Дождись меня в нашем саду
Шрифт:
Змай поджал губы. Они с Мельцей долго сверлили друг друга взглядами. Чародейка не выдержала первой, лицо её смягчилось.
– Я люблю его, Змай.
Осторожно, точно стараясь не спугнуть двух диких птиц, Велга попятилась, почувствовав себя лишней. Им нужно было поговорить наедине. Но она успела услышать, как плаксивым, неожиданно детским голосом Змай прошептал:
– А я люблю тебя, Мельця… Что мне без тебя делать?
– Я тоже тебя люблю, балда, – вздохнула чародейка, и её подвески зазвенели, когда
– Не хочу пахнуть рыбой и одеваться в шкуры…
– Думаю, там вполне можно купить и троутосский шёлк…
Они ещё долго стояли так, шептались о чём-то, то обнимались, то плакали. Велга порой подглядывала за ними издалека, но старалась не мешать.
Все были заняты, разбивая лагерь, один только Вадзим сидел под деревом и печально бренчал на гуслях.
– Это новые? – спросила Велга.
– Ну как новые, – вздохнул он. – Старые-новые. Купил втридорога у какого-то оборванца. Думаю, краденые. Так ещё и звучание ужасное. Не представляю, как меня не забили камнями на королевском пиру за такую игру.
– Всё было не так уж плохо.
И этот здоровый бородатый мужик вскинул на неё настолько беспомощный, преисполненный боли взгляд, что Велге стало не по себе.
– Не так уж плохо? – жалобно переспросил он.
– Да, ты играл весьма неплохо…
– А на старых я играл восхитительно! – воскликнул он и так взмахнул гуслями в руках, что Велга вздрогнула, опасаясь, что он и эти разобьёт.
– Тряси этой хренью подальше от моей головы! – послышался сердитый голос Белого.
Он прошёл мимо, неся какой-то ящик.
– Как будто твоя пустая голова может пострадать ещё от одного удара! – огрызнулся Вадзим.
Но стоило Белому уйти, как гусляра вновь охватила тоска. Он тяжело вздохнул, разочарованно глядя на инструмент.
– Сколько ни настраиваю, всё без толку. Это просто никуда не годится. Тут и дерево поганое, и струны…
– Зачем ты тогда их купил?
– Как будто у меня был выбор. Я торопился проникнуть в замок, а королевские люди как раз искали гусляра для праздника. Так-то я мог бы и на дудке сыграть, и на бубне. Я всё умею.
Неловко, испытывая странное, смешанное чувство стыда и вины, Велга слегка коснулась плеча Вадзима:
– Мне жаль. Но спасибо, что спас меня в тот раз. Я это очень ценю.
– Не за что. Ты не заслужила тогда умереть.
– Сказал человек, принявший заказ на моё убийство.
Вадзим развёл руками.
– Ничего личного. Это моя работа. Я не только на тебя договоры заключал. Ещё на твоего брата и на тётку…
Он резко запнулся. Велга застыла. А Вадзим, словно ужаленный, затараторил:
– И на боярина одного, и на фарадала, и на купца. А ещё помню один случай…
– Что ты сказал? –
– Случай один, – беззаботно повторил Вадзим, снова наклоняясь над гуслями. – Помню, прибываю я, значит, в Златоборск, а там, сама понимаешь, на каждом шагу князей и бояр как собак нерезаных, только режь да денюжку собирай, но был там один хер…
Велга обошла его, присела на колени прямо перед Вадзимом.
– Ты взял договор на мою тётку, – сдержанно повторила она. – У меня есть только одна тётка, которая недавно умерла. Княгиня Далибора Белозерская.
– Разве? У вас, Буривоев, столько родственников…
– Вадзи-им… – протянула вкрадчиво сладким, словно яд, голоском Велга. – Кто заключил с тобой договор на мою тётку?
Он резко посмотрел на неё исподлобья:
– Я сказать не могу. Но сама не догадываешься, кому это выгодно?
Догадка давно пришла Велге на ум, но произносить это вслух было куда неприятнее, куда страшнее, чем она ожидала. Осознавать, что человек, который спас её жизнь, легко забрал жизнь её родственника, было гадко, мерзко. Это резало по сердцу. Велга никогда не любила Матеуша, но она ценила его помощь и заботу. Её разрывало от жалости к нему и сочувствия.
Но она не знала, что на самом деле представлял из себя князь Белозерский.
– Матеуш, – произнесла Велга холодно. – Мой муж. Это он приказал убить мою тётку?
– Умница, девочка, – улыбнулся тепло Вадзим. – Соображаешь.
– И Гюргия Большая Репа тоже он?
Вадзим кивнул.
– А его зачем? – нахмурилась Велга.
– Откуда я знаю, что там у вас за боярско-купеческие разборки? – Вадзим округлил глаза. – Но вы в Старгороде все из-за одного только режете друг друга: из-за денег.
– Это, очевидно, тоже из-за Дервега, – пробормотала себе под нос Велга.
– Из-за кого?
– Из-за чего. Дервег – торговый союз, который намечается между Рдзенией, Лойтурией и ещё рядом западных государств. Если Рдзения в него войдёт, Старгород потеряет своё значение для торговли, все товары пойдут сразу через Твердов.
– Как у вас всё сложно, – скривил удивлённое лицо Вадзим. – Ну на фиг ваши дела знать. Лучше уж петь песни и резать глотки. Меньше переживаний.
– Золота тоже меньше, – добавила Велга.
– Каждому своё, – пожал плечами Вадзим и глубоко вздохнул, снова взглянув на свои гусли.
– Спасибо, Вадзим, – мягко произнесла Велга, поднимаясь. – Я не забуду.
– Спасибо в карман не положишь.
Отвечать на его неприкрытый намёк Велга не стала. Пока что ей нечего было обещать. Все её богатства оставались на складах Буривоев. До них ещё предстояло добраться.
А пока пришло время принять решение. Велга не имела права и дальше оттягивать. Каждый день, каждое мгновение лишало её преимуществ.