Достойный наследник
Шрифт:
Джейсон почесал очередной укус и зарылся в солому.
Трусу вовсе не обязательно всю жизнь оставаться трусом.
Мой отец проявил себя, убив твоего отца, Армин. Я убью тебя.
Он заметил, что снова плачет, причем так долго, что у него заболели глаза.
Я добьюсь своего, решил он. Так или иначе – а проявлю себя.
И на этот раз, пообещал он себе, я
Оставалось лишь два вопроса: как сможет он сделать это…
… и сможет ли вообще?
Этого Джейсон не знал. Возможностей может быть масса – отступит ли он?
Нет. На сей раз он не отступит.
Это единственный ответ. Он не может позволить себе отступить. И все.
Что остается тому, кто утратил честь?
Только одно – решимость. На данный момент решиться было для него главным.
Он провалился в тревожный сон, обратившийся леденящим кошмаром.
Глава 12: ВОЗОБНОВЛЕННОЕ ЗНАКОМСТВО
Лучшие друзья – старые.
Уолтер Словотский добродушно улыбнулся старому солдату.
– Так ты думаешь, он не собирался задерживаться?
Старик кивнул:
– Так он вчера сказал. Его что-то гнало, по-моему. А что тебе до него? Был рядом, когда эти приютские снобы его прогнали?
Уолтеру все равно было, что имеет в виду старик; но он явно ждал подтверждения, так что Словотский кивнул и щелчком отправил в его ладонь медяк – вполне достаточно, чтобы солдат остался доволен, но не настолько щедро, чтобы он запомнил платившего.
– Просто интересуюсь, – пожал плечами Уолтер. – Я знаю его с детства. Думал, смогу предложить ему работу.
– Если я его увижу, что сказать – кто его ищет?
– Уоррэл. – Он выбрал самое близкое к своему из эрендрийских имен. – Уоррэл ип Терранджи.
Старый солдат понимающе подмигнул напарнику, а Словотский пнул пятками коня и затрусил по дороге. Возможно, другим повезет больше. А может, и нет.
По крайней мере кое-что он узнал. А это уже что-то.
Венест был таким же, как помнил Уолтер: скопище домишек, кривоватые улочки, относительно ровно разбегающиеся от окруженного стенами замка – грубый серо-бурый эстамп неумелого художника.
Был рыночный день, и рынки были полны, хоть и не настолько полны, как ему помнилось. Возможно, потому, что зерновые – что для людей, что на корм – еще не созрели, торговцев зерном он почти не видел.
Однако скотоводов и торговцев лошадьми было предостаточно: похоже, не сегодня-завтра уйдет очередной гурт в Пандатавэй.
Мог Джейсон подрядиться на подобную работенку? Вряд ли: парень не настолько глуп.
Одна вещь заставила Уолтера улыбнуться, хоть он и тщательно спрятал улыбку: загоны для рабов позади рынка, обычно переполненные народом, сейчас были пусты. В Венесте по-прежнему и владели, и торговали рабами, но дело это перестало быть процветающим,
Остальное купечество, впрочем, явно не бедствовало. Впереди, у полупустого уже склада, торговец мясом продавал прямо с огня восхитительно пахнущие куски ягнятины с кулак величиной.
Уолтер спешился, достал пандатавэйский бронзовик и, показав его торговцу, поднял три пальца.
В ответ мясник поднял один. Словотский пожал плечами, и, сделав вид, что убирает монету, позволил торговцу остановить себя знаком из двух пальцев – тот поднял над головой V. Уолтер кивнул, улыбнулся и, швырнув ему монету, подцепил на нож с жаровни два самых больших куска еще прежде, чем купец поймал деньги.
Когда торговец открыл было рот, чтобы возмутиться, Уолтер аккуратно нацепил на лицо надменное раздражение, а на кончик ножа – один из кусков. Кусок он протянул назад торговцу – ноздри его при этом чуть подрагивали.
Купец немного подумал, решил не нарываться на неприятности и с дежурной улыбкой махнул Словотскому рукой.
Неплохая добыча, подумал Словотский, вгрызаясь в один кусок и пряча «на потом» второй.
– Отлично проделано, – донеслось до него сквозь шум толпы. – Уж не у меня ли ты этому научился?
Он обернулся на голос – лавка со знаком Целящей Длани…
… и слова, произнесенные по-английски.
Дория. Он дернул лошадь за повод и пошел к лавке, остановившись лишь, чтобы набросить повод на столбик коновязи.
Кто-то старится сильно, кто-то – не очень. Дория не состарилась вообще. Почти два десятилетия пронеслись над ней, не коснувшись. Тело ее под белыми одеждами было по-молодому прямо; она положила ладонь ему на плечо, и рукав соскользнул, обнажив юношески гладкую руку.
На краткий миг он крепко обнял ее – и сразу же отстранил.
– Боже, Дория, ты отлично выглядишь!
Лицо ее давно утратило детскость, но не было на нем и морщин; ей можно было бы дать лет двадцать – если бы не глаза.
Глаза. Они рождали тревогу. И не потому, что радужка их была желтой – нет, они, казалось, видят чересчур многое.
Дория с неожиданной силой вцепилась ему в плечо.
– Я тоже рада видеть тебя. – Она провела его в лавку, а оттуда – в маленькую прохладную комнатку.
Там была еще одна целительница Длани, невысокая женщина с острым взором, которую Уолтер невзлюбил с первого взгляда – и всем сердцем. Она повернулась и вышла, не издав ни звука.
Дория указала Уолтеру на стул.
– Ты, кажется, удивлен, что видишь меня?
Уолтер поискал слов.
– Просто никогда не думал, что они отпустят тебя. Не то…
Она ласково улыбнулась.
– Не то что? Пришел бы и забрал меня от всего этого? – Пальцы Дории коснулись его, улыбка сделалась шире. – Даже уйди я с тобой – что сказала бы твоя жена? Не бери в голову, Уолтер. Со мной все в порядке. Я счастлива. И реализовалась. – Уголки ее губ приподнялись. – Да и ты, как я вижу, тоже. – Ее улыбка стала чуть двусмысленной.