Довод Королей (Хроники Арции - 4)
Шрифт:
– Конечно, - чуть смущенно сказал Александр, - спасибо вам за все. Вам и Миранде.
– За что спасибо?– Герцогиня обняла Даро.– Пока вы развлекались в Оргонде, Даро меня утешала. Но, дети мои, Шарло пора вернуть Люсьене. Вы пока не женаты, и хотя слугам я верю, но...
– Вы правы сигнора, но как бы я хотел остаться здесь с ним и с Даро, открыто.
– Ты - герцог Эстре, Сандер, - тихо сказал епископ, - от тебя слишком многое зависит, чтоб ты мог жить для себя. Да ты и не сумеешь...
Дальше Дариоло не слушала. Старая Жюли унесла маленького, все прошли к накрытым столам.
Дариоло не сомневалась в том, что герцог ее не оставит, тем более сейчас, когда у них появился сын, но ей нужна была любовь, а не благодарность и чувство долга. А Миранда, Жорж и Рито все не уходили. Они говорили о Филиппе, Жозефе, маршале Анри, Сезаре, здоровье Евгения, подлости Клавдия, антонианцах, дарнийских наемниках, оргондских герцогах... Опять Оргонда, сплошная Оргонда! Даро встала и, пролепетав, что хочет отдохнуть, ушла к себе. Ее не удерживали. Затворяя дверь, она слышала, как Жорж рассказывал о привычках эскотцев. Даро почти с ненавистью оглядела свою комнату, украшенную атэвскими и хаонгскими безделушками и ветками физалиса. Весело пылал огонь, на каминной полке важно возлежал тигр, надменный и равнодушный. Мирийка Немного боялась бронзового зверя, но стеснялась в этом признаться.
Даро присела на край кровати, пытаясь унять подступающие слезы. Туго перевязанная грудь все еще ныла, хотя от молока Даро почти избавилась. Она даже ребенка не имеет права выкормить! Люсьене хорошо, муж и дети при ней, никто не уезжает на войну, ничего не нужно скрывать. Дариоло встала, подошла к окну, отдернула бархатные розовые занавеси, посмотрела в холодную звездную темноту. На подоконнике лежала Книга Книг, сборник сонетов какого-то Армана Перше и несколько модных картинок, изображавших красавиц в изысканных туалетах. Одна, светловолосая, в сиреневом платье, отделанном черным бархатом, напомнила о той самой Вивиане, которую мирийка никогда не видела. Даро схватила ни в чем не повинный рисунок и со злостью швырнула в камин. Плотная хаонгская бумага вспыхнула не сразу, и Даро получила сомнительное удовольствие, глядя, как темнеет и съеживается изображение предполагаемой соперницы.
Скрипнула дверь, и женщина торопливо вскочила, не желая быть застигнутой за такой проделкой. Это был Александр как и вчера, ласковый и спокойный. Он нежно улыбнулся и. Даро поняла, что не вынесет неопределенности. Будь что будет, и она прерывающимся голоском спросила:
– Ты рад, что вернулся?
– Конечно, но я предпочел бы вернуться с победой.
– То есть весной? Ты хотел остаться на зиму в Оргонде?
– Хотел? Это было нужно... Прости, но я не совсем понимаю.
– Сандер, - мирийка опустила глаза, покраснела и все-таки договорила, - Санчо, ведь у тебя были другие женщины? В Оргонде...
– Даро!–
– О Вивиане. Ты видел ее сейчас?
– Видел, - честно сказал Александр.– Вивиана - придворная дама моей сестры.
– Видел...– Дариоло казалась убитой, - значит, видел...
– Ну не мог же я глаза себе завязать, - Сандер нерешительно улыбнулся, - Дарита, при чем здесь Виа?
– Она красивая?– спросила Даро, прекрасно зная ответ.– И умелая? Она знает больше, чем я?
– Она старше меня на девять лет.– До Александра наконец дошло, и он, одновременно недоумевая и чувствуя себя невероятно счастливым, притянул Дариоло к себе.– Ты ревнуешь? Ты?! Меня?! С ума сошла...
– Ревную? Нет, конечно!– пискнула Даро и тихо добавила: - Ревную. Очень. С ней тебе было лучше... Но ты мне скажешь, как надо?
– Проклятый! Виа была добра ко мне, она и вправду меня многому научила. И спасибо ей. Когда я встретил тебя, я не был ни щенком, ни грубым солдафоном. Но и все. Я ее не любил, она меня не любила. Мы просто были вместе.
– А зачем?
– Не знаю... Так вышло.
– Значит, ты ее все-таки любил, а она тебя.
– Дарита, не любил я ни ее, ни кого другого, клянусь тебе.
– Совсем никого? Но ведь все кого-то любят. Особенно мужчины... Мой брат, ему все девушки нравятся.
– Если все, значит, ни одной. А ты-то сама? Раз говоришь, что все, значит, и ты тоже, - засмеялся Сандер, - признавайся, кого ты любила?
– Никого, - ее глаза смотрели открыто, она не лгала, он чувствовал это - меня готовили к постригу, я никого не видела и ни о ком не думала. Пока не узнала тебя. Но ты видел много дам: королева, ее сестры, неужели ты ни о ком не мечтал?
– Пожалуй, что и нет... Разве что была одна глупость. Давно, мне и семнадцати не было...
– Кто она?
– Карточная картинка.
– Как это?
– У Жаклин были карты, как-то я их разглядывал. От нечего делать. Там была королева Осени. Сам не знаю почему, но я ее запомнил.
– Я похожа на нее?
– Нет, - Сандер нежно поцеловал Дариоло в губы, - и хорошо, что не похожа, та была тревожная, далекая, непонятная. А ты моя. Единственная.
– Сандер...– Дариоло понимала, что еще слишком слаба, ей это говорил медикус, да и Миранда предупреждала. Но какое это имело значение? Александр, тоже предупрежденный, попытался воззвать к здравому смыслу, но недаром атэвы говорят, что, если женщина потянет, семь пар буйволов не перетянут.
Нэо Рамиэрль.
Злобный взгляд человека еще долго преследовал Романа. Преступника водворили в одну из башен, все, кроме них с Аддаром, разошлись, и только вытоптанные цветы напоминали о безобразной драке, осквернившей обитель Света. К утру оживленные магией горицветы поднимутся и расцветут пуще прежнего, ему бы их способность забывать... Двое эльфов молча сидели у радостно лепечущего потока, изливавшегося из пасти очередного льва. Летняя ночь кончалась, в низко склонившихся ветках чирикнула пробуждающаяся птица, на востоке над далекой горной грядой ночная тьма уступила место малиновому пламени, но в этом небе не сверкала, предвещая восход, Амора - это небо было чужим.