Дракоши
Шрифт:
– Ох, мать!
– Это ты меня, что ли? Эй-эй, ты жив?
– Включай свет быстрей, Иринка! Я тут тебе раздавил что-то.
– Крысу что ли? Так это не беда, они, знаешь, как плодятся! – Мать Ирина щелкнула выключателем – Ой, алкоголики проклятые, дверь забыли закрыть, вот живность и набежала.
Взломанная дверь, наверное, действительно осталась незапертой, но я и не подумал пойти помочь возившейся с ней Иринке. Медленно поднимаясь из искалеченного мной псевдоантикварного
В самом уголке коридора явно присутствовало нечто серовато-красное. Как только вспыхнул свет, я сразу заметил его. С виду оно напоминало какую-нибудь безобиднейшую детскую игрушку времен расцвета соцреализма – вроде тряпичного грязно-малинового зайца под названием "Бегемотик Зрубля" (который «3 рубля», три рубля).
На трех серовато-красных опорах держался чуть приплюснутый кругляш корпуса, от которого кверху торчали какие-то три палочки с шариками на концах, а по бокам приляпаны маленькие бутафорские крылышки, как у летучей мыши. Вся эта мерзость и впрямь вызвала бы у меня ассоциацию с полками "Детского мира", если бы тварь не метнулась вдруг под массивного платяного шкафа, извивая при этом свои оказавшиеся весьма гибкими верхние конечности "шлеп-шлеп-шлеп. "
– Иринка, смотри!
– Ну и что это шлепает? Ты видел? – мать Ирина повернулась от входной двери.
– Слушай, а глюки могут шлепать? – спросил я, не сводя глаз со шкафа
– Могут. Акустические глюки называются.
– Вон мой акустический глюк под шкаф заныкался. Позови-ка народ, а то скажете потом "Диме больше не наливать!" Я пока его посторожу тут.
– Как он выглядел-то? – спросила мать Ирина вполне серьезно – На крыску хоть похож?
– Похож, красноватенький такой крысенок, на трех лапках.
– Совсем, как мое кресло теперь! – не преминула вставить она, направляясь к большой комнате.
– Не совсем у него еще и три шеи, и крылышки!
– Ну-у.. – разочарованно протянула Иринка, – тогда это и не крысенок вовсе, а обыкновенный дракончик.
– Эй, мужики! – Она распахнула дверь в смех и гитарное бренчание – Идите все сюда Димка до крысиных дракончиков уже допился сидит, глюк под шкафом караулит!
– Больше ему не наливаем! – приговорил Княже.
– Нет, серьезно, идите сюда. Я сама слышала, как его глюк шлепал!
– Шлёпал кого? И по какому месту? – покачнулись от хохота вышедшие в коридор пьяные мерзавцы.
Трезвый как адамант под стеклом, я решил поторопить события и допустил тактическую ошибку.
– Не верите, магистры! – стоя на одном колене у шкафа
Дикое писклявое верещание на границе ультразвуковой области вдарило по ушам. Мой глюк выскочил на желтый свет.
Желтый, потому что Ирина включила в коридоре подпотолочный светильник с парой шестидесятиваттных ламп.
Я выронил швабру.
Элегантный и в полупьяном виде Кубик женственно взвизгнул и облокотился на Княже.
Вдумчивый Княже решил, что в этом хаосе не хватает мудрых старших товарищей и громко, в голос позвал свою маму.
Гнусная мелкая нечисть, вереща, проскочила мимо этих оболтусов в огромную, метров двадцать пять квадратных, кухню. Тёмную и страшную..
Из гостиной вышел Батюшка, посмотрел на сцену «шок, деморализация и капитуляция», отхлебнул из горла напоминающей воду жидкости, посетовал:
– Не знаю, что у вас тут случилось, но, Княже, если сюда и впрямь придёт твоя мама, мало тебе не будет, а нам завтра что ж, на метро разъезжаться?
Эгоистичный голос мелочной правды жизни оказался тем, чего не хватало.
– Хм, – первым опомнился Княже, – да, насчёт мамы это я перегнул палку. Не место ей здесь.
– Ну и кинь её кому-нибудь, гнутую эту палку! – деловито посоветовала МатьИрина, – а сам быстро взял у Димули швабру и общее руководство! А то упустили живность!
– Это неправильная живность, – прекратил отвратительно повизгивать Кубик, чтоб не икать, выпил жидкости напоминающей цветом воду из Батюшкиной бутылки «Смирновской», – это научно-техническая живность. Гляньте, нечто типа соляры на вид!
Он указал на свои многосезонные варёные джинсы: на уровне колена, где его коснулся мой глюк, было пятно. Я бы сказал, как от машинного масла.
Собственно я об этом и сказал.
– Это меняет дело, нет такой техники, которую не смогли бы раздолбать большевики! – обрадовался Батюшка, которого ввели в курс дела о «глюках Димона», – или продать демократы… а то нагнали мистики, антихристы!
Подумав, мы решили, что моя тактическая ошибка в порядке вещей. Это только всякие нерусские люди начинают войны Перл-Харбором а заканчивают Хер-Вам-Сима-в-Ногу-Ссаки. Русские (и примкнувший к ним Княже) начинают с Брестской крепости! А заканчивают, минимум, Берлином. Если бы с нами был Хиба – дошли бы до Нью-Йорка.
Конец ознакомительного фрагмента.