Драконы Новы
Шрифт:
— Руки — теперь, благодаря Финниру, — продолжал Каин. — И ее живот.
— Живот? — с надеждой повторила Петра. Это была не та информация, с которой можно было столкнуться случайно.
— Я видел, как в ее еду добавляли горошины остролиста.
Красный и непритязательный горошек был похож на любую другую блестящую ягоду. Но он вызывал сильное несварение желудка как у Дракона, так и у Фентри. За употреблением небольшого количества обычно следовал день рвоты и поноса. Не смертельно, но крайне неприятно, если съевший не владеет магией в желудке.
—
— Прости меня. — Он избегал ее сузившихся глаз.
Подрывная деятельность была тем, чего Петра не терпела; это было оскорблением их устоев. Но дело было сделано, и женщина, о которой шла речь, все равно не была Драконом.
— Только не делай из этого привычки. Ты выше этого.
— Я бы не стал. — Он выглядел в ужасе.
— Хорошо. — Петра удовлетворенно продолжила разговор. — Были последствия?
— Никаких признаков.
— Она никак не могла от них избавиться?
— Если она вообще знает, что это такое? Нет. Их добавили в клубничный джем.
— Ты действительно безжалостен. — Она оскалила зубы в благодарной улыбке. Именно это ей и было нужно от Каина. Ей нужен был тот, кто был бы настолько предан их Дому, что рискнул бы разгневать ее ради его защиты.
Он слегка склонил голову. Все восторги улетучились, когда Каин повернулся обратно к яме. Арианна снова победила Квареха.
— Петра'Оджи…
Ей была непривычна нерешительность Каина. Это заставило ее уделить ему еще больше внимания.
— Будь осторожна с ней.
Петра сузила глаза до щелей.
— Думаешь, я не смогу ее убить?
— Я в тебе не сомневаюсь. — Но прозвучало прежде, чем было сказано. — Но она — нечто иное. У нее столько органов, а она не падает. Подумай, какой она могла бы быть, если бы у нее было больше. Больше магии? Больше силы? Она…
— Тебя услышали, Каин, — резко отстранила его Петра. Она не терпела инакомыслия и сомнений в своих рядах. Каин заслужил доброе отношение к себе за то, что расследовал дело этой женщины, — странное сочетание, учитывая его нетрадиционные методы. Она не хотела бы видеть, как он растрачивает ее впустую.
Каин отвесил короткий поклон и грациозно спустился по лестнице. Глаза Петры не отрывались от женщины, стоявшей далеко внизу. Каин не знал этого, но он боялся Совершенной Химеры. Существо, которое было настолько могущественным, что могло поспорить даже с Драконом.
Петра безумно усмехнулась.
Страх одного стал спасением для другого.
24. Ивеун
Драконы всех цветов заполонили Ишвин, самый восточный город острова Руана. Невозможно было взглянуть в любую сторону и не увидеть алого, лазурного или виридианского7. Со своего места Ивеун обозревал в целом непритязательный город. Находиться
— Сколько людей работало над тем, чтобы привести амфитеатр в надлежащий вид? — спросил он через плечо. Рабы молча наносили на его обнаженную грудь густую пасту, которая на время татуировала его плоть.
— Петра сказала мне, что у нее более пятисот рабочих в любое время суток. — Финнир неловко сидел в центре комнаты позади Ивеуна. Рабы, как и положено, не обращали на него внимания, сосредоточившись на своем хозяине. Однако тот факт, что Ивеун не отстранил его от работы, сам по себе был почетен. Ивеун держал Финнира в ловушке «между», в которой мало кто из Драконов оказывался из-за строгой иерархии их общества.
— Как она нашла мастеров? — Ивеуна до крайности раздражало, что Петре удалось собрать такую экспозицию, которая возвышалась на далеком горизонте. Эта девчонка была назойливой мошкой, которую невозможно раздавить, и она вечно летала там, где ей не место. Мошка, которая стремилась стать осой и уже превратилась в нее.
— Она сказала мне, что призвала все рабочие руки в Поместье Син. Некоторые еще оставались в Неаполе после начального строительства. Остальные? Безымянные снизу, я полагаю.
— Ей так хочется продемонстрировать свою силу, что она опирается на безымянных, которые находятся в тени. — Он оскорбил только себя. Финнир уже был его послушным слугой. Рабы, прислуживавшие ему, сами не имели имен, а значит, не имели душ и цели. Тем не менее, выплеснув свое недовольство на Руану, он немного успокоился. — Я позволю тебе вернуться к ней сегодня вечером, когда закончатся дневные поединки.
— Позволишь? — Голос Финнира стал пронзительным, прежде чем он сумел взять свои эмоции под контроль.
— Разве это проблема, Финнир? — Ивеун поднял руку, останавливая работу слуг. Он повернулся, чтобы взглянуть в лицо Син. Сопернику было сложнее лгать, когда ты активно пытаешься выудить правду из его глаз.
— Н-нет, Доно… — Он побледнел. — После прошлого раза моя сестра настояла на том, чтобы я остался с тобой.
Ивеун остро вспомнил синяки на руках мужчины. Ему захотелось самому разрезать Финнира на куски и заставить его смотреть, как его органы подаются и соединяются с Фентри в наказание за трусость. Голос его был низким рыком, который грохотал по зазубренным камням от волнения.
— Я устроил этот суд на Руане, чтобы наконец узнать правду о том, что произошло на Луме, и о том, насколько далеко простирается власть Петры в нижних землях — возможно, она даже усиливается здесь, на Нове. Ты сыграешь свою роль и вернешься к ней, как блудный ребенок, получивший облегчение и счастье вернуться домой. Ты докажешь свою ценность и дашь мне информацию, которую я ищу.
Финнир покорно опустил глаза.
— Конечно, Доно. Я живу для того, чтобы служить тебе без полумер.
Удовлетворенный, Ивеун снова повернулся вперед.