Дотянуться до звезды, или Птица счастья в руке

Тарасевич Ольга Ивановна

– От вас я пока еще не сбегала, – хмуро процедила я, пытаясь понять, где же я могла видеть этого мужика. – А что вам нужно?

– Пойдемте, – мужчина посторонился, уступая мне дорогу, – сейчас мы вам все объясним.

Вниз вела красивая широкая лестница с перилами. Я спустилась по ней и оказалась в холле, битком набитом людьми. На большом кожаном диване сидели (а точнее, спали, сидя) «водитель» и «мент», в кресле развалился тот самый преследовавший меня рыжий урод с загипсованной ногой, еще в одном кресле сидела симпатичная, холеная, хорошо одетая блондинка лет тридцати (ее присутствие меня почему-то обрадовало, я инстинктивно увидела в ней помощницу), а возле окна стоял… ого!.. популярный ведущий Сергей Орехов собственной

персоной! Его скандальные телешоу не смотреть было невозможно. В принципе, мне не нравилась концепция его программы – провокации, розыгрыши, съемки скрытой камерой. Как правило, героями программы становились люди публичные и известные. Помню, как показывали влиятельного политика, рассуждающего в Думе о семейных ценностях и при этом живущего на два дома; популярную певицу, якобы отрицавшую, что она делала пластические операции, – а на самом деле не вылезающую из клиники пластической хирургии. Меня инстинктивно мутило от всего этого вывалянного на экран грязного белья, но Орехов вел свои шоу настолько профессионально и с такой колоссальной эмоциональной отдачей, что переключиться на другой канал я не могла. Ругала себя – но сидела у телевизора как приклеенная до финальных титров.

На стенах холла висели очень красивые, профессионально сделанные фотографии. Сначала я узнала изображенного на ближайшем снимке скандального политика – а потом и темноволосого темноглазого мужчину, который привел меня в этот холл. Конечно же, Виктор Андреев, известный адвокат! Я так стормозила потому, что обычно по телевизору его показывали в деловом костюме. А сейчас он в джинсах и спортивной рубашке с короткими рукавами. Все-таки одежда очень сильно меняет людей, без официальных тряпок Андреев выглядит моложе и симпатичнее.

Почувствовав устремленные на меня изучающие взгляды, я невольно поежилась. Но страх, мучивший меня с момента встречи с «ментами», стал слабее. Все-таки собравшиеся здесь люди выглядели не агрессивными, а скорее заинтересованными.

– Присаживайтесь, Маша, – Андреев махнул рукой на кресло, потом повернулся к Сергею Орехову: – Сереж, принеси девушке выпить.

Ведущий подошел к барной стойке, взял бокал и с недовольным видом плеснул в него коньяка.

Спиртное оказалось кстати…

– Маша, мы знаем, что вы убили продюсера Вячеслава Иваницкого, – спокойным голосом сказал Виктор Андреев, закуривая длинную темную сигариллу. – У нас имеются неопровержимые доказательства того, что это сделали именно вы.

Трясущимися руками я схватила бокал и сделала жадный глоток.

Значит, все-таки сколько веревочке ни виться – все равно конец будет. Неужели мне придется отправляться в тюрьму? Но ведь я же не виновата…

– Послушайте, это была самооборона. Честное слово! Этот Слава просто с катушек съехал. Вы знаете, что он затеял? Он убил Николаса, а потом хотел шлепнуть и меня, представив все так, словно это я замочила певца. Он хотел меня подставить и убить. Из-за денег, представляете? Слава решил, что продажи дисков мертвого протеже его озолотят, – горячо заговорила я, умоляюще поглядывая то на адвоката, то на телеведущего, то на невозмутимо попивающую коньяк блондинку. – Если бы не я его убила, то он убил бы меня, и…

Андреев, выпустив колечко зловонного едкого дыма, кивнул головой:

– Машенька, успокойтесь. Никто вас ни в чем не обвиняет. Мы на вашей стороне. Мы – ваши друзья. Просто в этом деле у нас есть и свои интересы. Поэтому вы поможете нам – и мы поможем вам. С вами ведь неоднократно пытался поговорить помощник съемочной группы программы Михаил Смирнов. Он пытался подойти к вам, оставлял вам свою визитку. Вы ничего не хотели слушать.

– Я думала, что он – шантажист.

– Разве он давал вам повод так думать?

Урод обиженно поджал губы и бросил на меня испепеляющий взгляд.

– Но ногу я ему не ломала, честно. Ударила чуток по мужскому достоинству, а конечность

не ломала!

– А кто из кафе выскочил как ошпаренный? – Михаил поправил ногу, гипс гулко стукнул о паркет. – Я побежал за тобой, и вот, пожалуйста, костяная нога! Там были такие крутые ступеньки!

– Я же не виновата, что вы бегать не умеете!

– Я после того случая на принцип пошел! Никакого больничного – думал, найду девчонку, сам урою! Да уж, тебя отыщешь: Фигаро здесь, Фигаро там!

– Ребята, успокойтесь, – Виктор Андреев с досадой поморщился. – Давайте лучше обсудим план наших действий. Видите ли, Машенька, студия Вячеслава Иваницкого давно нас интересовала. И вот по какой причине. К Сергею Орехову обратилась начинающая певица Арина Круглова. Она была очень обижена на своего продюсера. Тот не выполнил свои обязательства, склонял девушку к интимной близости, втянул ее в употребление наркотиков.

– Это вы про ту девицу говорите, которую Слава Мурзиком обозвал?

– Да, но не в прозвище дело, разумеется. А вот ее обвинения в сексуальных домогательствах и втягивании в употребление наркотических средств показались нам серьезными. Мы стали проверять эту информацию. У нас с девушкой были определенные договоренности. Как вы понимаете, мы работаем на телевидении. Съемочная группа шоу Сергея Орехова – мои давние клиенты, я оказываю им консультационную помощь. Арина была готова дать интервью о своем продюсере, собственно говоря, она даже настаивала на этом. Но нам было мало только слов девушки – пусть эмоциональных и шокирующих. Иваницкий мог бы подать на программу в суд и выиграл бы иск. Так как по закону о СМИ журналисты должны представлять доказательства, а показания певицы, лица заинтересованного, в качестве таких доказательств выступать не могли. И тогда у нас появился вот какой план. Арина помогла нам установить в студии портативные скрытые камеры и микрофоны. Это оборудование позволило нам в полной мере осознать масштабы преступной деятельности Иваницкого. К сожалению, состояние здоровья девушки резко ухудшилось, ее поместили в больницу. Мы ждали, пока она поправится, собирали информацию, отслеживали данные с видеокамер и микрофонов… В общем, так мы и узнали обо всем произошедшем.

В подвале, где разыгралась трагедия, видеокамеры не было, только микрофон. Но у нас сохранилась запись, из которой понятно, какие намерения были в отношении Николаса у Иваницкого. Мы слышали, как он угрожал вам, говорил о том, что смерть певца резко повысит продажи дисков.

Не утерпев, я перебила адвоката:

– То есть вы хотите сказать, что видео– и аудиозаписи велись непрерывно?!

Виктор Андреев кивнул, поднялся с дивана и подошел к телевизору. Из кармана рубашки он вынул диск, вставил его в DVD-проигрыватель, и меня прошиб холодный пот.

На экране появилась я – хорошенькая, испуганная, с побледневшим лицом и расширенными от ужаса глазами.

Какими жалкими выглядят мои попытки сохранить самообладание…

– Ой, как хорошо, что я вас нашла. Я нигде не ползала. Я вас искать пошла просто. Николасу там плохо совсем. Вот я и решила вас поставить в известность. По-моему, в «Скорую» звонить надо.

Я тараторю эти фразы и с ужасом наблюдаю за Славой.

– Не надо никуда звонить. Сейчас всем вам хорошо будет – и тебе, и Кольке! – рычит продюсер.

Он подходит к столу, достает пистолет, потом прикрикивает на меня:

– Пошла! Шевели нитками! Да брось ты здесь эту свою сумку! Что ты за нее уцепилась? Тебе больше никогда не понадобится фотоаппарат.

– Почему?

– По кочану!

– Зачем вы со мной так? Я же ни в чем не виновата!

– А я тебя что, в чем-то обвиняю?!

Эти кадры просто разрывают мне душу.

Трясутся руки, стучат зубы, и сердце колют острые иголки боли. Все вернулось: тот ужас, страх, неопределенность. Эмоции захлестывают, я словно снова медленно умираю, навсегда прощаюсь с жизнью…