Дороже всех сокровищ (Золотое королевство)
Шрифт:
Родриго оценивающе посмотрел на дочь своего лучшего друга. Гибель Филиппа он перенес очень тяжело, но все же то, что собирался сейчас сделать, было еще труднее. В то самое мгновение, когда Энни пробралась к нему в дом и рассказала о приключениях в плену у пиратов, он понял, что должен навсегда изменить свою жизнь. Он должен забыть о собственных мечтах и желаниях, чтобы защитить дочь Филиппа единственным известным ему способом.
— Энни?
— Да? — она выжидательно посмотрела на него. В отблеске света свечей он увидел, как сильно она изменилась.
— Мы должны что-то сделать, чтобы ты снова не попала в руки англичан.
— Но теперь мы знаем об их планах и будем осторожны.
— Нет, этого недостаточно. Кэроу слишком долго удавалось обманывать нас обоих. Это может повториться. Я говорю о постоянном и необратимом.
Энни нервно засмеялась:
— Мне это не очень нравится. Единственное постоянное и необратимое состояние, которое я знаю, это смерть.
Ее мрачный юмор странным образом укрепил уверенность Родриго в правильности принятого им решения.
— Энни, — он находил слова в той ледяной решимости, которая теперь надежно обосновалась в его сердце, — я говорю о замужестве.
Девушка смотрела на него несколько секунд, открыв рот от удивления. Она резко убрала руки.
— Замужество!
— Это единственный способ сделать тебя бесполезной для тех, кто хочет использовать принцессу в своих интригах. Ты должна выйти замуж за испанца, у которого нет ни капли королевской крови. Тогда ты не сможешь стать наследницей трона. Англичане никогда не забудут Марию Тюдор [13] и ее мужа-испанца. Они не позволят запятнать свою политику иностранным влиянием.
13
Мария Тюдор, прозванная Кровавой, вышла замуж за короля Испании Филиппа II.
Краска спала с ее лица.
— Но это же смешно. Я не хочу выходить замуж и тем более по такой сомнительной причине.
— Боюсь, что твои желания не имеют никакого значения. Я твой опекун, и у меня есть право навязать тебе свою волю, если ты будешь сопротивляться.
Энни быстро заморгала, пытаясь сдержать слезы, за что Родриго был ей очень благодарен.
— Я знакома с вами всю жизнь, но все же, когда вы говорите «навязать тебе свою волю», чувствую, что совершенно не знаю вас.
— Это необычная ситуация, и я намерен принять необычное решение.
Во взгляде ее широко раскрытых глаз Родриго прочел бесконечную обиду и недоверие и почувствовал, что теряет уважение девушки. Это больно ранило его сердце и напомнило о тех днях, когда она впервые улыбнулась, сделала свои первые шаги, когда у нее выпал первый молочный зуб. Он вспомнил тот день, когда у нее впервые начались месячные, и она, думая, что умирает, держалась очень храбро.
Тогда она смотрела на него с любовью и доверием, а таким взглядом,
— Предположим, я соглашусь с вашим невероятным планом, — заговорила Энни. — Предположим, я решусь выйти замуж за испанца, чтобы спрятаться от англичан. Но как я объясню своему мужу, что вышла за него только по этой причине?
— Тебе не придется ничего объяснять, — сказал Родриго. — Он уже все знает.
Энни стукнула кулаком по столу и встала. Родриго никогда не видел английскую королеву, но сейчас в Энни он узнал свирепую гордость и несгибаемую волю, которыми была известна Елизавета.
— Вы хотите сказать, что уже нашли какого-то дурака, который примет участие в этом фарсе?
— Да.
Девушка снова опустилась в кресло.
— Кто же он?
Родриго набрал в грудь побольше воздуха. Он подумал о женщине, которая спала наверху, о женщине, которую любил и на которой хотел жениться.
«Прости меня, Валерия…».
— Ну? — требовала Энни. — Я жду ответа. И кто же будет моим мужем?
Родриго потянулся к ней и накрыл ее руки своими:
— Я.
Дрейк и его люди захватили испанский фрегат и еще один корабль с продовольствием, увеличивая свой флот по мере того, как возрастали их шансы на успех в новом предприятии.
— На этот раз мы все сделаем, как следует, — поклялся Дрейк, стукнув обгорелой палкой по борту фрегата, которым теперь командовал. — А если Пайк вздумает высунуть нос из засады до моего сигнала, я сверну ему шею. Мы нападем на караван в миле севернее Номбре-де-Диоса.
— По-моему, слишком рискованно, — заметил Джон Оксенхем. — Почему так близко от города?
— Они не будут ждать там нападения, — ответил Эван. В его голосе впервые с того дня, как он узнал об исчезновении Энни, послышалась радость.
О второй причине, по которой они с Дрейком выбрали именно это место для нападения, он предпочел умолчать. После того, как пираты захватят сокровища, Эван проберется в город и разыщет там Энни, разумеется, если ей удалось добраться до дома. Он едва сумел сдержать стон, представив, что на нее могли напасть акулы, что она могла утонуть или попасть к бандитам, скрывающимся в джунглях. Проклятие! Он не должен был соглашаться на то, чтобы Энни осталась здесь!
Дрейк сказал:
— Мы ударим со стороны леса на пути следования каравана.
— Нам нужно больше людей, — заявил Оксенхем. — Даже с кимарунами нас все равно слишком мало.
Свист наблюдателя заставил всех посмотреть наверх.
— Корабль! — вскрикнул Дрейк. — Захватим его!
Они окружили вражеский корабль. На его мачтах развевалось около дюжины белых флагов.
— Здесь что-то не так, — засомневался капитан.
— Возможно, — ответил Эван. — Есть только один способ выяснить это.
Подойдя к кораблю поближе, они обратились к нему широким бортом и направили на него пушки. Команда незнакомого судна спустила на воду лодку, которая поплыла навстречу их фрегату.