Драконы Новы
Шрифт:
Флоренс глубоко вздохнула и отдала Софи должное. Провал Флоренс означал бы гибель ее Алхимиков. Ей не было смысла надеяться на это или быть равнодушной к этому.
— Тогда я сделаю это.
— Прекрасно. Планируй уехать в течение двух недель. Я передам, что у тебя будет все необходимое для подготовки.
Наконец шестеренка плавно повернулась к Флоренс.
— Спасибо.
— И еще, Флоренс, — остановила ее Софи, когда та уже собиралась уходить. — Думаю, само собой разумеется, что это довольно опасная миссия.
Флоренс знала это, но все равно
— Если ты потерпишь неудачу, это будет означать твою смерть.
В словах Софи прозвучал шепот угрозы, уверенности, которую нельзя было узнать, пока не было дано обещание. Флоренс придержала свои подозрения при себе, не желая безосновательно обвинять Наместника в том, что она прямо сказала ей, что ее выбор — умереть во время миссии или погибнуть после неудачного возвращения. Флоренс искала в глазах Софи что-то большее, что-то еще. Но в их глубине не промелькнуло ничего, кроме тщательного расчета.
9
. Арианна
Арианна жалела, что у нее нет склонности Флоренс к взрывчатке. Если бы у нее была такая склонность, она бы уже давно подсунула Каину в карман маленькую дисковую бомбу. С одной стороны, он нравился ей примерно так же, как грызть ржавые гвозди. Но еще больше она не могла смириться с однообразием, в которое превратились их дни. Для нее это было очень револьверное понятие, но, разделавшись с винтами, она готова была спустить все на полпути к Тер.5, лишь бы что-нибудь случилось.
Завтрак пришел вместе с рассветом. Каин доставил его собственноручно, похоже, единственный, кто имел право общаться с ней лично. Первые несколько утр он едва не доводил ее до бешенства, когда кто-то входил в ее комнату. В следующие несколько утр она стала спать до его прихода, не выражая ни благодарности, ни признательности за его усилия, предпринятые от ее имени. С каждым днем вынужденное отсутствие благодарности становилось все более привычным, пока сон не стал естественным.
Ари все еще вздрагивала, когда кто-то входил в ее комнату. Ее рука инстинктивно сжалась вокруг рукояти кинжала, который она хранила под подушкой. Но ритуал победил, как только в нос ударил знакомый запах влажной земли, и она расслабилась. Каин никогда не делал ничего такого, что заставило бы ее достать оружие.
Около обеда он приходил к ней и набрасывал на нее плотную иллюзию, которая меняла ее облик на цвета и экстремальные углы кожи и костей Дракона. Арианна разглядывала свое ярко раскрашенное тело в окнах и зеркалах Поместья Син, пока исследовала его с Каином. Неестественный оттенок, накинутый на нее, был невесомым саваном, который почти удушал все, чем она была.
Но только так она могла выбраться из своей комнаты. Кварех ясно дал понять Петре, когда в последний раз доставил ее обратно после второго побега: блуждания Арианны не будут терпеть, учитывая тайный характер ее присутствия.
Глупость ее импульсивного решения прибыть в Нову тяготила ее с каждым часом, с каждым днем она становилась все более сокрушительной. Пути назад в Лум у нее не было. Она почти ничего не знала об обществе Драконов и даже не могла ориентироваться, не вызывая шума, ни по какой другой причине, кроме оттенка своей кожи. Самостоятельного побега было недостаточно: она не уйдет, проведя столько времени на Нове, без какого-либо успеха, и если она хотела чего-то добиться, ей нужно было вернуть часть своего суверенитета.
Арианна поклялась сделать это почти через месяц своего виртуального заточения.
— Отведи меня к Квареху, — потребовала она у Каина, проснувшегося с рассветом, чтобы поприветствовать его.
Мужчина долго смотрел на нее, а затем продолжил свои утренние ритуалы, как будто она и не просыпалась. Арианна встала. Она не хотела, чтобы ее игнорировали.
— Я хочу поговорить с Кварехом.
— А если бы Рю хотел поговорить с тобой, не думаешь ли ты, что он пришел бы сам? — Каин уставился на нее с противоположного края маленького столика в центре комнаты.
Арианна рассмеялась. На нее не действовала эта Драконья чепуха. Она была рождена в Луме и не преклоняла колени перед мужчиной или женщиной только потому, что они этого желали.
— Он не знает, что я ищу его.
— Тогда я передам твое послание.
— Я тебе не доверяю, — огрызнулась Арианна. Для ответа, который не требовал особых раздумий, Каин был поражен.
— Я Син'Да, я бы никогда…
— Для меня это ничего не значит. — Она с драматическим вздохом закатила глаза и тяжело опустилась на кровать. — Все, что для меня важно, — это поступки.
— Поступки? — Каин постучал кончиками пальцев по столу, обнажив когти. — И чем же я заслужил твое недоверие? Я из кожи вон лез для тебя. Я ежедневно ухаживал за тобой. Если бы не моя магия, ты была бы заперта в этой комнате навечно.
Арианна злобно нахмурилась, словно желая отпугнуть правду.
— Ты думаешь, я делаю это потому, что мне нравится находиться рядом с тобой? — насмешливо спросил он. — Совсем наоборот, уверяю тебя.
Она уставилась на его руки, которые с грохотом ударялись о столешницу.
— Хорошо, Каин. Если ты не отведешь меня к нему, приведи ко мне Квареха.
Он фыркнул и направился к ней. Дракон уставился на нее своими расплавленными золотыми глазами. Арианна бесстрашно встретила их взгляд. Каин склонил голову набок.
— Почему ты здесь, Белый Призрак?
Она поднялась на ноги, вытянувшись во весь рост, но макушка ее головы доставала только до его рта. Тем не менее Арианна стояла так, словно находилась лицом к лицу с Драконом. Она не должна была чувствовать себя маленькой. Она не должна была занимать место, которое он считал для нее достойным.