Доверься мне

Мак Бекка

— Боже, да.

— Да? Это твой ответ или ты просто даешь мне понять, что тебе нравится, как я прикасаюсь к тебе? — его полуприкрытый взгляд удерживает мой, пока он проводит языком по моей изнывающей вагине, что сжимается от желания. — Отвечай точнее, Олли. Ты моя?

Он мучительно медленно погружает в меня один палец, и все мысли покидают мой мозг.

— Да, — кричу я. — Да, я твоя.

— Динь, динь, динь, — шепчет он. — Правильный ответ.

Моя спина выгибается, и голова

оказывается на матрасе, когда он зарывается лицом между моих ног. Его имя слетает с моих губ снова и снова, пока я дергаю его за волосы.

Его рот — это эротическая фантазия, его язык — смертоносное оружие, и я готова позволить этому мужчине уничтожить меня.

И, о Боже, как же хорошо он справляется с этой задачей. Толчки пальцев, прикусывание зубами и дьявольский язык, который никогда не останавливается. Меня накрывает волной оргазма, от которого мои ноги дрожат.

Только когда Картер ползет вверх по моему телу, я понимаю, что его руки тоже дрожат.

Затаив дыхание, я глажу его по щеке.

— Что не так?

— Ты так мне нравишься, — мурчит он. — Мне нравится в тебе все. Разве это нормально? Это нормально сказать тебе, как сильно ты мне нравишься, или я должен держать это в себе? Сказать тебе один раз и больше не говорить об этом? Говорить тебе каждый день? Я не знаю, Олли, я новичок в этом. Знаю только, что я очень хочу сказать тебе это, а еще я чертовски напуган, — с резким вздохом он опускает веки, и упирается лбом в мой. Когда он открывает глаза, я вижу в них обеспокоенность, страх и радуюсь, что это испытываю не только я. — Я не хочу все испортить.

Я целую внутреннюю сторону ладони, что прижимается к моей щеке.

— Ты мне тоже очень нравишься, Картер. И я не думаю, что ты все испортишь. У тебя уже так здорово получается.

Его лицо светлеет.

— Да? Я имею в виду, что у меня почти все получается, так что… эй! — когда я толкаю его в плечо, он перехватывает мою руку и заносит ее над моей головой. — Еще раз толкнешь, и я свяжу твои руки за спиной, — шепчет он мне в губы. — Я понятия не имею, что я делаю, Олли.

Я тоже. Я дважды была в серьезных отношениях, и, хотя оба раза они длились больше года, я никогда не чувствовала того, что чувствую к Картеру. Эта насыщенность чувств, что буквально пространство вибрирует между нами, магнетизм, который притягивает нас все ближе и ближе, это сбивает с толку, и в то же время вызывает зависимость. Я не должна была так быстро поддаваться этим чувствам.

Картер перекладывает меня на бок и устраивается позади меня, его рука на моем бедре, губы на моей шее.

— Ты такая красивая, Олли.

Я хихикаю более нервно, чем мне хотелось бы. Мои чувства к этому мужчине разгораются с новой силой, несутся на полной скорости, и я не знаю, как замедлить этот процесс. Я не могу найти кнопку «паузы», и это пугает.

—

Сегодня вечером все будет медленно и спокойно, хорошо? Я просто хочу почувствовать тебя, — Картер поднимает мою ногу, кончик его члена скользит по моему клитору. Я вцепляюсь в простыни, когда он начинает проталкивать его внутрь, а наши пальцы переплетаются. Его рот скользит по моей шее, по плечу, зубы впиваются в мою кожу, когда он стучит бедрами по моим. — Каждый дюйм тебя. Я так все это люблю. Ты моя любимая. Моя принцесса.

Опять это чертово хихиканье.

— Нелепое прозвище, но, кажется, оно мне нравится.

Картер улыбается мне в шею и отпускает мою руку, чтобы сначала провести пальцами по моей руке, а затем проскользнуть по телу вниз. Кончики его пальцев впиваются в мое бедро, когда он увеличивает темп, каждый его толчок глубже и мощнее предыдущего. Мой рот приоткрывается, когда он поглаживает тугой пучок сжатых нервных окончаний между моих бедер.

— Хочешь еще одно прозвище? Как насчет тыковки? Что думаешь, милая? Хочешь быть моим тыквенным пирожочком?

— Это уже слишком, — я едва закатываю глаза, когда Картер прерывает мой смех поцелуем.

— Я думаю, ты хочешь быть моей тыковкой.

— Буду твоим чем-угодно.

Его рука скользит по моему животу, вдоль пространства между грудями, чтобы наконец оказаться вокруг горла. Он без единой заминки приближает наши лица.

— Как насчет, чтобы стать моим всем?

Мое сердце перестает биться. Картер не отрывает взгляд от моего лица, эти глаза так пугающе видят меня насквозь, пока он, тяжело дыша, продолжает двигаться вперед-назад. Он морщит лоб, лишь на мгновение закрывает глаза, и поглощает мой рот в поцелуе, таком яростном, таком голодном, что я ощущаю это всем телом до самых кончиков пальцев ног.

Я выкрикиваю его имя, и он зарывается лицом в мою шею, когда мир вокруг нас содрогается от наших оргазмов.

Картер прижимает меня к себе, заключая в объятия, пока я пытаюсь отдышаться. Я задыхаюсь. Отчасти из-за душераздирающего оргазма, но в основном от чувств, которые испытываю к нему. Я подавляю их в горле, и утыкаюсь лицом в его вздымающуюся грудь.

Слышится урчание его живота, он перемещается и оказывается сверху.

— Не хочу портить момент, но я снова голоден.

— Ты словно бездонный колодец. Я испекла черничные кексы. Они в…

Он с визгом спрыгивает с кровати, да, с визгом, и я вижу, как его голая задница исчезает в коридоре быстрее, чем когда-либо этот человек передвигался не на коньках. Он возвращается через тридцать секунд с набитыми щеками и руками.

— Нашел.

— …в хлебнице. Ого. Три кекса, да?

— Четыре, — бормочет он, показывая на свои бурундучьи щеки. Он сглатывает и предлагает один мне. — Один для тебя, — он тянет его обратно к своей груди. — Если ты не хочешь, я съем.

— Картер…