Драконов больше нет. Дилогия
Шрифт:
Мои ожидания не оправдались, столицу мы также проехали без остановок. Куда они всё же меня везут? Один и то же вопрос вертелся в висках надоевшей мухой. Ответа-то всё равно не было. Я устало позволила глазам закрыться. Забылась, казалось, лишь на мгновение и тут карета остановилась, резко, неожиданно. Я дёрнулась, попыталась встать, с усилием приподнимая тяжёлые, припухшие веки. Чья-то сильная рука толкнула на сиденье. Сверху, прямо на голову, набросили тёмный плащ. Стало душно. Я судорожно вдохнула открытым ртом, но шевелиться не стала. Ткань, укрывшая меня, показалась саваном, что, в общем-то, было очень близко к истине. Я знала, что нахожусь у края собственной могилы. Этакий ещё живой мертвец, которого привезли для захоронения. Дальнейшая жизнь вряд ли будет отличаться от агонии, затянувшейся на достаточно продолжительное время. Послышалось
Очнулась в каком-то помещении, похожем на холл замка. Меня держали под руки два стража. Я висела между ними, как плохо выстиранная тряпка. Плащ с головы стянули, оставив его болтаться на плечах, руки развязали. Тусклые лампы на высоких литых ножках слабо освещали пространство. Я открыла глаза, прижмурилась, с трудом привыкая к свету. Под ногами каменный пол, вокруг серые колонны, как стволы деревьев, лишённые ветвей. В тишине раздались размеренные шаги. Когда они замерли, подняла голову. Чёрные глаза Конрада внимательно разглядывали мою осунувшуюся фигуру. Он был похож на купца, проверяющего товар. Лицо мудреца было бесстрастным, но в глазах мелькнуло удивление и брезгливость. Я могла ему только посочувствовать, так как товар этот был далеко не первой свежести. Всё же он меня признал, явно принуждая себя смириться с моим потрёпанным внешним видом.
— Здравствуй, Верна, — произнёс своим глубоким, бархатным голосом. — Ты опоздала на нашу свадьбу…всего лишь на три года.
— Извини, — хрипло произнесла я непослушным, заплетающимся языком. — Надеялась опоздать всего лишь на одну жизнь.
Конрад не ответил, оглянулся на Рыжего, который неуверенно топтался тут же, у одной из колонн. Парень суетливо подскочил к нему и что-то зашептал, нервно жестикулируя.
— Дракон, говоришь, — тихо протянул Конрад, и губы его дрогнули в подобии ухмылки. Он с сомнением поглядел на дёргающегося парня, потом перевёл взгляд на меня. Выражение его глаз переменилось, в них засветился неподдельный интерес. Это уже был взгляд учёного, жаждущего немедленно разрезать меня и взглянуть на того, кто притаился внутри. Какое-то мгновение мне казалось, что именно это он сейчас и сделает. Но мудрец с досадой покачал головой, усмиряя любопытство. Всё же живой я была ему нужнее, и он не собирался менять свои планы.
— Дракон! — резко бросила я, вскидывая голову.
Да, появление Гора было бы сейчас очень кстати. Жаль, мой огнедышащий друг вряд ли сможет услышать этот слабый призыв.
— Нет, он не прилетит, — спокойно заверил меня Конрад. — Не успеет. Я слышал, драконы смертны так же, как и люди. Правда, свадьбу придётся отложить. Нам ведь не нужны сюрпризы. Не правда ли? Да, и моей невесте необходимо время, чтобы обрести достойный облик. Моя королева будет прекрасна. Это я тебе обещаю, Верна.
Мне совсем не понравилось его обещание. А уж королевой я, вообще, становиться не планировала. Но, кажется, моего согласия спросить позабыли.
— Думаю, недели, чтобы убить дракона и превратить одичавшее существо в женщину будет достаточно, — хмыкнул мудрец и отвернулся, давая понять, что утратил ко мне всякий интерес. Взглянув на дрожащего, как лист на ветру Криса, он чуть нахмурился, будто решая, что делать с этим подобием человека. Рыжий уже давно не улыбался, и заглядывать в глаза мудрецу даже не пробовал. Я злобно ухмыльнулась в равнодушную спину жениха, мысленным пинком пробуждая в себе дракона. Могла бы, конечно, ещё недельку пожить, но позволять ему послать ищеек в горы не собиралась. Гневная волна вспыхнула во мне, с каждой секундой набирая силу. Тело накалилось, будто жар стал просачиваться сквозь кожу. Я знала, что сейчас умру, но больше не боялась. Ведь это была всего лишь смерть — один миг боли, как предполагала, размышляя ранее. Стражи отскочили от меня, испуганно вглядываясь в обожженные ладони. Я пошатнулась, но устояла. Моя одежда задымилась, из глаз потекли огненные слёзы.
— Аааа! — заорал Рыжий, тыча в меня трясущимся пальцем. — Я говорил,
Конрад резко развернулся и бросился ко мне. Я со злорадной радостью открыла перед ним свои объятья, надеясь сжечь вместе с собой это ненавистное уродливое тело. Сзади подбежал Даймонд и схватил меня за руки, снова сильно сжал, тряхнул, пытаясь погасить пламя. Мудрец подскочил ко мне и с размаху ударил по лицу, не обращая внимания на ожоги. Дракон во мне, почувствовав свободу, устремился вперёд. Моё тело готово было рассыпаться серым прахом. Казалось, ещё усилие и чёрный огонь сожрёт сначала меня, а после и всё вокруг. Пока глава стражей удерживал мои руки, не позволяя обхватить мудреца, Конрад нанёс укол в шею. Ещё миг я горела и вдруг потухла, словно костёр залитый водой. Вместо огня во мне образовался лёд, глаза застыли, как озёра в морозную стужу. Конрад отшатнулся и с усилием выдохнул:
— Ты больше не уйдёшь от меня, Верна. Даже не пытайся. А с твоей маленькой проблемой мы справимся. Королеве не пристало иметь столь дурную наследственность. Королевской крови будет вполне достаточно. От твоей способности придётся избавиться. Мы вылечим эту болезнь.
Пока Даймонд укутывал меня в обгоревший плащ, продолжая крепко сжимать бессильно опущенные руки, мудрец подошёл к Рыжему и кивнул стражам. Те мигом, повинуясь приказу, подхватили парня под руки, как совсем недавно держали меня. Крис задёргался, испугано заскулил. Ноги его подогнулись.
— Сожалею, но ты слишком много знаешь, — пожав плечами, обронил Конрад, глядя на ожог, который получил, коснувшись моей кожи.
— Я ничего не знаю! Ничего не знаю! — тоненько закричал Крис, тараща глаза от ужаса и пытаясь улыбнуться искусанными, дрожащими губами.
— И талантлив к тому же, — не слушая повизгивания ищейки, спокойно продолжил мудрец. — Даже я вынужден прилагать усилие, чтобы не верить в твою ложь.
Не обращая больше никакого внимания на подвывающего парня, он развернулся и медленно направился к выходу, бросив через плечо:
— Верна останется в башне. А этому заплатите по счёту.
— Совсем заплатить? — глухо уточнил Даймонд.
— Да. Думаю, так будет лучше, — донеслось от двери.
Я видела, как тащили стражи безвольно обмякшее тело Рыжего, потерявшего сознание. Испуг перед оплатой за честно выполненную им работу лишил его сил и довёл почти до безумия. Было понятно, что встретиться с ним вряд ли удастся хотя бы когда-нибудь. Впрочем, я больше ничего не чувствовала. Замороженная изнутри, как будто превратившись в ледяную статую, я покорно последовала за Даймондом к витой лестнице, ведущей вглубь этого каменного строения, которое Конрад назвал башней. Начальник стражей проводил меня в одну из комнаток, расположенных под самой крышей. Думаю, башня была очень высокой, ибо я устала считать ступени, поднимаясь по лестнице, и много раз останавливалась отдохнуть. Когда за мной захлопнулась дубовая дверь каменного мешка, в котором мне предстояло прожить следующую неделю, я вздрогнула, понимая, что ловушка захлопнулась, и выхода из неё для меня нет. Обессилено падая на огромную кровать — единственный предмет мебели в этом помещении, отстранённо подумала:
— Вот и всё — конец пути. Круг замкнулся.
Закрывая глаза, приготовилась провалиться в кошмар, который отныне будет преследовать меня даже во сне.
8. В башне Принцессы.
Неподвижно пролежав несколько часов, так и не сумев уснуть, я попыталась встать, чтобы оглядеться. Видимо, лёд во мне успел растаять и чувствительность за это время вернулась. Боль, пронзившая меня, была настолько сильной, что помутилось в голове. Я закричала и упала на пол. Тело ощущалось, как одна сплошная рана, а точнее, ожог. Оно будто снова загорелось, хотя внутри сохранился прежний холод. Меня бил озноб, тело сотрясалось, малейшие движения лишь усиливали боль. Надежда на спасительное забытьё быстро растаяла. Даже в этой малости мне было отказано небом. Надеясь умереть, я перестала двигаться, пытаясь отдаться воспоминаниям. Расплывчатое лицо Лордина выплыло из сумрака подсознания. Он смотрел с укором и печалью. Хотелось протянуть руку, коснуться его, проститься.