Дожить до рассвета
Шрифт:
– Лили! Ну же! Давай, малая, подъем, – Катя сидела рядом и трясла меня за плечи. Голос ее дрожал. – Ну не дури! Нам выбираться отсюда надо.
– И как ты предлагаешь это сделать? – спросила я. Тошнота еще не отступила, но следовало хотя бы сесть для приличия, а то как раненая под небом Аустерлица. Тьфу!
– Очнулась! – воскликнула она и оставила мои плечи в покое. – Тебя из-за сторожа так шибануло? Я не разглядывала, конечно, но, по ходу, это ырка постарался.
Как бы в подтверждение ее слов, в дверь ударили, книжные баррикады слегка осыпались. Катя бросилась их поправлять, бормоча под нос что-то о лешем и прочих
– Кот, ты вроде собиралась валить отсюда. План есть какой или придумать?
– Вообще-то, есть вариант, но тебе не понравится.
– Мне не понравится, если мы останемся тут до утра. Или навечно. В качестве изуродованных призраков.
– Не быть нам призраками. Мы ж вактаре. А вариант такой. Я сейчас выхожу на лист и зову мастера. А ты остаешься тут и ждешь нашего возвращения. План надежный как советы сиаре2. Вопрос в том, доверяешь ли ты мне.
Предаваться размышлениям моральных сил не оставалось. Я махнула рукой, мол, иди на все свои измерения. И она ушла. В другую реальность. Известную мне в той же степени, что и природа вышеупомянутых таинственных сиаре с их советами.
Монстр за дверями все еще уныло царапался и хихикал как припадочный. Я рассмеялась ему в ответ. Получилось не очень натурально, скорее карикатурно истерически. Сторож тоже никак не отреагировал на попытку в актерство. Ну и черт бы с ним, как здесь выражаются. Кстати о чертях и их коллегах. Я подтянула и прижала к себе колени, стараясь унять дрожь где-то под ребрами, родившуюся при мысли о том, что скажут Рафаэль и Азар, когда узнают, какой балаган был устроен моими стараниями этой ночью в Братстве.
В аккомпанемент невеселым мыслям где-то в стороне раздался всхлип. В следующий момент будто в романтической комедии наши взгляды встретились. Спрашивать, как этот гений пролез в кабинет, наверное, было невежливо. Однако я поинтересовалась. Весьма витиеватым выражением, украденным у Азара, за что можно было бы легко схлопотать, находясь в другой компании, но малыш ничего не понял, а потому не обиделся. Только моргнул и подполз ближе. И еще ближе. И еще.
Я подобрала внушительный учебник, лежащий поблизости, и попыталась заговорить с настойчивым поклонником, но в горле пересохло. Тот в свою очередь остановился, улыбнулся и протянул ко мне костлявую переднюю конечность. Стоило бы стукнуть по ней тяжелой книжкой, но страх сломать мелкому руку перевесил. А потому я не нашла ничего лучше, чем сунуть том ему в растопыренные пальцы и отъехать по паркету назад настолько далеко, насколько возможно.
Крошка слегка обалдел от неожиданного приступа щедрости и уставился на подарок. Потом поднял мутные кристаллы белков на дарительницу, скуксился. Ни в чем невиноватая книга полетела в стену и ударилась о шкаф. Мелкие безделушки с оглушительным звоном поскакали на пол блестящим водопадом. Вот так и делись увлечениями с другими. Несчастный получатель скорее всего не умел читать или не изголодался по новым знаниям так же, как по свежей крови. Он двинулся вперед. Я сжалась в комок.
Чья-то сильная рука обхватила меня за талию. В воздухе между нами точно огромный щит вспыхнула кружевная вязь огненных нитей. Тело нападавшего прилипло к ней, обмякло и с неприятным звуком шлепнулось на
– Вы в порядке, фрекен? Он Вас не тронул? – прозвучал над ухом учтивый голос Хальпарена. Дождавшись пока я покачаю головой, магистр продолжил: – Погодите минутку. Стоит завершить дело.
С этими словами он потряс свободной рукой, освобождая кисть, на которой показался веревочный браслет с металлической подвеской в виде охотничьей стрелы. Мастер захватил ее в кулак, уколол палец и повернул наконечник.
Древко засияло, как если бы внутри него разожгли зеленый костер. Безжизненная масса останков дернулась, сверкнула, растеклась по полу и тут же испарилась, словно вода, вылитая на горячие угли. Хальпарен отпустил подвеску, встал и подал руку, помогая подняться. Затем окинул меня внимательным взглядом блестящих желтых глаз и, убедившись, что все в порядке, вывел из кабинета.
– М…Мастер? Там сторож… у-умер.
– Тонко подмечено. Правда, теперь он не сторож, а всего лишь куча плоти и блеклых воспоминаний. Думаю, труп не обидится, если мы предоставим ему пару минут на рефлексию.
Мы молча шли по опустевшему слегка потрепанному когтями и следами взрывов бисера коридору. Птицы все еще не желали петь. А может и чирикали временами, я этого не слышала. В ушах звенел какой-то невидимый, но очень назойливый комар. По щеке потекла крохотная капелька. Нет, никто, естественно, не плакал. Просто вода какая-то. Странные эти ваши трехмерные организмы.
Желтый свет фонарика преломился в глазах магистра, будто собираясь посоревноваться в яркости оттенка. К нам с гулким топотом спешили две фигуры.
– Ли! – воскликнула Катя. Секунда – и от крепких объятий едва не хрустнули кости. – Ты как? Живая?
– Все-все нормально. Мастер вовремя прибыл. Вы… Вы простите пожалуйста. Мне очень-очень жаль, честно. Я ключи забыла, а Катя помочь хотела, она не виновата. Мы не хотели, чтобы так получилось.
– Да ну что ты, – затараторила Анна Юрьевна. – Главное живая-здоровая. Мы уже так переживали, мамочки рОдные! Ума не приложу, откуда этот гаденыш взялся.
– Многовато углекислого газа на кубометр, – скривился Хальпарен.
– Да я уж и опекунов ее позвала, на всякий случай. Говорят, новости такие… ой, уж не знаю, что и делать.
– Так как все силы уже потрачены на переживания и приложение ума, то оставшиеся вопросы мы будем выяснять, только после того как дети отправятся по домам. В том числе и причину появления этого ырки в стенах Братства.
– И не только этого, – отозвался глубокий, но резковатый голос. Старшие ожидали у лестницы. Азар допечатал сообщение, спрятал телефон в карман и продолжил: – За последние четыре месяца ситуация становится только хуже. Мы пока не связывались ни с лоргами, ни с вэкстами – сообщений из зон не было, но происшествий от простых встреч со смертными до несчастных случаев прибавилось.
– Вы сказали, несчастных случаев? Кого-то ранили?
– Убили, – вздохнул Рафаэль. Соскользнул с перилл, жестом подозвал меня. – Этим утром перешли еще две души. Супруги. Выжил только их сын. Он из ваших, сумел защититься, но… причину такого наплыва мы пока не выяснили, – он выудил из кармана платок, промокнул ту непонятную капельку. Я еще раз вытерла щеку кулаком.
– Очевидно, обострение перед Купальской ночью, – предположила Анна.
– Очевидно, конец мая теперь – самое время для обострений, – фыркнул Хальпарен.