Доводы нежных чувств
Шрифт:
— То есть ты сейчас подтверждаешь, что знала про его обман, — постановил Коул.
Бьянка кивнула.
— Однако, — продолжила она, сохраняя из последних сил хладнокровие. — Манчини не осознавал, чем обладает. Если бы он удосужился провести легальную экспертизу, то не пожалел бы о потраченных на это деньгах, — Бьянка развернула газету и указала на колонку внизу. — Здесь выписка из аукционного дома Уффици. Они сообщают следующее: «Предположительная начальная стоимость произведений периода кватроченто составляет от двадцати до двадцати пяти тысяч фунтов в зависимости от авторства и состояния на момент торгов.». Это за одну картину, —
— Не удивлюсь, если ты и автора назовёшь, — проговорил Коул с долей скепсиса в голосе.
Бьянку слегка обидело его недоверие, и она скрестила руки на груди.
— Ты можешь показать их специалистам из Уффици, если мнение эксперта по живописи из Национальной галереи уже не имеет значения.
— Прости, продолжай, — Джона позабавила её реакция, но он сдержал улыбку.
— Об этой картине, — она указала на вторую, — я читала несколько лет назад, она была утеряна, — это «Чудо со статиром» кисти Мозаччо. Тут люди друг на друга похожи, но это только так кажется. На самом деле это история в картине и её герои перемещаются по ней, чтобы рассказать её, а Апостол Пётр, следи за направлением. — Она провела линию в воздухе, в соответствии с передвижением персонажей на полотне, — вынимает монету из рыбы и отдаёт её привратнику, чтобы тот пропустил Спасителя с учениками войти в храм. Так в шестнадцатом веке уже не писали, зато в шестнадцатом веке легко и просто управлялись с перспективой, дальними и ближними планами, светотенью. Совсем как здесь — на картине, созданной за сотню лет до «Рождения Венеры» и «Джоконды». С Мозаччо и его современников началась та эпоха Возрождения, которую знают все, — Бьянка заворожённо рассматривала полотно. — Манчини даже не подозревал, какое сокровище попало ему в руки. Флоренция действительно потеряет два ценнейших шедевра хотя бы потому, что Мозаччо прожил очень короткую жизнь, за которую успел создать с десяток произведений, каждое из которых теперь ценится на вес золота.
Коулу не было никакого дела до картин и никакого другого сокровища, кроме девушки, сидевшей рядом с ним, он в этой комнате не наблюдал.
— Я завидую ему, — тихо проговорил Джон. Бьянка перевела на мужчину вопросительный взгляд. — Ты смотришь на него с таким обожанием, — ловя смущённый взгляд он приблизился к Бьянке, забрал у неё газету и взял за руку. — Спасибо тебе за проделанную работу. Я впечатлён. Теперь я жалею только о двух вещах: о том, что Алессандро Манчини так и отбыл в наивном убеждении, что ему удалось обставить меня и о том, — он поцеловал её руку, — что придётся отпустить тебя.
Бьянка хотела было раскраснеться от смущения, но не вышло. Она вспомнила о своём поступке там на причале, и высвободила руку, которой в ту же секунду закрыла лицо.
Конечно, Джон, как умелый манипулятор с многолетним опытом в психологии влияния, понимал, что его слова не оставят впечатлительную девушку равнодушной и что у него, возможно, даже появится шанс исправить положение, но её реакция немного выбивалась из его плана, а потому пришлось задать вопрос:
— Что-то не так, Бьянка?
Девушка несколько раз потёрла пальцами лоб, потом резко поднялась и обошла диван, вновь оказавшись позади.
— Он знает, — бросила она. — Я не могла это так оставить. Какие бы тёплые чувства я не испытывала к нему, у меня были обязательства перед тобой, и я не могла допустить, чтобы этот мошенник думал, что он тебя обманул, — Бьянка, стараясь не
Джон вновь столкнулся с ситуацией, которую не мог предсказать. Он просто не ожидал, что всё сложится столь удачно практически без его участия.
— Бьянка, — протянул он, поднимаясь, чтобы подойти к ней. — Но как же так… Друг детства, родственная душа… Подумать только, — он приблизился к ней и облокотился на спинку дивана. — Такие жертвы и ради кого?
— Я сделала это не ради тебя, — попыталась возмутиться девушка. — Просто так не честно и он должен был получить по заслугам.
— С тобой опасно иметь дело, — Коул вглядывался в лицо девушки, которая упорно отворачивалась от него, чтобы скрыть румянец. — Как же он тебя не убил?
— Он был уже не безопасном расстоянии, — пробубнила девушка.
— Ты всё продумала. Я восхищён.
Бьянка всё же решилась поднять голову и тут же встретилась с янтарными глазами.
— Честно признаюсь, я до последнего не хотела этого делать и чувствовала себя гадко весь оставшийся день и до сих пор мне кажется, будто меня грязью облили, и я от неё за всю жизнь не отмоюсь. И снова я нажила себе врага на родине. Остаётся только надеяться, что меня не найдут и не учинят расправу, — она перевела дыхание и взгляд её стал суровым. — Поэтому не стоит благодарности, она при данных обстоятельствах не уместна.
Джон помрачнел.
— Полагаю, теперь уже точно всё кончено. Прости, что становлюсь героем всех самых неприятных событий в твоей жизни.
— Это не так. Никто не принуждал меня совершать поступки, о которых потом страшно вспомнить. Просто иногда приходится переступать через себя, чтобы защитить то, что действительно важно. — Бьянка сама удивилась тому, что говорит, но так и было на самом деле, — и я совсем не хочу, чтобы вы с Софи исчезали из моей жизни. Я так к ней привыкла, и она расстроится, если мы перестанем встречаться.
— Я очень рад за Софи, — медленно проговорил Коул. — И тому, что хотя бы к ней ты привыкла.
— К тебе я тоже привыкла.
— О, ну это прогресс. Так, глядишь, ещё через пару лет мы до чего-нибудь договоримся.
— Перестань! — не выдержала девушка. — Ты невыносим. Лучше я пойду, — она резко развернулась и торопливо направилась в коридор. Джон бросился за ней. Поймав на пороге, он развернул её к себе и сжал в объятиях.
— Скажи то, что собиралась, — прошептал он, зарываясь рукой в пшеничных прядях. — Не мучь ни себя, ни меня. Скажи.
Бьянка хотела было оттолкнуть его, но скорее от неожиданности, чем от возмущения. Через секунду руки, замершие в нерешительном взмахе, опустились на спину мужчины. Она неловко сцепила их и подалась ближе, прижимаясь лицом к его плечу.
— Я люблю тебя, Джон Коул и хочу, чтобы ты всегда был рядом.
Казалось, время остановилось для того, чтобы дать Джону Коулу прочувствовать этот долгожданный момент всем своим существом. Он не сразу поверил в то, что услышал потому, что ждал этого слишком долго и требовалось усвоить полученную информацию. Двое стояли молча, не находя в себе сил оторваться друг от друга. А ведь этого могло и не случиться и Коул со своей дурацкой ревностью мог всё испортить. Тяжелейший груз упал с его плеч и теперь ему хотелось не расставаться ни на мгновение с девушкой, которая, спустя столько лет, наконец ответила ему взаимностью.