Дракон, который меня похитил
Шрифт:
— Потому что я живой?
— Да! Почему иначе вы не ночевали бы дома? — я говорила уже много тише, пытаясь понять, что это только что со мной было.
— А с чего вы взяли, что я дома не ночевал?
— Если бы вы, — ткнула ему в грудь. — Ночевали дома, то я, — ткнула себя. — Вас бы… Вы бы…
— То вы меня бы выставили из своей спальни, верно? Вас огорчило, что этой ночью вам не пришлось говорить «нет»? Как самоуверенно и высокомерно, милая моя… Не ожидал, что вы так быстро себя полюбите, а всего-то было нужно рассказать, как вы красивы,
— Что вы такое говорите?
Я вспыхнула и так же быстро остыла. И, стоит заметить, не в первый раз такой скачок настроения за последние пятнадцать минут.
Я что, только что ревновала? И так сильно себя накрутила, что набросилась на человека с самыми неприятными обвинениями?
Щёки мгновенно покрыла краска стыда, а Габриэль, увидев это, прижал меня к себе теснее и покачал головой.
— Не стоит краснеть… Вы, конечно, оказались той ещё истеричкой, но я могу вас понять. Я — первая вещь, которая вам действительно принадлежит… Не так-то просто было бы смириться с потерей, — он говорил очень тихо и очень близко. Снова. Как позавчера.
Это было только позавчера…
Это было аж позавчера! Как долго...
— Что со мной? — я пошатнулась.
— Не переживайте, — он очень медленно оторвал взгляд от моих губ, посмотрел в глаза и я снова ахнула.
Стальные, грозовые радужки потемнели совсем как в тот вечер. Позавчера.
— Простите, что так долго отсутствовал. Должен был предположить, что магия истинных начнёт сводить вас с ума, — бормотал он, глядя мне в лицо так, будто не может насмотреться.
И мне так дьявольски нравилось быть предметом обожания. Так было тепло и хорошо в этих сильных руках, что всё в голове стремительно вставало по своим местам, а сердце начало спокойно, мерно биться, готовое сходить с ума от нежности.
— Магия? И так… всегда будет?
— Нет, что вы. Только эту неделю, если вы захотите уйти — уйдёте без подобных приступов ревности...
— Вы ранены? — я успокоилась. Обвинения показались кошмарными, ни о каких других истинных речь, конечно не шла.
— Ничего серьёзного. Нужно было помочь другу в одном дельце, и я угодил в колючий куст будучи в человеческой форме…
— Я вас ждала, — не удержалась я.
Хотелось немедленно загладить вину и выложить всё, как есть. Надоело до чёртиков притворяться!
Габриэль коснулся кончиками пальцев моего лица и нежно погладил скулу. И я нестерпимо хотела сделать то же самое.
— Ждали? Правда?
— Мы не виделись так долго…
— Как же вы собираетесь меня оставить через два дня? — он самодовольно улыбался. Слишком самодовольно!
И от этого в груди распускались не ярость и раздражение, а щекочущие лепестками сердце цветы.
— Два? — ахнула я в ответ, не веря своим ушам.
— Два, — кивнул Габриэль.
—
— На седьмой день нам нужно быть в одном месте… где всё решится, — Габриэль был совершенно спокоен, даже слишком. Как обречённый на казнь человек. — Я огорчён, что потерял один день из семи… — его глаза пытливо бегали по моему лицу, голос становился чуть взволнованным. — Жаль, что не могу его вернуть.
— Мне тоже, — выпалила я и уткнулась носом в грудь Габриэля. — Мне тоже…
— Предлагаю провести время с пользой, дорогая, — шепнул он мне в волосы. — Вы завтракали?
— Нет.
— Прекрасно. Я обязан вас отвести на пикник. Помните ту поляну? Заказал для вас солнечную погоду. Идём!
Окончательная двадцать восьмая глава
— Ты похитил меня… из-за того, что со мной случилось сегодня? Из-за этого помутнения?
— Да. Без меня рядом, ты бы сошла с ума. Говорят, — он усмехнулся. — Что при наличии соперницы избранница дракона, может убить и не заметить, — он отвёл взгляд и дал себе волю расхохотаться, а потом наклонился и поцеловал меня в щёку. — Было бы опасно для Бе, оставлять тебя в Аркаиме.
Внутри будто разорвалась сотня пузырьков шампанского от одного прикосновения губ к моей коже.
— И потому ты бы меня возвращал обратно в Дорн, если бы я сбежала?
— Да.
— Тогда зачем ушёл, мерзавец? — воскликнула и стукнула сумасшедшего дракона в плечо, а он картинно завалился на спину, потянув меня за собой, и теперь я зависла над ним.
Мои волосы касались его лица.
— Есть такая штука… долг перед друзьями, — он нахмурился. — Если честно, я не должен был уйти надолго. Думал, что вернусь ещё до того, как ты проснёшься, ну или по крайней мере до того, как сойдёшь с ума.
— А в итоге?
— Свалился в колючий куст и был вероломно оглушён. Провалялся прямо на земле, — рассмеялся он, пока я в ужасе слушала этот кошмарный рассказ. — Честное слово, никогда не попадал в такую передрягу. В общем, всё затянулось.
— Что будет через два дня? — я снова перевернулась на спину и посмотрела на небо над нашими головами.
Никогда ещё мир не замирал так надолго, чтобы можно было просто наблюдать за тем, как проплывают мимо пушистые ватные облака.
— Что будет? — тихо и пьяно переспросил Габриэль.
Он словно напитался солнцем и спокойствием. Лениво закинул руки за голову, щурился, улыбался. Он принёс своё любимое вино, которое я так и не оценила во сне, но мы едва ли выпили половину бутылки.
Он был пьян не вином.
И когда перевернулся на бок, подперев голову рукой, и завис надо мной, мне очень захотелось почувствовать, какие на вкус его губы. Как это дивное вино? Или как само солнце?
А я же могу его поцеловать, и мне никто не запретит. Я могу его обнять, и он обнимет крепче, доказывая, что имеет на это право.