Довод Королей (Хроники Арции - 4)

Камша Вера Викторовна

– Сын?
– Сандеру показалось, что он сошел с ума.
– Как?

– Как?
– засмеялась Миранда, - точно так же, как и у всех. Нового способа еще не придумали. Все прошло просто замечательно.

– Я могу... их увидеть?

– Еще бы... Даро тебя ждет. Ужин накрыли у нее, а все, что нужно, мне расскажет Рито. А теперь можешь отдать мне письма. И вот что, милый. Девочке пока лучше воздержаться от..cловом, ты меня понимаешь.

2886 год от В.И.

Вечер 10-го дня месяца Звездного Вихря.

Арция, Мунт.

Крутобедрая служанка в накрахмаленном чепце принесла кружку крепленного царкой горячего

вина со специями, и Ив Сашни с наслаждением припал к вожделенному напитку. Все шло прямо-таки замечательно. В начале осени комендант Речного Замка поймал Виктуара Тюлли на горячем: вместо того чтобы обходить посты, вечный соперник Ива развлекайся с двумя кухонными служанками, притащившими своему кавалеру огромную корзину снеди, предназначенной заключенной королеве и ее камеристке. Король, продав помешавшуюся Агнесу Жозефу, забыл вычеркнуть ее из списка расходов, и еда с королевского стола по-прежнему поступала в Речной Замок. Впрочем, и раньше, когда ифранка еще сидела в Соляной башне, приходящаяся на ее долю снедь частенько оказывалась в желудках прислуги, отнюдь не считавшей это преступлением. Старуха вовсе спятила, кормили ее чуть ли не насильно, и ей, в отличие от караул-деканов, было абсолютно все равно, какого возраста оказавшаяся на ее тарелке курица. Кухонные девицы и охрана замка прекрасно ладили друг с другом, но всему свое время. Только последний дурак мог завалиться с бабами в постель, когда Проклятый принес из города коменданта, да еще не запереть как следует дверь.

Как бы то ни было, Виктуар был вытащен из теплого гнездышка в чем мать родила, зверски изруган, лишен месячного жалованья и в довершение всего приговорен к дежурствам на время всех будущих праздников. Боров увидел в этом перст Божий и воплощение вселенской справедливости. Когда еще злопамятный и нудный сигнор Пандайе забудет прегрешение Виктуара! А пока Тюлли в холодных тяжелых железяках ходит по гулким коридорам Речного Замка, Ив Сашни сидит в харчевне "Цепной пес", пьет горячее вино, поджидая заказанную баранину с горохом, которой славится здешний повар, и прикидывает, заняться ли после ужина крутобокой красоткой или пойти поиграть в кости.

Со смаком отпивая из дымящейся кружки, Боров Сашни лениво разглядывал посетителей таверны. Народу было много, "Цепной пес" был славным и недорогим местечком. Служанка принесла ужин и жеманно хихикнула в ответ на игривый щипок бравого караул-декана. Это решило дело, Ив решил никуда не ходить и не искушать судьбу, однако судьба в лице бледного человека неопределенного возраста с опухшим невыразительным лицом нашла его сама. Подняв голову от миски с бараниной, стражник столкнулся взглядом с... призраком Его Величества Филиппа Второго.

Лишенный всяческого воображения Боров не впал в ужас и не счел себя сумасшедшим или спящим. Перед ним была та самая физиономия, которую он видел в замке в ночь смерти Пьера, и, хотя бледномордый на сей раз был одет, как обычный горожанин, стоял на земле, а не плыл по воздуху, и благополучным образом пил вино, а не предрекал несчастья, стражник не усомнился ни на мгновенье. Караул-декан Речного Замка умом не блистал, но память на лица у него была отменная. Кроме того, Ив прекрасно помнил, как после того, как придурочного Пьера похоронили, его разыскал какой-то сигнор, выложивший за рассказ о привидении три полновесных аура. Позже Сашни совершенно случайно узнал, что щедрый господин служит

в доме Обена Трюэля.

Увидев вполне живого мужика с физиономией призрака, караул-декан сложил два и два и пришел к выводу, что если он разузнает, кто это такой, и сообщит Обену, то заработает еще несколько ауров. Ив был лентяем и обжорой, но не в том случае, когда перед ним маячила реальная выгода. Сделав вид, что он полностью занят ужином, Боров пересел так, чтобы видеть "покойного короля". Если тот и вправду человек во плоти, то узнать его имя и место обитания труда не составит, а потом он пойдет к старому обжоре...

2886 год от В.И.

11-й день месяца Звездного Вихря.

Арция. Мальвани

– "... благословенна будь душа, вступающая в сей мир! Да пробудится она и потянется к лику Творца, как тянется цветок к лику солнечному". Епископ Мальвани произнес последние слова молитвы Приятия и обернулся к Сандеру, держащему на руках сына.

– По слову зачавшего сие дитя, устами смиренного служителя Божия и пред лицом Всеотца нашего и в Обители Его сын Александра из рода Арроев и Дариоло из рода Кэрна да будет наречен Шарль-Роман-Аларик. Арде!

– Арде!
– благодарно прошептала Даро, глядя в светлые глаза красавца-епископа. Она не могла поверить, что Александр и вправду вернулся, успев как раз к Приятию. Когда она увидела его прошлым вечером, ей показалось, что это сон, но это и вправду был он. И Рито. Оба живы и здоровы, и это главное. Какое ей дело до какого-то договора с Ифраной денег, политики?! Кому это важно?! Она, конечно, опять расплакалась, как последняя дурочка. Сандер ей что-то говорил но она слушала, не слыша, важен был только его голос и его объятия, все остальное не имело никакого значения...

Служба закончилась, и Даро с сияющим лицом повернулась к Александру, стоявшему рядом. Кроме них, в небольшом иглеции были лишь Рафаэль, Миранда и трое доверенных слуг. Но Дариоло никогда не любила шумных сборищ, хорошо, что здесь лишь самые любимые. Она ничуть не расстроилась, когда Жорж, с сожалением глядя на них с Сандером, объявил, что в промежуток между Ночью Скорбей [Ближайшее новолуние, предшествующее дню зимнего солнцестояния (1-й день месяца Копьеносца). Празднества святой Циалы приходятся на 11 - 18-й дни месяца Вепря. Соответственно самое раннее начало зимнего поста - 1-й день месяца Звездного Вихря, самое позднее - 28-й день месяца Звездного Вихря.] и праздниками равноапостольной Циалы нельзя совершать обряд бракосочетания. Ничего страшного, они поженятся весной, когда Александр вернется с эскотской границы. Так даже лучше. Сандер непременно одержит победу и помирится с королем, иначе просто быть не может.

Даро не понимала, что произошло между братьями, она от души хотела, чтобы Александр и Филипп жили в полном ладу, но отнюдь не потому, что старший был королем, а потому, что Сандер любил брата и страдал от их размолвки. Даже радость от встречи и известия о том. что у него родился сын, не смогла полностью вытеснить из сердца герцога оргондскую ссору. Неужели он жалеет, что так быстро вернулся?! Но почему?

– Даро, Сандер! Как же я за вас рад, дорогие мои. Это я говорю не как клирик, а как брат Миранды и друг Шарля Тагэре.
– Жорж, уже снявший верхнее, расшитое речным жемчугом одеяние, надеваемое лишь во время службы, смотрел на них с грустной нежностью.
– Пошлите мне весточку весной.