Драгоценный бриллиант
Шрифт:
Сделав вид, что собирается выходить, Ливия круто повернулась и набросилась на Конела, рассчитывая застать его врасплох и повалить на кровать, а коль повезет, так и сорвать поцелуй и тут же удрать, не дав ему опомниться.
Но уж такова была участь большинства ее планов касательно Конела: они проваливались. И сейчас он не только не рухнул на кровать, но вообще с места не сдвинулся. Ни на дюйм. А сама она словно приклеилась к его груди, уткнувшись носом в шею. Не удержавшись, она полной грудью вдохнула и ощутила исходящий от
— Ладно. Ладно. Что ты делаешь? — спустил ее на землю голос Конела.
— Хотела проверить, не случайно ли ты обошел меня утром, — пробормотала Ливия, коснувшись губами его упругой шеи.
— Конечно, нет! — Хрипотца в его голосе навела ее на мысль, что они говорят о разных вещах.
— А может, я хотела позабавиться, — объяснила она, осмелев настолько, что выгнула спину и уперлась грудью в его грудь.
— А я вот еще не позабавился!
Конел обхватил ее за бедра своими сильными руками, приподнял и крепко прижал к своей груди. Его реакция была немедленной и полной желания.
В этой позе она вдруг почувствовала и свою беспомощность, и женственность. Мужчина — завоеватель. Стало смешно, но поднимавшееся в ней желание уже почти захлестнуло ее.
— Нет, это не лучшая идея, — пробормотала она, пытаясь вновь овладеть явно выходящей из-под контроля ситуацией. Противоречивые чувства и образы — от легкого юмора с сексуальным подтекстом до требующей немедленного удовлетворения страсти — обуревали ее. Но о каком удовлетворении на бабушкиной кровати могла идти речь? — Не можем же мы здесь… — придушенным голосом запротестовала она.
— Кто сказал, что не можем? — пробормотал Конел, все крепче прижимая ее к себе.
— Я хотела сказать: не должны.
Как ни странно, но то, что ее тело возбуждает Конела так же, как его тело ее, подействовало на Ливию отрезвляюще.
— Сюда могут войти и…
— …и узнать о птичках и пчелках. — В голосе Конела явственно звучало недовольство. Он отступил на шаг, и Ливия очутилась на земле, старательно гоня от себя чувство разочарования. — И готов биться об заклад, это будет Бобби, — желчно добавил он. — Кстати, не знаешь, все дети любят подглядывать или он один такой?
— Дети просто более естественны в своей любознательности, чем взрослые, — попыталась оправдать племянника Ливия. — Пошли, я представлю тебя…
Голос ее вдруг ослабел. Она поймала себя на мысли, что слишком вошла в роль невесты. Эта псевдопомолвка настолько запутала ее, что она уже с трудом отличала свои фантазии от реальности. А если Конел догадается, что она в него влюблена… Ливия покраснела до корней волос, представив, каким конфузом это может обернуться. В каком виде она предстанет? Да и ему будет невесело. Чего доброго, придется уйти из агентства.
— Ты
— Успокойся! Люди как люди. Пойдем. Поболтаем с моими двоюродными сестрами.
— В такой роскошный осенний денек лучше погулять, — осторожно начал развивать свой план Конел. К его немалому восхищению, Ливия охотно согласилась.
— Замечательная идея, — поддакнула она, поскольку и сама была не прочь побыть с ним наедине, подальше от любопытных глаз своих родственников. — Денек действительно обещает быть роскошным.
Она повела его к заднему крыльцу, сделав вид, что не расслышала одну из своих тетушек, окликнувшую их по дороге.
Когда они добрались до леса, Ливия глубоко вдохнула свежий осенний воздух, радуясь их уединенности.
— Правда, чудный запах?
— Да, в городе не такой. Тебе не хватает этого в Нью-Йорке? — спросил Конел. Ему неожиданно пришла в голову мысль, что, может быть, Ливия до сих пор не вышла замуж, потому что ждала человека, который согласился бы вместе с ней вернуться в Скрэнтон.
— Еще бы! Но, поживи я здесь подольше, я начала бы скучать по Нью-Йорку.
— Ты не хотела бы сюда когда-нибудь вернуться? — осторожно выспрашивал Конел.
— Нет, — покачала головой Ливия. — Моя работа — в Нью-Йорке, да и не так уж это далеко. Я всегда могу приехать сюда, когда захочу.
Конел с облегчением вздохнул. Ну, хоть с этой проблемой разобрались. Так бы и с остальными. Он прикусил нижнюю губу, соображая, как бы половчее выспросить Ливию относительно детей. Нельзя же прямо в лоб! Это было бы глупо. Она может спросить, почему это его интересует. Он же предпочитает пока не распространяться на сей счет.
Он рассеянно наблюдал за белкой, мелькнувшей рыжим пятном в желтой листве огромного клена. Нужно как-то невзначай, между делом. Но, к его огорчению, ничего путного в голову не приходило. Оно и понятно, о детях между делом не поговоришь. Это вопрос сугубо личный, а для кого-то и болезненный. Так невзначай и обидеть человека можно.
Конел задумчиво изучал Ливию. Склонив голову набок, она смотрела в глубь леса, вслушиваясь во что-то.
— Идем! — схватила она его за руку и потащила за деревья.
Конел с недоумением посмотрел на нее, но в этот момент услышал пронзительный визг и хихиканье.
— Шшш, — прошептала Ливия, увлекая его дальше в лес.
Конел послушно следовал за ней, сообразив, что бегут они от двоюродных сестренок Ливии.
— Кажется, ушли, — сказала Ливия, когда голоса их стихли вдали. — Давай присядем, — махнула она рукой на упавший ствол.
Конел осторожно сел.
— Почему ты прячешься от них? — спросил он, надеясь завязать интересующий его разговор.