Драконы Обыкновенной фермы
Шрифт:
Им пришлось ждать, и он рассвирепел. Мороженого Колину не досталось. У Гидеона и Рагнара вид был такой, будто они только что с похорон. По дороге домой никто не сказал ни слова.
Глава 17
Мешкать не пристало
После ужина Тайлер постучался к сестре, он даже дождался, пока Люсинда скажет: «Войдите!» — и только после этого влетел в комнату. Прямо с порога он побежал к окну и задернул шторы. Люсинда смотрела на него в замешательстве.
— Ты чего это?
Тайлер
— Где книжка?
Люсинда вытянула из-под матраса дневник. Конечно, ей тоже было любопытно, но такого жуткого нетерпения, как ее брат, она не испытывала. Пока они вместе с Рагнаром возились с детенышем грифонов, Тайлер ни на минуту не переставал переминаться с ноги на ногу, будто ему нужно было в туалет. И желательно побыстрее.
— Дай посмотреть, — сказал он. — Давай сюда, это я ее нашел!
— Вот зануда. Мы вместе ее нашли. К тому же там почти ничего нельзя разобрать. — Она пролистнула несколько страниц. Словно маленький снегопад, из книжки посыпались конфетти из проеденной бумаги. — Мыши почти все изгрызли.
— Послушай, дай ее мне. — Тайлер не стал вырывать книжку из ее рук, дождался, когда она отдаст сама, а потом начал бережно переворачивать ветхие страницы. — Смотри, тут в середине есть места, до которых они не добрались. Только вот почерк совсем непонятный…
Он разгладил страницу, как мог, и начал читать вслух.
«Но вот какой у меня возникает вопрос: почему мы должны думать об этом только как о четвертом измерении? Возможно, было бы правильнее считать это похожим на магнитное поле Земли, то есть на нечто, что окружает и пронизывает измерения, нами воспринимаемые, чем просто еще одним измерением. В местах пересечения силовые линии соединяются, подобно тому как соединяются линии электромагнитного полюса, хоть и невидимо, и влияют на физические явления в наших трех известных измерениях и, возможно, вне их. Если так, то структура Разлома как такового может оказаться знакомой большинству ученых — это спираль Фибоначчи.
Этот Разлом, как я назвал его в своих более ранних записях, или Линия сдвига, как я начал его называть после того, как остановил свое внимание на Калифорнии как наиболее подходящем для разведывательных работ месте, стал теперь моей главной навязчивой идеей. ("Сдвиг" — это своего рода шутка, потому что земля на западном побережье Америки вся изъедена разными трещинами от сейсмических сдвигов, к тому же некоторые люди предполагают, что моя сосредоточенность на этом направлении науки тоже сама по себе "сдвиг")».
— Бог мой, и дальше все в том же духе, — проворчал Тайлер. — У старика Октавио был приступ невнятного бреда в острой форме.
— Хочешь, теперь я почитаю?
— Нет.
«Если он действительно принимает форму спирали Фибоначчи, то у спирали будет не только точка пересечения с физическим пространством, в этом пересечении будут находиться также зоны наибольшего сосредоточения того, что сейчас считается единственной средой с неизменной плотностью, — четвертого измерения, выраженного как скоординированный монополь в центре пятипространственной крутящейся воронки. Иными словами, в самой сердцевине складки будет такое место, где практически бесконечно множественное выражение этой среды сосредоточено в очень малой части нашей четырехпространственной матрицы. Разве не будет презабавным обнаружить такое?
Как бы там ни было, мои отец и мать весьма расстроены этой моей "пустой болтовней", как выражается отец, и запрещают мне проведение подобных изысканий, покуда мне не присвоят докторскую степень и я не смогу приступить к погоне за знаниями без опаски прослыть "чокнутым"…»
— Черт, этот тип точно больной на всю голову, — сказал Тайлер со смехом.
— Но что это все означает? — спросила Люсинда. — Что за четвертое измерение?
— Откуда
Что-то ударилось об оконное стекло.
Тайлер и Люсинда подпрыгнули. Люсинда в испуге сунула дневник под подушку.
Тайлер подошел к окну и отдернул штору.
— Я так и знал, — сказал он. — Так и знал! Посмотри сюда, Люс.
Люсинда встала и посмотрела в окно. Почти весь обзор заслоняла вишня, цветение уже закончилось, и от жаркого солнца листья понемногу выгорали.
— Что ты видишь? — спросил он.
— То же, что и обычно.
— Ладно. Стой здесь и понаблюдай минутку.
Тайлер с грохотом вылетел из комнаты и сбежал по лестнице.
Люсинда покачала головой. Что на этот раз — новые призраки? Теперь на деревьях? Послеполуденные древесные призраки?
Спустя несколько мгновений Тайлер появился на островке сухой травы под окном. Он постоял там немного и пошел по направлению к библиотеке и заброшенному крылу дома, даже не оборачиваясь. Люсинда подалась вперед, чтобы постучать по стеклу и привлечь его внимание, и вдруг на высокую ветку прямо над головой Тайлера прыгнула какая-то черная тень. На миг она припала к коре, жирная и неподвижная, как жаба, а потом с легкостью перепрыгнула на соседнее дерево.
Она следила за ним.
Тайлер резко развернулся и пошел обратно к столовой и кухне. Черная белка последовала за ним, изменив маршрут почти сразу же. Люсинда страшно перепугалась, хотя и понимала всю нелепость своих страхов. Что могла сделать белка, даже крупная, мальчишке таких габаритов, как Тайлер? И все же она не могла удержаться, чтобы не открыть окно и не предупредить его.
— Тайлер!
Он не обернулся, зато обернулась белка, пригвоздив ее пристальным омерзительно-желтым взглядом. Какой-то миг Люсинда была уверена, что эта тварь действительно смотрит на нее — как будто намечая ее в будущие объекты наблюдения. Она с трудом сглотнула и шумно захлопнула окно. Ее брат и его прыгучая преследовательница скрылись из виду.
Вскоре Тайлер вернулся в комнату.
— Ты видела?
— Опять эта жуткая белка… Она за тобой следила!
— То-то и оно. Следит, и уже не первый день. Куда бы я ни пошел, если только я не с рабочими фермы. Но даже тогда мне кажется, что я ее вижу — она прячется на деревьях и наблюдает. И еще она отпугивает Зазу, я ее теперь почти не вижу.
— Что тут происходит? Зачем она это делает?
Ее вдруг заколотило, словно температура подскочила до сорока. А эти желтые глаза!
— Не знаю. Это началось, когда я нашел библиотеку. Я думаю, миссис… кто-то использует белку, чтобы шпионить за мной.
— Ты хотел сказать — миссис Нидл.
— Ну да, у меня от нее мурашки по коже. Она, наверное, ведьма.
— Тайлер Дженкинс! Ты сам-то себя слышишь? Ведьма! Это тебе не видеоигра.
— Да, но и не твои слащавые телешоу, где все дружат и обнимаются как ненормальные. Здесь творится что-то подозрительное, это я сейчас не о драконах и… кольцевых змеях.
Люсинда присела на кровать, она слишком устала, чтобы спорить. Ей не хотелось плохо думать о миссис Нидл. И ей было все равно, кто там с кем обнимается, но друзья ей были нужны. Дружить с одним только братом ей было тоскливо. Она к этому не привыкла.