Драконы Новы
Шрифт:
— Ты должна подождать здесь.
— Прости?
— Боко не может принять более двух Всадников за раз.
— Тогда оставь этого назойливого Дракона и возьми меня. — Арианна грубо указала на мужчину по имени Каин. Кварех заслужил свое имя; так же поступили бы и все остальные.
— Как ты меня назвала? — Мужчина на боко зарычал.
— Мир. — Кварех протянул руки между ними. Но в его глазах светилось веселье — веселье для нее.
Чертовы зубцы, сначала его дерзость, а теперь она ему симпатизирует? Она теряла самообладание.
— Подожди здесь. Время не терпит, и я не могу сейчас
— Если он не…
— Вернется, — оборвал ее угрозу Дракон. — Поверь мне, Ари.
Она закатила глаза и снова прислонилась к боковой стене, сложив руки на груди, чтобы выразить общее недовольство ситуацией. Кварех покачал головой, неловко втискиваясь в седло позади Каина. Она наблюдала за их уходом, сомневаясь в правильности выбора, который привел ее сюда.
Арианна выхватила кинжал и принялась подбрасывать его в воздух, пытаясь отвлечься от мысли, что только что добровольно вошла в логово Дракона.
2. Петра
Петра шла по туго натянутому канату измены. По обе стороны были бездны неудач и забвения, из которого не было выхода. На дальнем конце болтался титул Доно, Королевы Драконов, славы Дома Син. Одного взгляда на это было достаточно, чтобы удержать ее на грани, которую не осмелился бы переступить даже самый амбициозный Дракон-самоубийца.
Она улыбалась ветру, словно безумная, обнажая клыки в предвкушении битвы с невидимым противником.
Острова Новы промелькнули под ней, превратившись в зеленые размытые пятна из-за скорости Раку. Она сжала в кулаке его перья и слегка изменила курс. Три других боко последовали ее примеру.
С ней были Доно и два других Всадника. Их магия искрилась агрессией, но вес имел только один. Ивеун Доно, Король Драконов, едва сдерживал свои эмоции. Она поняла, когда его взгляд упал на ее спину, по свирепости, которая зажгла ветер между ними.
Он знал, что его провели. Этот план разрабатывался много лет, с тех пор как Финнир сорвался. Петра выкроила его из знаний, переданных ей старшим братом — финансовым советником Короля в Луме. Это знание о Философской Шкатулке должно было стать узором для гобелена ее абсолютной победы.
Она действовала осторожно, отправив Квареха за документами и поручив ему доставить их сопротивлению на Луме. Ее младший брат был недооценен всей Новой. Она держала его в кулуарах, развивая его навыки, пока никто не видел. Когда пришло время, его не заметили и, как и следовало ожидать, проскочили сквозь трещины.
Теперь годы терпения принесли свои плоды. Она знала, что он сильнее, чем ему приписывают, но даже Петра не ожидала, что ее брат станет тем, кто убьет Королевского Мастера-Всадника. Бедная Леона; при всей ее напускной привлекательности ее сразил милый маленький Кварех. То, что она не стала свидетелем ее окончательной гибели, уже стало одним из немногих сожалений Петры.
Теперь Король искал справедливости для своей убитой сучки. Ему нужна была голова Квареха в качестве возмещения, и эту цену Петра
Петра поерзала в седле. Все по порядку, напомнила она себе. Химера пока что спрятана. Она разберется с ней позже, когда у нее не будет Короля на хвосте.
Ее тень молнией пронеслась по Линии Богов далеко внизу, перепрыгивая на небольшие острова и проносясь над ними. Вот показался остров Руана, вдвое больше Лисипа Дома Рок. Горы изгибались на дальней линии хребта, расстилая под своей сенью обильные равнины и плодородные фермерские земли. Петра не могла сдержать улыбку при виде своего дома. Никакой разъяренный Король Драконов не смог бы омрачить ее душу, когда она вместе с Раку переступила границу земель Син.
Далеко на горизонте, на самой высокой вершине, возвышался Храм Лорда Син, Несущего Смерть. Он устремлялся ввысь, словно меч, пронзающий саму землю, — остроконечный обелиск, одновременно объединяющий и разрывающий землю и небо. На фоне утреннего света он был погружен в зловещую тень.
Петра потянулась к боко. Она не боялась смертных, но боги — совсем другое дело. Когда все закончится, она троекратно покается перед Богом Смерти за то, что использовала его храм в борьбе с Ивеуном Доно. А пока ей оставалось лишь надеяться, что Лорд Син обратит на нее свой вечный взор. Петра верила, что она действительно его избранная дочь, так что если сегодня и будет смерть, то не ее и не Квареха.
С хлопаньем крыльев четверо боко приземлились на почти слишком маленький выступ у основания храма. Перед ними зиял простой, ничем не украшенный вход, вырубленный и сглаженный из серого горного камня. Петра сошла на землю рядом с остальными, промолчав о пятом спутнике.
Она встала на порог входа, и яркий дневной свет прорезала резкая линия тени. Петра закрыла глаза и прикрыла их обеими ладонями в знак покорности и уважения. Никто не знал, что ждет его в вечности; переход происходил только тогда, когда глаза закрывались в последний раз.
Петра шагнула в храм.
Ее глаза быстро привыкли к тусклому освещению. Не горела ни одна свеча, и окружающий мир отбрасывал длинные тени на двадцать скульптур, стоявших в длинном зале. Девятнадцать чередовались по обе стороны, изображая всех богов и богинь пантеона. Лорд Там протягивал весы, Лорд То с нежностью младенца держал раскрытый манускрипт, Леди Че прижимала к губам свою трубу истины — статуи тянулись все дальше и дальше, возвышаясь над своими витиеватыми розами.
Статуи в храме Лорда Син отличались друг от друга: все они носили на лице большую вуаль. Плащ смерти лежал на каждом челе, включая скульптуру самого Владыки Смерти в самом конце. Визаж Син был высечен с таким изяществом, что его многослойные одеяния, казалось, двигались с неземной грацией даже в камне. Его вуаль была натянута на неизвестные черты лица, подгоняемая невидимым ветром. Он выглядел так, словно в любой момент мог обрести плоть и украсть жизнь у любого из своих божественных собратьев.