Дороже всех сокровищ (Золотое королевство)
Шрифт:
— А почему вы думаете, — еле слышно прошептала Валерия, — что я откажусь стать вашей женой?
Он повернулся и в изумлении посмотрел на нее:
— Но вы же еврейка.
Она гордо вскинула голову:
— Но я еще и женщина, и хотя люблю свою веру, знаю, в каком мире живу.
— Вы хотите сказать, — в горле у Родриго пересохло, ему было трудно говорить, — вы хотите сказать, что откажетесь от своей веры ради того, чтобы выйти за меня замуж?
Она иронично улыбнулась:
— Не в этой жизни.
Он окаменел, хотя внутри у
— Ваши условия, Валерия?
— Я бы никогда не попросила вас отказаться от своей веры. Думаю, будет только справедливо, если и вы не станете просить меня об этом. Если вы женитесь на мне, то возьмете в жены еврейку, вот и все, — она легонько прикоснулась к его рукаву. — Я понимаю, как это будет опасно для нас, для наших детей. Вы должны очень сильно хотеть этого, чтобы рисковать своим будущим.
Как во сне, Родриго взял Валерию за руку и поднес ее к губам. Жарко поцеловав ее ладонь, он услышал собственный голос:
— Да, пусть будет именно так.
— Но… Родриго…
Где-то в доме послышался скрип дверных петель. Родриго напрягся и почувствовал, что Валерия тоже вслушивается. У него по спине побежали мурашки.
— Оставайтесь здесь, — шепнул он.
Взяв в руки кинжал, он бесшумно выскользнул за дверь и начал спускаться по темной лестнице.
«Скорее всего, кто-нибудь из слуг или солдат захотел перекусить ночью, или…», — успокаивал он себя. Кровь гулко пульсировала в висках.
В дальнем конце дома Родриго услышал легкие шаги. Держась в тени, он направился в узкий с низким потолком коридор. Он миновал гостиную, где вместе с Валерией они провели немало приятных часов, когда Энни была еще с ними и они не испытывали в присутствии друг друга неловкости, прошел мимо кабинета, где все его бумаги лежали беспорядочными кипами, потому, что кроме Энни некому было привести их в порядок.
Наконец в дверях, ведущих во внутренний двор, Родриго увидел темную, закутанную в плащ фигуру непрошеного гостя, пробирающегося к задней лестнице, ведущей в комнату Валерии.
От ужаса у него кровь застыла в жилах. Неужели Инквизиция все-таки выследила ее?
Он опустил кинжал, чтобы блеск клинка не выдал его. Когда человек подошел к нижней ступени, Родриго бросился на неизвестного. Оба упали на каменный пол и начали бороться. Незнакомец тяжело дышал и брыкался, худое, гибкое тело извивалось под тяжестью Родриго. Знакомое ругательство вырвалось из уст преступника.
— Святые угодники! Да отпустите же меня!
Ошеломленный Родриго вскочил на ноги и рывком поднял незваного гостя за плечи. За одну секунду он испытал целую гамму чувств: гнев, облегчение и, наконец, радость.
— Энни! — только и сказал он.
Глава 11
— Это было слишком легко, — сказал Эван своему спутнику, оглядываясь на город, освещенный заходящим солнцем.
— Ты что же, жалуешься? — иронично улыбнувшись, спросил Рико.
— Нет. Но я научился не доверять неожиданным
— Испанцы очень самодовольны. Гордость заменяет им осторожность.
— Я боюсь ловушки, — сказал Эван.
— Мы уже поставили свою.
Рико вложил пальцы в рот и свистнул, чтобы предупредить английских дозорных об их приближении. Дрейк встретил их с распростертыми объятиями и лицом, озаренным надеждой.
— Ну и что? — спросил он.
— Два каравана отправляются сегодня ночью, — сообщил Эван.
— Они будут двигаться в темноте, чтобы избежать жары, — добавил Рико.
— Это нам подходит! — воскликнул Дрейк.
— Один из путешественников — казначей из Перу, — продолжал Эван. — Они с дочерью везут свои личные богатства — драгоценные камни и золото.
— Пресвятой Георгий! — закричал подошедший Робби Пайк. — Давайте нападем на них сейчас же!
Эван строго посмотрел на него. Фрэнсис сделал неудачный выбор, взяв с собой Пайка. Плохой солдат, Пайк имел слабость к выпивке и не имел никакой выдержки. Но теперь уже поздно высказывать Дрейку свои опасения.
Англичане сняли рубашки и повязали их вокруг пояса, чтобы в темноте отличать своих от врагов. Они спустились к дороге и разделились на два отряда, планируя напасть на караван с двух сторон.
Эван залег в траве рядом с Дрейком, сухая трава щекотала подбородок.
— Где Пайк? — шепотом спросил он.
— На другой стороне, — ответил Дрейк.
— Проклятие! Я хотел, чтобы он был рядом. Парня нужно держать на привязи.
— Он будет вести себя как следует. Богатство Англии зависит от нашего успеха. Тем более, что эту вылазку я посвящаю памяти покойных братьев, Джона и Джозефа, отдавших свои жизни ради этого дела.
От дуновения ветра трава пампы тихо шелестела. На землю пала скудная роса. Запахло придорожной пылью.
Услышав отдаленный звон, все настороженно затихли. Эван вскинул голову. Звук, казалось, шел со стороны Вента-Круса, а не Панамы. Эван услышал в траве шорох с той стороны, где находился второй отряд.
— Еще рано, — стиснув зубы, прошептал он.
— Они не посмеют, — заверил его Дрейк. Топот копыт приближался. — Каждый получил строгий приказ оставаться на местах, пока я свистом не подам сигнал. И потом, это ведь только одна лошадь. Какой дурак примет ее за караван мулов?
Робби Пайк, размахивая руками, выскочил на дорогу.
— Именем короля, остановитесь! — заорал он.
Дрейк выругался. Темная фигура бросилась на Пайка и свалила его в траву. Рико, догадался Эван.
А одинокий наездник, в чьих ушах, несомненно, эхом отдавался крик Пайка, бешеным галопом пустил лошадь по направлению к Панаме.
Ругательства и проклятия огласили воздух. Эван перебежал дорогу и поднял Пайка за волосы.
— Жалкий идиот, — выкрикнул он, — ты должен был ждать сигнал!