Довод Королей (Хроники Арции - 4)
Шрифт:
Сандер был готов подписаться под каждым словом дарнийского наемника, он тоже предполагал каверзу, но какую? Жаль, что он оказался в стороне. Проклятый! Что может быть обидней, чем стоять и смотреть, как другие действуют...
2886 год от В.И.
2-й день месяца Сирены.
Арция. Эстре.
Рафаэль Кэрна был разгильдяем и вертопрахом, но лишь пока дело не доходило до стали. Тут мирийский байланте становился серьезным, как отряд дарнийских наемников. Драка с эскотцами, которую его друзья ждали с нетерпением, вызывала противоречивые чувства. С одной стороны, вряд ли приграничные нобили могут тягаться на равных с лучшими рыцарями Арции, с другой, зачинщики схватки не могут этого не знать, но ведут себя так, словно уверены в победе. Рито, справившийся с Аганном при помощи
Рито вытянул из наемника все, что тот знал о полосатиках. Штефан-Альбрехт был рад случаю лишний раз выказать свою осведомленность. Мимоходом поучая молчаливого племянника, дарниец рассказал все, что знал или хотя бы слышал об эскотской манере боя.
– Я буду не вовсе я, - заключил он свою речь, - если завтра противник будет вести себя так, как ведет себя достойный рыцарь. Много нехорошего и подлого следует от них ожидать.
Рафаэль в этом не сомневался и поэтому, появившись на ристалище, был на редкость молчалив и сосредоточен. Сандер, надевший по случаю сражения герцогский плащ с белыми нарциссами, казался не то чтобы взволнованным, но явно был настороже. Зато Бэррот, Кресси и Гартаж от возбуждения разве что землю вместо своих коней не рыли. Луи занимался привычным дуракавалянием, Поль выглядел раздраженным, Этьен невыспавшимся, Никола, Ювер и Эжен казались совершенно спокойными, как и господин Игельберг, приладивший на шлем по случаю схватки роскошный плюмаж из подвитых перьев атэвского авеструса.
К расчищенному от снега полю, огороженному шестами с флагами, арцийцы подъехали одновременно с эскотцами. Александр заметил огромную фигуру на гнедом коне в шлеме с лосиными рогами и понял, что Ра-Гвар, как и он, почтил сражение личным присутствием.
Запели трубы, трое эскотцев и трое арцийцев громко прокричали оговоренные накануне правила, и двадцать шесть всадников с копьями наперевес храбро устремились друг на друга. Оказавшийся крайним справа, Рафаэль несся вперед, не отрывая глаз от стремительно вырастающей фигуры соперника в шлеме, украшенном фигуркой филина. Мириец, полагавший бить в щит пошлым, нацелился в шлем эскотца, но тот внезапно опустил копье чуть ниже, чем следовало. Нельзя сказать, что Рито разгадал его замысел, скорее сработал инстинкт байланте: если бык делает что-то необычное, отскочи в сторону и посмотри. Кэрна резко дернул за узду, лошадь прянула вбок, и "филин" пронесся мимо. Рядом раздался грохот. Кто-то упал... Одуэн?! Не может быть, Гартаж не мог ошибиться! Он и не ошибался. Эскотцы не зря добивались, чтобы спешенные выбывали из схватки. Один из основных законов рыцарства требует не направлять копий против коней. Полосатики обратили это в свою пользу - их целью стали лошади, а не всадники, не ожидавшие такого подвоха.
Оглядев поле боя, Рито понял, что их осталось трое против двенадцати: Артур Бэррот не только остался верхом, но и умудрился свалить своего противника ударом в забрало. Не подкачал и Игельберг, так же, как и Рито, увернувшийся от удара, но остальные потеряли коней и были вынуждены покинуть ристалище. Эскотская хитрость была подлой, но впрямую оговоренных условий она не нарушала: арцийцам и в голову не пришло потребовать, чтобы противники не трогали лошадей.
Мириец послал Браво в длинный прыжок через два конских трупа и оказался бок о бок с Артуром, а через мгновенье к ним присоединился дарниец.
– Мы должны оставаться верхними до прихождения ночного времени, сообщил наемник.
– Продержимся, - крикнул Рито, - Артур, не лезь вперед, береги коня.
Видимо, лошадиный бог, потрясенный эскотской подлостью, принял сторону арцийцев. Их кони словно бы слились со своими всадниками в одно целое, в то время как лошади противников ни в какую не
Воин в серо-черно-малиново-изумрудном, сваливший любимого жеребца Одуэна Гартажа, не смог перепрыгнуть через свою жертву, его каурый за что-то зацепился и рухнул, придавив всадника. Воспользовавшись обстоятельством, Артур напал сбоку на другого полосатика и выбил у того меч, а Рафаэль, обучивший Браво нескольким атэвским штучкам, позволил жеребцу вздыбиться и обрушить копыта на спину пронесшегося мимо рыцаря. Тот ткнулся закованной башкой в конскую шею, а неистовый танец между мертвыми лошадьми продолжался.
Время ползло немыслимо медленно, по крайней мере, Рито казалось, что оно остановилось. Господин Игельберг свалил еще одного вояку, но и сам не рассчитал, его Тойфель заступил копытом за черту, и дарниец выбыл из схватки. Теперь Рафаэль и Артур противостояли девяти, из которых один потерял и меч, и копье, а двое были ранены. И все равно сил были неравными, а сумерки никак не желали наступать.
Рито боялся за Бэррота, который мог ввязаться в Лобовую схватку, но Артур оказался умнее, чем про него говорили Арциец ловко управлялся со своим конем, отступая там, где надо отступить, и используя малейшую возможность для нападения. Общими усилиями они вывели из строя еще двоих, затем удача чуть было от них не отвернулась. Выручил Браво, вовремя взбрыкнувший задом и угодивший копытами в грудь коня эскотца, оказавшегося достаточно ловким, чтоб подкрасться сзади. Ругнувшись, Кэрна развернулся к уцелевшим противникам и с удивлением обнаружил, что стемнело. Хрипло проревела труба, возвещая конец сражения. Двое арцийцев и семеро эскотцев, ничего не соображая от навалившейся вдруг усталости, медленно направились к своим.
2886 год от В.И.
2-й день месяца Сирены.
Арция. Эстре.
Если бы он был на поле, он бы устал меньше, чем от бессильного ожидания, но теперь наступил его черед. Александр Эстре поднял коня на дыбы, приветствуя Кэрну и Бэррота, но поскакал не к ним, а к троим эскотцам, назначенным наблюдать за схваткой.
– Никто не выиграл, господа, не так ли?– В голосе младшего из Тагэре слышалась неприкрытая ирония.– Хотя еще ни одной песни не спето о двенадцати, продержавшихся четыре оры против троих. Или все же следует говорить о семерых? Можно на этом закончить спор и подождать до весны, а можно продолжить. Передайте, - Сандер сделал многозначительную паузу, графу Ра-Гвару, что я жду его завтра на этом же самом месте. Если он не придумает что-нибудь столь же благородное, как сегодняшний трюк с лошадьми, мы выясним наши отношения раз и навсегда.
Ответа герцог дожидаться не стал, а, пришпорив коня, каким-то образом догадавшегося о том, что на сегодня все, поскакал к сбившимся в кучу "волчатам".
– Только не говорите мне, что я сошел с ума. С эскотцами нужно разговаривать по-эскотски. Они хотели нас обхитрить и оказались в хорошей луже. Завтра они будут играть честно. Рауль говорил, полосатики имеют обыкновение держать слово по отношению к тем, кого уважают. Пока мы были для них в цене "пуделей", но сегодня доказали, что зубы у нас волчьи.
– Тебе виднее, - кивнул Ювер, - дед говорит, что лучше Рауля ре Фло Эскоту знал только Шарль Тагэре. Но зачем самому-то лезть? Артур или Рито немногим слабее.
– Может, и вовсе не слабее. Но если Лося "сделает" сын Шарля, это его не унизит.
– А нам-то что?– Никола Герар казался удивленным.– Мы не "пуделя", победами не торгуем.
– Жабий хвост! Ну, ты и грозен, как я погляжу.
– А для чего мы сюда пришли, если не содрать шкуру с Джакомо?
– Мы сюда пришли, - извиняющимся тоном пояснил Ювер Трюэль, - чтобы отмыть арцийское знамя и привести к концу перемирия с Ифраной Север в порядок. Данлею взять не трудно, но до нее еще дойти нужно.