Дракон, который боялся летать
Шрифт:
Правда, Сильвен не знал, где он хотел бы сейчас быть. Может, на том обрыве, где уже и так сжёг всё что можно. И сорваться наконец вниз — пустота тогда исчезнет, как исчезнет и он. Это было бы правильно. Наверное.
Тем временем семейная ссора за слуг и стол набирала обороты. Наверное, все семейные встречи такие. Роберт с отцом тоже постоянно собачились. И сидели потом с таким же видом — будто лимон проглотили. Целую тарелку! А то и кастрюлю. Уж Сильвен насмотрелся!
Мысль о короле болью отдалась в висках. Дракон поморщился. Может быть, Виктор Марис это заметил,
Эмма по-прежнему сидела за столом неподвижно. Илона замерла рядом с Итаном, который тоже рвался снчала прислуживать, но просьбе Алана подчинился безропотно и стоял сейчас, глядя в пол, как образцовый дракон, когда его хозяин ужинает на приёме среди высоких гостей. Какой, к чёрту, приём, думал Сильвен, в меню же была семейная встреча! А от неё тут только этот Газаль со своей фальшивой улыбкой и фартуком. И какой он…
— Вам нужна прислуга, — заявил Виктор Марис, перебив его мысли.
— У меня есть, — устало отозвался Сильвен.
— Ну конечно, есть! — повысил голос хозяин. — Я говорил о семье моей дочери. Эмма, вам нужна прислуга.
— Как скажешь, отец.
Виктор хмыкнул. Сильвен удивлённо посмотрел на волшебницу — та как будто задалась целью превратиться в статую. Что ж, она ведьма, может и получиться.
Алан в фартуке смотрелся донельзя мило. Так по-домашнему, что зубы сводило, и снова вспомнилась Лиана в точно таком же фартуке, пекущая по отцовскому рецепту торт на день рождения Роберта. Естественно, на королевской кухне и под восхищённые причитания поваров. Слуги снимали королеву на видео не стесняясь, а Роберт влюблённо следил за каждым её жестом.
Сильвен тогда поджёг чей-то планшет, ещё один растоптал. Но на почти готовый торт, украшенный клубничным сиропом и сливочным пломбиром, рука не поднялась. У Роба был такой взгляд, а Лиана порхала рядом, трогательно раскрасневшаяся, по-своему прекрасная… Сильвен никогда не находил королеву красивой, но в тот момент даже он засмотрелся. И ярость улеглась, а гнев шипел, как залитые водой угли. «Силь, хочешь попробовать кусочек?»
— Граф, хотите брауни?
Сильвен вздрогнул, непонимающе уставился на изящный кексик, источающий нежный аромат шоколада.
— Попробуйте, Дерек, Алан уже минут десять вас упрашивает. Что вы в самом деле! — прогудел Виктор.
Сильвен недоумённо поднял взгляд. От силы минуту — воспоминание королевского дня рождения мелькнуло и исчезло. Задумался — что ж такого? А этот Газаль вполне может и ещё согнувшись постоять. Ему идёт.
К тому же, сам же слуг восвояси отправил.
— Неужели вы выучили моё имя, господин Марис? — рассмеялся Алан.
Тесть отмахнулся.
— Давно уже, и ты отлично это знаешь. Выучи и ты моё.
Сильвен потянулся за десертной вилкой и очень аккуратно, насколько позволяли невидимые гостям когти, отрезал малюсенький кусочек.
Алан, улыбаясь, ждал. Вздохнув, Сильвен отправил кусочек в рот и
— Ну как? — Газаль так живо напоминал сейчас Лиану с тем несчастным тортом, что Сильвен едва не ответил, кстати, абсолютно честно: «Гадость».
Пожалуй, Дерек Милосский был слишком хорошо вымуштрован деспотичным папочкой для такой откровенной оценки.
— Признаться, я равнодушен к шоколаду. — Сильвен ещё раз невольно потянул носом: надо отдать кексику должное, пах он изумительно. — Вы сами пекли?
Виктор Марис хмыкнул. Эмма бросила на мужа влюблённый взгляд, а Алан расплылся в счастливой улыбке.
— Как вы догадались? Я ещё утром отправил дорогому тестю…
— Выучи наконец моё имя, — проворчал тот.
— … килограмм брауни — свежайшие, чувствуете, как пахнет? Шоколад я приготовил, конечно, заранее, а вот тесто вчера вечером и…
Заняться тебе больше нечем, думал Сильвен, не делая никаких попыток прервать этот хвастливый монолог. Впору было самому себе удивиться: раньше Сильвен бы терпеть не стал: выдал бы что-нибудь высокомерное, раз уж он в образе этого идиота Дерека. И заткнулся бы Газаль как миленький. Его голос раздражал, для Сильвена это уже был веский повод поставить «чудо-повара» на место.
Но сейчас почему-то не хотелось. Сильвен смотрел на Эмму и думал, что волшебницу, наверное, можно сделать союзником, если немного подольститься к её мужу. Вон с каким обожанием она на него смотрит. И шоколад этот везде таскает, даже на работу, при этом сладкоежкой не кажется: несчастный брауни ест медленно, не смакует.
Сильвен бросил на Эмму ещё один длинный взгляд — да, идёт ей это чёрное платье, вон как фигурку выгодно подчёркивает. Хотя ясно же, что там той фигурки — так, один огрызок. А в платье смотришь — и ничего.
В общем, Сильвен принялся было выдумывать комплимент — и Эмме, и этому хвастуну Газалю. Союзники ведь никогда не помешают, может, расспроси он волшебницу в приятной дружеской обстановке, она бы что-то интересное рассказала…
А потом словно рухнуло всё: зачем? Да к чёрту драконов, если это расследование Роберту не нужно. Если не поднесёшь его королю как подарок: смотри, ты меня не ценил, а я вот…
«Надо, пожалуй, подыскать дом на островах, — решил Сильвен. — Всё равно Роб меня туда рано или поздно отправит. Придумает благовидный предлог, сделает вид, что это не ссылка, а… затянувшийся отпуск. Я ему больше не нужен. Не нужен…»
— Граф, что-то вы сегодня не веселы, — заметил вдруг Виктор Марис, и Сильвен, встрепенувшись, превёл взгляд на него.
Первый порыв был зарычать: «Тебе-то что?» Но…
Но Сильвен просто пожал плечами.
— Дождь — в такую погоду на меня всегда накатывает меланхолия. — Да, Дерек бы так и сказал. «Меланхолия», тьфу ты! — Приношу свои извинения.
— Сладкое бы помогло, — добродушно заметил Алан и подтолкнул к Сильвену поднос с кексиком.
«Да отвали ты со своим брауни!» — подумал Сильвен. Но всё равно как-то вяло, равнодушно. Ярости не было, и гнева тоже. Интересно, вызови он сейчас огонь, только дым, поди, и повалит. «Похоже, я угас», — решил дракон.