Драконы Новы
Шрифт:
— Должна напомнить тебе, что ты больше не в Луме, Арианна. — Женщина продолжала улыбаться с убийственным намерением. Она стояла, расправив паруса, ее эго, раздутое магией до размеров, превышающих ее физическую форму. — Ты в моем Доме. Вы находитесь под моей защитой. Твое присутствие угрожает благополучию моей семьи, если тебя обнаружит Король Драконов. Ты жива, потому что я позволяю. И за все это ты будешь называть меня Петра'Оджи.
Арианна пожала плечами.
— Я буду называть тебя так, как захочу.
Женщина шагнула вперед. Кварех тоже поднялся, но не стал препятствовать сестре. Конечно, Петра
Он стоял за свою сестру, как дома на Нове. Она же, как чужестранка в чужой стране, стояла на защите девушки с Фентри. Как бы они ни сблизились за время путешествия, между ними все еще существовала непроницаемая граница. Глупо было думать, что эту пропасть можно когда-нибудь преодолеть.
Арианна выхватила кинжал. Другой рукой она держалась за обойму, свисавшую с лебедки. Петра остановилась посреди комнаты, стеклянный пол освещал ее снизу, словно она стояла на самом небе.
— Убери свой клинок в ножны. Я не заинтересована в том, чтобы проливать здесь кровь.
— Похоже, меня ввели в заблуждение. — Арианна не подчинилась приказу.
— Кварех рассказал мне о твоей свирепости. Он сказал, что ты убила Королевскую стерву, а это говорит о двух вещах, Арианна Клепальщик. — Она подняла два когтистых пальца. — Во-первых, что мы не враги. Второе — что убивать тебя было бы напрасно. Если ты не враг мне и яростный боец, то будет жаль, если ты погибнешь без всякой необходимости.
Гнев вспыхнул, как порох в кастрюле ее эмоционального арсенала, но был недолгим. Как ни обидно было это видеть, но предположения Квареха оправдались. Похоже, у них с Петрой было что-то общее, ведь Арианна пользовалась практически той же логикой, когда решала, кого стоит убить.
— Ты еще не доказала, что не являешься моим врагом. И ты плохо стараешься расположить меня к себе, если хочешь стать моим союзником. — Арианна убрала кинжал в ножны.
Петра улыбнулась. Взгляд был высокомерным, но не зловещим. Однако Арианна не могла избавиться от чувства снисходительности. Драконица снова начала ходить, направляясь к другой двери.
— Моя семья сражается с Королем Драконов уже много веков. Еще несколько дней, недель, месяцев, лет не смогут мне навредить. Время, чтобы подождать, пока ты придешь в себя, у меня есть. — Петра остановилась в дверном проеме на противоположной стороне комнаты и в последний раз долго смотрела на Арианну. — Вопрос в том, хочешь ли ты?
Арианне захотелось выколоть из ее глазниц знающий взгляд. Дракон проживет больше, чем шесть жизней обычного Фентри. Арианна могла сколько угодно угрожать Философской Шкатулкой. Но женщина могла тянуть время до тех пор, пока Флоренс не умрет.
Петра тихонько хмыкнула в ответ на молчание Арианны — мурлыканье победы.
— Кварех, проводи нашу гостью в ее покои, пока она не устроила сцену.
Арианна смотрела, как Драконица уходит, шагая так, словно ей уже принадлежал весь мир.
8. Флоренс
— Я
— Говорю тебе, ты ничего не получишь. — Мужчина был стар; Флоренс догадалась, что ему почти тридцать восемь. Его черные волосы начали виться в странных направлениях, тонким ореолом окружая макушку головы. В них проглядывала седина почти такого же цвета, как и его кожа. Темный символ Револьверов, вытатуированный на его щеке, обвисал. Она никогда раньше не встречала такого старого Рево, как он. Обычно эта профессия не отличалась особой продолжительностью жизни. Возможно, назначение в Дортам далеко от гильдии избавило его от суицидального мышления — Револьвера.
— Всего день назад я подсчитала, что у тебя есть по меньшей мере две бочки серы. Я знаю, что древесный уголь достать несложно, а графита вам много не нужно… — Он снова не обращал на нее внимания, пока она говорила, подсчитывая и проверяя количество за закрытыми полками. — Почему ты так скуп на порох?
— Потому что ты тратишь его впустую. — Он даже не повернулся.
— Я не трачу его впустую. Я пытаюсь вам помочь.
Мужчина бросил взгляд через плечо, который точно сказал Флоренс, что он думает об этом утверждении. Флоренс положила руки на бедра, стараясь не сутулиться. Конечно, у нее были неудачи… много неудач. Но она делала успехи. Просто трудно было объяснить этот прогресс тому, кто не видел имплозивного луча, который она пыталась воссоздать на основе того, что использовали Всадники для атаки на дирижабль, на котором она летела несколько недель назад.
— Ты строишь из себя Рево. — Он вздохнул, наконец-то уделив ей внимание. — Но это говорит о том, что ты не прошла должной подготовки.
— У меня было достаточно времени…
— Я просмотрел твои записи.
— Ты входил в мою лабораторию? — Флоренс запнулась. В Луме не было более священного места, чем исследовательские залы. Это было более уединенное место, чем кровать, и более тайное, чем ванна. Она предпочла бы пройтись голой по Гильдии, чем думать о том, что кто-то будет рыться в ее исследованиях.
— Да. — Он был абсолютно безапелляционен. — Я позволял тебе пользоваться нашими запасами неделями. Я хотел увидеть плоды твоих трудов… или их отсутствие.
— Мои исследования не имели бы смысла для кого-то другого. Моя стенография необычная.
— Ты права по обоим пунктам. Для кого-то другого это не имеет смысла, потому что ты гоняешься за кроликами, не зная ни малейшей сути охоты. А твоя стенография необычна для такой юной особы, как ты, но этот стиль был довольно популярен двадцать лет назад.
Флоренс поджала губы, не соглашаясь с его тоном.
— Призрак научила тебя, не так ли?
— Да, — с гордостью подтвердила Флоренс. Ари быстро стала печально известной среди Алхимиков. Она пробыла там всего две недели, прежде чем улететь в Нову, но за это время успела довести Наместника до припадка, заявить, что является создателем Философской Шкатулки — настоящей Философской Шкатулки, и изготовила столько замков с часовым механизмом, что половина посвященных не могла попасть в свои комнаты, быстро забыв о сложности конструкций Арианны.