Драко Малфой и Невозможное счастье

Джуд

Волчонок упал на скамью, бессознательным жестом прижимая ладонь к щеке…

* * *

Сириус Блэк, пошатываясь, стоял на самом краю платформы. Создавалось ощущение, что он впал в прострацию.

– Ты едва не сломал мне ноги, - произнес Гарри, и одновременно с ним Драко сказал:

– Ты мог свалиться под поезд.

– Да, - ответил Сириус обоим, глядя вслед поезду.

– Он уже во второй раз едет в Хогвартс, - заметил Драко.
– О чем ты беспокоишься?

–

Он перешел на третий курс, - грустно сказал Сириус. - В прошлом году прошел программу двух курсов, сдал все экзамены, и вот теперь… Он так быстро живет.

Спит три часа в сутки… Ему хватает.

– Сириус, предполагается, что ты должен это знать… он ведь не вполне человек, - с легкой насмешкой произнес Драко.

– Знаю, - еще грустнее согласился Сириус.
– Но я-то человек…

Никто ему не ответил. Трое мужчин стояли на платформе и смотрели вслед поезду, который уже скрылся из вида.

Драко опомнился пять минут спустя.

– А где Стейси?
– спросил он, оглядевшись.

– Какая Стейси?
– спросил Сириус.

– Стейси Уизли, - ответил Гарри.
– Аппарировала, наверное.

– Блэк, дай сигарету, - сказал Драко, увидев, что Сириус достает из кармана пальто пачку.

– Ты же бросил, - укоризненно заметил Гарри.

– У меня стресс, - возразил Драко, прикуривая.
– Ой, кайф! Поттер, это делает меня абсолютно счастливым, а ты мне запрещаешь… Где твоя гриффиндорская

совесть?

Гарри хмыкнул.

– Растворилась в твоей слизеринской… - он не закончил, потому что Сириус расхохотался, едва не выронив сигарету.

– Вот уж не знал, - спокойно произнес Драко.
– Теперь буду знать, где у тебя совесть… точнее, где она была.

Он выкинул окурок и бесцеремонно залез в карман Сириуса в поисках пачки.

– Твой муж ко мне пристает, - сообщил Сириус Гарри. Драко, хмыкнув, закурил вторую сигарету, и Гарри жалобно сказал:

– Теперь от тебя будет пепельницей пахнуть!

Драко метнул в него острый взгляд.

– Ну так не целуйся со мной. Я тебе не навязываюсь.

– Кстати, а как Сольвейг?
– неожиданно спросил Сириус.
– Она… в порядке?

Молодые люди вздохнули в унисон, и Гарри сказал:

– Может, зря мы столько времени держали ее при себе? Она так замкнута…

– Я должен был отдать ее в Начальную Магическую, что ли?
– мгновенно вспылил Драко.
– Это заведение для нуворишей? Еще не хватало!

– Ладно, хватит вам, - добродушно оборвал перепалку Сириус.
– Близнецы ее быстро адаптируют. И почему вы вечно ссоритесь по всякому поводу?

– Он зануда, - в два голоса ответили Гарри и Драко. Сириус, расхохотавшись, подхватил обоих под руки и потащил к барьеру.

– Тут поблизости есть очаровательный бар, - сообщил он.
– И кстати, Малфой,

если этот придурок откажется с тобой целоваться потому, что от тебя, видите

ли, куревом пахнет, то я тебя поцелую. Пойдет?

– Вполне, - весело ответил Драко и подарил Гарри дразнящий взгляд. В следующее мгновение он был схвачен, руки выкручены за спину, а рот - крепко

запечатан. Поцелуем.

* * *

Ремус Джеймс Люпин-младший по прозвищу Волчонок, которого также называли Реми - с ударением на второй слог (имяобразование принадлежало Драко, и Волчонок

ненавидел его так же, как ненавидел белокурого отца своей лучшей подруги) - действительно перешел в этом году на третий курс, хотя учился в Хогвартсе

всего год. Это его радовало. К концу прошлого учебного года он обогнал своих сокурсников не только в знаниях, но и физически - даже если бы у него и были

друзья в Хогвартсе, вряд ли они остались бы таковыми. Волчонок завел себе правило не обзаводиться друзьями. Люди жили гораздо медленней, чем он сам. Это

создавало проблемы.

Собственно говоря, Сольвейг Поттер-Малфой не была его лучшей подругой. Она была единственной. А близнецов Уизли Волчонок не любил - они шумели, галдели и

вообще изрядно действовали ему на нервы; в их присутствии даже Сольвейг из задумчивого, такого близкого и родного Волчонку существа превращалась в нечто

шумное и занимающее слишком много места.

Вот такая Сольвейг, как сейчас - уткнувшаяся носом в окно, специально, чтобы никто не видел ее слез - Волчонок чувствовал их на запах, поэтому знал, что

она плачет, - его вполне устраивала. Уизли несколько раз пытались вывести ее из меланхолии, но на всех их шутки она отзывалась бледной улыбкой и вновь

отворачивалась. В конце концов, близнецы сбежали. Тогда Волчонок подсел к Сольвейг и погладил ее по плечу.

– Ну, хватит уже реветь, - произнес он.
– Им ведь тоже не помешает отдохнуть от тебя… Нельзя быть такой эгоисткой, - добавил он, со странным

удовлетворением наблюдая, как вновь искривились губы Сольвейг.
– Хватит уже. Родители никогда не забывают своих детей.

– Ну-ну, - огрызнулась Сольвейг.
– То-то Сириус опоздал к отходу поезда.

Это был удар ниже пояса, и нанесен он был намеренно. Волчонок прикусил губу и слегка отодвинулся.

– Его что-то задержало, - произнес он нарочито спокойно.

– Ну да, - фыркнула Сольвейг.
– Просто он забыл. Он всегда все забывает, ты же знаешь. Про гаррин день рождения, про подарки на Рождество…

– Он не забыл!
– голос Волчонка уже звенел.
– Он просто задержался!

– Конечно, - кивнула Сольвейг.
– Тем более что он ведь тебе не отец. Я имею в виду, не родной.