Достойный наследник
Шрифт:
– Да. Как раз вчера ночью.
– Осторожней! – Она погрозила пальцем. – Но ты неисправим.
– В этом секрет моего обаяния.
Она посерьезнела; склонила голову набок, словно прислушиваясь к дальнему зову.
– Уолтер, надо торопиться: меня нанял скотовод – ему нужен целитель сопровождать гурт в Пандатавэй.
– Пандатавэй?
Возможно, там они все еще в розыске. Взмахом руки Дория отмела его тревогу.
– Я из Длани, Уолтер. Опасности нет, просто мне скоро уходить… – Беспокойство омрачило ее лицо, пальцы легли на его висок. Пальцы ее
– Сын Карла!
– Да, я…
– Помолчи. – Она закрыла глаза, потом на миг приподняла веки. – Так будет быстрей.
Какое-то время она молчала, глядя вдаль остановившимся взглядом.
– Ясно.
К этим ее новым способностям надо еще привыкнуть, решил про себя Уолтер.
А потом решил начать привыкать сейчас, чтобы избавить себя от заморочки привыкать потом.
– Ты можешь что-нибудь сделать?
Она покачала головой:
– И никто из Длани. Сомневаюсь, что я смогла бы что-нибудь, даже будь это дозволено; чтобы прорвать чары Джейсонова амулета, нужны силы больше моих. Мать смогла бы…
– Но она не станет.
– Не может. Никто из Длани не может тебе помочь. Поверь мне. На всех нас лежит запрет. – Она прикусила губу, коснувшись носа кончиком пальца – жест, который он помнил с давних времен. – Только потому, что я – лишь отчасти Дория Целящая Длань, могу я помогать тебе.
– Дория, я…
Она подняла руку:
– Прошу тебя, старый друг. Я могу немногое. Прошу тебя. Ахира по сю пору куда больше Джеймс Майкл Финнеган, чем я – Дория Перлштейн.
– Ты можешь сделать хоть что-то?
Она облизнула губы раз, другой, потом покачала головой.
– Если нарушу запрет, возможно – если смогу. Но в этом случае я останусь лишь с теми заклинаниями, что у меня в голове – в лучшем случае. Нет… – Она содрогнулась.
Он снова обнял ее, притянул к себе – и на сей раз не стал выпускать.
– Мне не хватало тебя, – прошептал он. До этого мига он не понимал, насколько ему ее не хватало.
Некогда они были любовниками. Нет, что за мрачное слово – они дарили друг другу радость, и в постели, и вне ее: Уолтер – полной мерой, Дория – в той малой степени, какую считала для себя единственно возможной.
Но это было давно.
Теперь в его объятиях была искренняя теплота – но не страсть.
Теплоты будет довольно.
Обвив его руками, она положила голову ему на грудь.
– Единственное, что я могу сделать…
– Да?
– Пожелать тебе удачи. – Она вскинула на него взгляд, лицо ее было мокро. – Это такая малость…
Уолтер всегда был добр к Дории; за что он ее любил, так это за то, что за носимой на людях маской она была так ранима, что он не мог не быть нежным с ней.
– Это очень много, Дория. – Он чмокнул ее в макушку. – Более чем.
Кивнув, она оттолкнула его.
– Ты должен идти. Если вы сумеете отыскать его до встречи с Эллегоном и Тэннети,
Словно вуаль опустилась на лицо Дории: внезапно оно утратило выражение.
Нет, не так: этот лик больше не был лицом Дории. И на нем было выражение – но отстраненное, ледяное; ничего человеческого не осталось в сухих скулах, тонких губах, пронзительном взгляде.
– Дория? – Он потянулся к ней, но наткнулся на выставленные руки.
– Уолтер Словотский, – произнесла она голосом, который Уолтер, будь его воля, не пожелал бы слышать никогда больше, – ты должен уйти – тотчас. Ты ничего не можешь сделать для этого своего друга.
То был невесомый, но могущественный глас Великой Правящей Матери сестричества Целящей Длани; то, что он исходил из уст Дории, слегка приглушило его – но не намного.
– Уходи тотчас, – повторила она.
– Но…
– Ступай.
На краткий миг сквозь костистую маску проглянуло личико Дории.
– Пожалуйста, Уолтер, иди.
А потом она снова исчезла и место ее вновь заняла Мать.
– Иди. Или мне выгнать тебя?
Ухмылка искривила его губы – но что он мог сделать? Ничего – ровным счетом.
– Я ухожу, – сказал он своему другу, не обращая внимания на занявшую ее тело Мать. – Поцеловал свои пальцы и приложил их к ее губам. – До свидания, старый друг, – проговорил он. – До встречи. И она состоится – клянусь.
Он повернулся и вышел, не оглянувшись.
На закате он присоединился к остальным на грязном постоялом дворе, где они сняли каморку на ночь. По стенам и полу ползали тараканы, а в перекрытиях – Уолтер отчетливо слышал их – скреблись крысы. Они могли бы устроиться и получше – в гостинице, хозяин которой мог позволить себе нанять жреца Паучьей секты, чтобы расправиться с паразитами, – но переборчивость и излишняя брезгливость не вязались с избранными ими личинами купцов.
Он пришел последним. Ахира, полуприкрыв глаза, вытянулся на койке, Эйя и Брен Адахан нависли над расстеленным на полу планом города.
– Всем привет. – То, что голос его звучит как обычно, донельзя обрадовало Уолтера. – Как дела?
– Никак. – Эйя дернула плечом. – А ведь мы обыскали весь город… Что у тебя?
Ахира все-таки что-то учуял.
– В чем дело? Джейсон?…
Уолтер помотал головой.
– Ни следа. Но я видел Дорию.
Гном хорошо скрывал удивление.
– Как она? – Вопрос прозвучал чуть безразличней, чем следовало.
– В порядке. – Уолтер пожал плечами. – Не похоже, чтоб ей было плохо. И не уверен, что кому-то из нас стоит видеться с ней – она, кажется, получила новое назначение и… знаешь, давай поговорим об этом потом. – Ему казалось неправильным обсуждать Дорию перед этими детьми; это касается лишь тех, кто тогда «провалился» сюда – да и то не всех.