Драгоценный бриллиант
Шрифт:
Конел бросил на нее беглый взгляд и быстро припарковал машину.
— Не нервничай, — сказал он. — Я ведь обещал вести себя благопристойно.
— Уж не знаю, как это ты воспримешь — как плюс или минус, — но в нашей семейке слишком благопристойное поведение — это нечто невообразимое, — заметила она.
К ужасу Ливии, Конел притянул ее к себе.
— Что ты делаешь? — чуть слышно прошептала она, понимая, что вопрос смешон; она говорила, лишь бы что-то говорить, чтобы дать себе время утихомирить свои чувства.
— Вхожу в роль одуревшего
Ливия посмотрела ему в глаза. Они такие потрясающие: темные, бархатистые, с густыми длинными ресницами. Ей казалось, что она тонет в них… Мысли ее спутались, когда он придвинулся ближе и его губы коснулись ее губ. Дрожь прошла по всему ее телу, и она невольно приоткрыла рот. Язык его тут же проник внутрь, и она издала слабый стон.
— Я начинаю по-настоящему чувствовать себя женихом, — пробормотал он. — Хотя еще не совсем. К сожалению, кто-то смотрит на нас из дверей соседнего дома, — добавил он.
Ливия посмотрела туда, куда глядел Конел. Неряшливо одетый молодой человек с явной неприязнью смотрел в их сторону. Сын двоюродного братца мужа соседки! В таком случае ей вдвойне повезло: не придется бегать от него весь уик-энд.
— Мой соперник? — Конел не моргнув глазом нагнулся и чмокнул ее в щеку. Ливии, увы, не передалась его беззаботность. Она все бы отдала, лишь бы не быть сейчас в машине, на виду у всех. Но он-то потому и целует ее, что они у всех на виду, напомнила она себе.
Отпрянув от Конела, она нащупала ручку дверцы.
— Давай поскорее в дом, пока мама не вышла встречать нас, к радости всей улицы.
Ливия вылезла из машины, подождала, пока подойдет Конел, и двинулась к дому, но тут же вскрикнула от неожиданности: Конел шлепнул ее по заду.
— Конел Сазерленд!
Конел смотрел на нее невинными глазами.
— А разве женихи и невесты так не делают? — удивился он.
— Женихи и невесты так не делают!
— Но это не совсем так. Ведь я это сделал! Это, может, невесты так не делают, а женихи делают.
— Входи, дорогая. Я вас весь день поджидаю, — раздался из открытой двери голос Марии.
Ливия бросила взгляд в глубину дома.
— Веди себя прилично, — зашипела она на Конела и поспешила обнять мать.
— Дорогая, ты выглядишь потрясающе, а это… — Мария смотрела на Конела, стоящего позади Ливии.
— Мама, знакомьтесь — Конел Сазерленд. Он…
— Дорогая, так ты согласилась! — пронзительно закричала Мария, увидев обручальное кольцо. — Я так рада видеть вас, Конел. Можете звать меня Мария. — Она с радушной улыбкой смотрела на Конела. — Так зовет меня другой зять.
— Мария, — с готовностью повторил тот.
Пронзительный крик, сопровождаемый грохотом, раздался со второго этажа. Мария нервно глянула на потолок. Люстра ходила ходуном.
— О Господи! — тихо охнула она.
За первым ударом последовал второй. Ливия зажмурилась. Снова послышался грохот.
— Мам, надо посмотреть,
Мария энергично закачала головой.
— И знать не хочу! Это твой кузен Марк. Твой дядюшка Дэвид отослал его наверх подумать о своем поведении.
— Неужели они на весь уик-энд? Ведь дядя Дэвид сказал, что они не приедут.
— Они приехали! — трагическим шепотом сообщила Мария. — Час назад объявились нежданно-негаданно. Мол, выяснилось, что могут приехать, а теперь я не знаю, где их разместить. Я созвала всю родню, и никто не хочет делить с ними комнату.
— Чего их винить? Дядюшкины дети совсем неуправляемы. Надо было отправить их в гостиницу.
Мария чуть не с негодованием взглянула на дочь.
— Но, дорогая, как это можно? Ведь это наша родня. Я их всех люблю — и Дэвида и Сару.
— Я их тоже люблю, но предпочла бы любить их на расстоянии.
— Шшш. — прошипела Мария. — Еще услышат! Пойдемте!
— Потрясающе, — пробормотал Конел, идя вслед за Ливией в гостиную.
— Добро пожаловать в семейство! — радушно приветствовал Дэвид, протягивая руку Конелу. — Поздравляю! Думаю, вы и без меня знаете, что, таких как Ливия, одна на миллион.
— Рады вас видеть, Конел, — присоединилась Сара. — Мои дочери с ума сойдут. Ливия, ты позволишь им быть подружками невесты?
— Мм… Я еще не обдумывала свадебной церемонии, — выкрутилась Ливия.
— Послушайте моего совета, Конел: лучше вам сбежать с невестой.
— Ливия, дорогая, — вмешалась Мария, — помоги мне на кухне.
— Пойдем, — позвала та Конела, боясь оставить его с родней. Дядюшка Дэвид непременно начнет пичкать его своими надоевшими всем рыбацкими байками.
— Дорогая, — заговорила Мария, как только они вошли в кухню, — мне неприятно это го-ворить, но я в безвыходном положении. Не могли бы вы на уик-энд пожить в комнате твоей сестры? Ферн наотрез отказывается пустить кого-нибудь из Дэвидовых малышей. Говорит, что еще не вывела с ковра пятен сока с прошлого их приезда. — Мария покачала голо вой. — А ведь Ферн — учительница, и кому, как не ей, казалось бы, знать, как справиться с ребятами.
— С помощью кнута, — пробормотала Ливия, но Мария пропустила ее слова мимо ушей.
— А вас, говорит она, пустит с удовольствием, — закончила мать.
— Мы с радостью поживем у Ферн, — заверил Марию Конел, и та с благодарностью улыбнулась ему.
— Вы такой добрый! — просияла Мария.
Добрый? Ливия задумалась над словами матери и согласилась с ней. Конел действительно добрый. Но это не надменная, покровительственная доброта, а крепкая, практическая.
— Съездите, разберите вещи у Ферн, а то скоро идти к Оливии на обед. И Бога ради, не опаздывайте! Оливия и так вне себя оттого, что дедушка и бабушка сегодня не приедут. По ее мнению, это я виновата, что доктор велел дедушке отдохнуть сегодня, коль скоро он хочет завтра собрать всех на ферме. И не забудь эклеры. Надеюсь, ты их привезла?