Драконы Новы

Кова Элис

— Ты хочешь увидеть его? Солнце?

Она задыхалась от смеха, держа рот возле его уха.

— Ты думаешь, что можешь купить свою жизнь за красивые вещи? Блестящими безделушками и обещанием рубиновых коридоров, которые так вожделенны в твоем великом дворце?

— Надеюсь, что нет. Или ты не та женщина, на которую я рассчитываю. — Она помолчала, давая ему выговориться. — Я полагал купить твою жизнь обещанием того, чего, как я думаю, ты жаждешь больше всего на свете.

— Чего, по-твоему, я жажду? — промурлыкала она, касаясь пальцами его горла.

— Крови.

Больше крови, чем ты сможешь выпить. — Драконы не становились такими сильными, как эта женщина, если оставались чистыми и не употребляли алкоголь. Она явно не заботилась о запретах, и он не стал ее за это сторониться. Он накормил бы это маленькое чудовище, если бы оно стало его питомцем.

— Как ты мне ее дашь?

— Пойдем со мной. Пойдем как мой новый Мастер-Всадник, и я позабочусь о том, чтобы у тебя было столько крови и падали, сколько пожелают твои когти и клыки.

Она отпустила его. Ивеун повернулся. Женщина, как и он, была в плаще с капюшоном, и Ивеун смог разглядеть в тени плаща лишь волевой подбородок и крючковатый нос, но не смог различить в слабом свете оттенок ее кожи. Ее рот украшала ухмылка, и Ивеун был уверен, что победил.

— Я подумаю над этим. — Она повернулась, словно намереваясь доказать ему, что он ошибается.

— Ты поступишь мудро, если не ослушаешься своего Короля, — предостерег он, выпустив из пальцев когти.

Она лишь взглянула на них.

— Я вернула тебе твою жизнь, а ты терпишь мое неповиновение. Справедливый обмен, Доно.

Женщина махнула рукой и, оттолкнувшись от стены, упала в глубину. Он не слышал, как она приземлилась, — ее движения были более точными, чем у кошки. Ивеун оскалил зубы в темноте, разочарованный и восхищенный одновременно.

Он даже не узнал ее имени.

21. Флоренс

Флоренс буквально исчерпала запас нецензурных слов. Она говорила непристойности с той же свободой, с какой нажимала на газ. Поезд ехал быстрее, когда она ругалась на него.

Она повернулась к манометрам, только три четверти из которых она могла похвастаться пониманием их цифр. А из этих трех четвертей у нее были лишь элементарные рабочие знания. Ари была бы просто в шоке. Хелен и Уилл рассмеялись бы при одном только виде ее за рулем. Но сейчас никого из них там не было.

У Флоренс не было бесконечного запаса цифр, извергающихся из глубин ее сознания, только несколько вульгарных фраз. Она, конечно, не была одним из самых одаренных Воронов, которые ходили по залу гильдии в Холксе, просто маленькая Ворона на побегушках. У нее была смекалка, базовое образование в нескольких областях, два трупа и много эндвигов в качестве мотивации для быстрого мышления.

Поезд загрохотал и затрясся, набирая ход. Из ворот локомотива выплеснулись угли, опалив ее одежду и кожу. Транспорт резко дернулось, и она попыталась ухватиться за какую-нибудь опору, чтобы не вылететь за борт вагона. Зубы заскрежетали, когда эндвиг

едва не задел ее плечо.

С ворчанием она выпрямилась в машинном отделении, а ее руки снова нащупали рычаги. Эндвиг уже брызгал в сторону поезда. Их гипнотический гул заглушался стуком колес по рельсам и визгом стали по стали, когда они огибали угол в лесу.

Похоже, они набрали достаточно пара — наконец-то — обгона реальной угрозы со стороны монстров. Но Флоренс все равно сильно толкала поезд, как пулю из патронника. Это было не Подземелье, где нужно было действовать тихо и осторожно. Эндвиг спал днем и питался в сумерках. Она проведет их через рассвет в единственное «безопасное» время, которое у них сейчас было.

У них. Флоренс надеялась, что все же «у них», а не только «у нее». Норе и Дереку пришлось недолго сражаться с эндвигом, пока она не разогнала поезд до нужной скорости. После этого оставалось только не свалиться. Флоренс начала сбавлять обороты. Если они не смогут удержаться в поезде, у нее не будет надежды помочь им доехать до Тер.1.

Поезд катился по рельсам, постепенно теряя ход. За время полета они растратили много угля, и ей предстояло растянуть то, что осталось. Это означало, что нужно как можно меньше пользоваться тормозами и выжимать из пара все до последней капли тепла. Когда они наконец остановились, был уже почти полдень.

Она рухнула на землю, обессиленная, все еще потея от жара двигателя и напряжения. Флоренс прислонилась к стене, откинув голову назад. Она долго вдыхала воздух и наслаждалась тишиной. На полу вокруг нее запеклась кровь Андерса и Ротуса. Она бросила их тела еще на рассвете, надеясь, что они отвлекут эндвига. Но их кровь осталась, и, вероятно, будет оставаться еще какое-то время.

Поезд тихо выпускает пар, когда сзади послышалось движение. Флоренс услышала шаги, приближающиеся к двери вагона. Она выхватила револьвер, держа его на расстоянии вытянутой руки.

В поле ее зрения попала пара знакомых глаз угольного цвета. Дерек медленно поднял руки.

Револьвер был тяжелым в ладони Флоренс. Как будто она поднимала пушку из чистого свинца, а не револьвер. Ее палец напрягся на спусковом крючке. Молоток ударил по стволу.

Но ничего не произошло.

— Бах. — Канистры у Флоренс закончились три часа назад. — Если бы ты была эндвигом, ты была бы мертва, — солгала она.

— Хорошо, что я не эндвиг. — У Дерека хватило ума не указывать на лживость утверждений изможденной Револьвер, ведь она только что спасла ему жизнь.

— Хорошая штучка. — Она опустила оружие на металлический пол и закрыла глаза. — Нора выжила?

— Да.

— Я почувствовала один из ваших взрывов. Меня чуть не выбило из двигателя, — пробормотала Флоренс. Изнеможение навалилось на нее разом. Ей больше не хотелось открывать глаза.

Дерек шагнул в двигатель и подошел к ней без колебаний и вопросов. Рука просунулась под ее колени, а другая обогнула спину.

— Не надо, — приказала она, когда он попытался поднять ее.

— Нора уже спит. Я заберу тебя в вагон вместе с нами.