Драгоценности солнца

Робертс Нора

От мысли, что придется показать кому-то свою работу, Джуд даже стало подташнивать, но она заставила себя встать и подняться на второй этаж. Хотя ее руки и дрожали, когда она печатала сопроводительное письмо, ей удалось изложить свои мысли вполне профессионально.

Правда, один раз ей пришлось прерваться. Она несколько минут неподвижно сидела, обхватив голову руками.

Затем Джуд взяла несколько страниц пролога, первые три легенды и свои рисунки к книге и, чуть не плача от волнения, вложила в плотный большой конверт.

Она

посылает свое сердце через океан, рискуя разбить его. А может быть, не стоит торопиться… Потирая заледеневшие руки, Джуд подошла к окну, устремила взгляд на зеленые холмы. Может, сделать вид, что некуда спешить, что лучше послать попозже… когда-нибудь. Еще есть время отступить и убедить себя, что это просто ее увлечение, проба пера… Ничего серьезного или жизненно важного.

Отправив конверт, она отрежет себе путь назад. Не останется места притворству и подстраховке.

Старая история! Гораздо легче убеждать себя, что ты глупая неумеха, потому что, если наберешься смелости попробовать что-то, надо быть готовым к неудаче.

Она потерпела неудачу в браке и в преподавании, а ведь была уверена, что годится и для того, и для другого. Однако вокруг так много неизведанного, о чем она мечтала и от чего отказывалась. Вечно она твердила себе, что должна быть разумной, должна соответствовать чужим ожиданиям.

Но главная причина ее колебаний и страхов была в другом. Джуд понимала: если потерпит неудачу, с этим придется жить, а сумеет ли она выдержать очередной удар? Этого она не знала и боялась даже думать об этом.

Джуд снова взглянула на пухлый конверт. Она должна это сделать сейчас, отбросив все страхи и сомнения. Если она не попытается, то не сможет жить с этим, она не простит себе трусости. У нее есть мечта, и она должна попытаться ее осуществить.

— Пожелайте мне удачи, — шепотом попросила она невидимых духов, парящих в ее доме, и взяла конверт в руки.

Ведя машину к деревне, Джуд мужественно боролась с сомнениями. Она отправит письмо и забудет о нем. Она не будет психовать дни и ночи напролет, терзаться и представлять свой провал. Она просто дождется ответа, и если ее труд недостаточно хорош, она постарается сделать его лучше.

А пока она ждет приговора, можно закончить книгу. Шлифовать и совершенствовать ее, пока она не засверкает, как бриллиант. А потом начать другую. Это будут истории, рожденные ее собственным воображением. Русалки и лесные эльфы, оборотни и духи. Ее воображение вырвалось на свободу, и сдержать его уже было не в ее власти.

Когда Джуд припарковалась у почтового отделения, у нее шумело в ушах, сердце билось так часто и сильно, что болела грудь. Ноги подкашивались, когда она подошла к двери и открыла ее.

Начальница почтового отделения — снежно-белые волосы, свежая, почти девичья кожа — радушно улыбнулась Джуд.

— Здравствуйте, мисс Мюррей. Как поживаете?

— Спасибо, хорошо. — «Лгунья, лгунья, лгунья, — зазвенело

в голове. — В любую секунду меня стошнит, и позора не оберешься».

— Чудесный день! Такого прекрасного лета у нас уж давно не было. Может, это вы привезли нам удачу.

— Приятно так думать. — С трудом растягивая губы в улыбке, Джуд положила на прилавок конверт.

— О, вы что-то посылаете своим друзьям в Америку?

— Да. — Джуд старательно удерживала на губах улыбку, пока женщина читала адрес. — Давней подруге по колледжу. Она теперь живет в Нью-Йорке.

— Мой внук Деннис с женой и детьми живет в Нью-Йорке. Деннис работает в шикарном отеле и получает хорошие денежки за то, что возит гостям багаж в лифте. Он говорит, что некоторые номера там похожи на дворцы.

Джуд продолжала терпеливо улыбаться, хотя и не была уверена, что ее терпения хватит надолго. За три месяца она успела узнать то, что знал весь Ардмор: невозможно заскочить в почтовое отделение, сделать свое дело и отправиться дальше, не поговорив со старушкой.

— Ему нравится эта работа? — вежливо поинтересовалась Джуд.

— Да, нравится, а его красавица жена работала в парикмахерской, пока не родился второй ребенок.

— Чудесно! Я бы хотела, чтобы этот конверт добрался до Нью-Йорка как можно скорее.

— Если вы хотите послать его экспресс-почтой, это будет стоить дороже.

— Хорошо. — Джуд, как в тумане, потянулась в сумку за кошельком. Как в тумане смотрела, как взвешивают ее конверт и рассчитывают стоимость, передавала фунты и получала сдачу.

— Благодарю вас.

— Ради бога. Никаких проблем. Ваша подруга из Нью-Йорка приедет на свадьбу?

— Что?

— Ваша семья, разумеется, приедет, но всегда приятно увидеть и старых друзей.

Гул в ушах превратился в рев. Ярость вышибла всю ее нервозность и лишила дара речи.

— Мы с моим Джоном женаты почти пятьдесят лет, а я до сих пор так ясно помню день, когда мы поженились. Дождь лил, как из ведра, а мне было наплевать. Вся моя родня понаехала, и родня Джона, разумеется. Все набились в маленькую церковь, и запах мокрой шерсти перебивал ароматы цветов. Мой отец, упокой Господь его душу, рыдал, как дитя, когда вел меня к алтарю, ведь я была его единственной дочкой.

— Как это трогательно, — с трудом выдавила из себя Джуд, когда наконец к ней вернулся дар речи. — Но я замуж не выхожу.

— Ой, бросьте! Вы что, уже поссорились с Эйданом? — Женщина поцокала языком. — Не переживайте, дорогая. Милые бранятся, только тешатся.

— Мы не ссорились. — Правда, у нее самой появилось предчувствие, что в скором времени они станут чемпионами по ссорам. — Я просто не выхожу замуж.

— Правильно, дорогая. Он еще должен это заработать. — Старушка подмигнула. — Мужчинам это не вредит. Только лучшие мужьями становятся. Да, о свадебном торте непременно договоритесь с Кейти Даффи. Она такой испечет, не налюбуетесь.