нет, трижды. Впервые я увидел Его в тюрьме и решил по глупости, что Он - великий разбойник. Потом я видел Его на площади, купив себе жизнь ценой Его смерти, и тогда я решил, что Он - великий неудачник. Да, Он умер за всех, но за меня Он умер в особенности! А я с тех пор все иду... и никак не приду, потому что это я - великий разбойник, и великий неудачник, а Он просто великий...