Драма современного человечества
Шрифт:
Но настоящая, опасная и массовая оппозиция — это рабочие и крестьяне.
То, что это действительно так, подтверждают два декрета Совета народных комиссаров: от 28.XI.38 г., коим утверждено новое рабочее законодательство, и от 28.V.39 г., коим утверждено новое колхозное право. Первый декрет по своим основным положениям представляет собой самое суровое рабочее законодательство в Европе. Второй - юридически закрепляет новое порабощение в деревне. Подробный анализ их содержания выходит за рамки нашего сегодняшнего плана (об этом вы можете прочесть в ряде наших работ). И все же я должен сказать: рабочее законодательство, подобное совдеповскому, которое так мало заботится о свободе рабочих,
Советы вынуждены были пойти на это. Годами на своих партийных съездах они обвиняют в собственных неудачах “руководителей”, стоящих во главе предприятий. По идеологическим и политическим соображениям они не смели открыто сказать, что подлинная причина — сопротивление, оказываемое рабочими и крестьянскими массами, от имени которых они правят страной. Но жизнь в конце концов заставила их считаться с реальностью. И вот, на XVIII съезде ВКПб (март 1939 г.) открытые обвинения впервые прозвучали в адрес не руководителей, но непосредственно рабочих и крестьян. Весь 1939 год прошел под знаком борьбы Советского режима с рабочими и крестьянами.
Эта борьба разразилась не вдруг. Она ведется с первого дня утверждения большевистского режима. Сначала это была борьба с “белыми”, затем против остатков дворянской интеллигенции, зажиточных слоев общества и священства. Сейчас уже и основные народные массы — не по идейным соображениям, но во имя простого выживания - восстают против невыносимой системы, которую еврейский ум придумал для нееврейских народов и которую, сознательно или несознательно, хотят навязать им еврейские агенты.
Эти 22 года истории Советского режима — сплошная летопись кровавой и жестокой борьбы русского народа с захватчиками, представителями и ставленниками еврейско-марксистской мысли. Последние декреты, о которых мы говорили, стали лишь открытым признанием со стороны советского режима того факта, что ведущаяся им борьба ведется сегодня именно с теми, от чьего имени он действовал все эти годы, разрушая старый уклад, уничтожая материальные ценности и самих людей, из коих миллионы были попросту перебиты, десятки миллионов уморены голодом, другие десятки миллионов — изгнаны или заточены, прочие же подведены под ярмо такого порядка, при котором “никто, кроме малых детей, не смотрит вам в глаза”. (дружное одобрение).
Неверные все же не убеждены. Они выдвигают следующие два аргумента: во-первых, политическая и военная мощь Советов; во-вторых, великие и чудесные свершения, осуществленные ими в России. Неверные говорят: “Если бы было так, откуда тогда та огромная политическая и военная мощь Советов и те великие и чудесные достижения, которых они добились?” Неверные имеют право спросить. И я им отвечу.
Когда появилась та сила, о которой вы говорите? В какой момент? Когда Западная Европа вступила в войну. До этого ее не было. Где были Советы в 1938 году, почему не удержали Польшу от нападения на Чехословакию? Вопреки советскому протесту, направленному Польше, та презрительно отвечает авторам оного и продолжает свой натиск и наступление на Чехословакию, а Советы и пальцем не пошевельнут, чтобы остановить ее.
Почему свои споры с Прибалтийскими государствами и Финляндией Советы не разрешили до 1.IX.39 г.? Почему свой спор с Польшей не разрешили до 7.IX.39 г? Причина одна. Чтобы Советы могли показать свою силу, им необходимо было иметь перед собой слабого противника, намного слабее их самих.
Военный корреспондент “Таймс” 10. VШ.39 г., т.е. во время переговоров Англии с Советами, дал следующую оценку Красной армии: “Внезапным нападением она способна нанести ощутимый удар даже сильному
Иными словами, не способна нанести удар по сильному противнику, который готов к этому — так же, как не способна и к наступательным операциям общего и глобального характера, даже против слабого противника.
Причины этого: технические (неважная система коммуникаций), военные (слабый и непрофессиональный командный состав), морально-политические (ненадежность войск), экономические (плохое экономическое положение страны).
Что же касается великих чудес, о которых слыхали неверные, отдельные чудеса и вправду имеются.
Первое: вопреки всем статистическим данным, рапортующим о выполнении плана производства, жизнь в стране выглядит весьма скромно, если не сказать бедно, но при этом ни один товар не возможно приобрести без давки, а не редко и вовсе невозможно приобрести.
Второе: поистине было бы чудом, если б добился успехов режим, похваляющийся тем, что оплачивает из госбюджета 80.000.000 служащих, т.е. чиновников и мелких исполнителей, составляющих огромный бюрократический аппарат, где личная инициатива, по правилам, исключена.
Третье: истинным чудом было бы, когда бы система, при которой человеческая свобода и личность так мало ценятся, не смогла построить — с помощью бесправной и бесплатной рабочей силы — столько гигантских сооружений и объектов, раз это смогли сделать египетские фараоны и римские императоры — с помощью несравнимо меньшего террора, ценой гораздо меньшей крови и меньших человеческих жертв. (Бурное одобрение).
Но самое большое чудо, которое я обнаружил, штудируя обширную литературу и фиксируя бесчисленные свидетельства, описано в книге одного француза, рассказывающего о многих чудесах и в конце замечающего: “Мне могут возразить, что нигде я не видел ничего по-настоящему красивого и великолепного. Но на самом деле я видел. Я видел исправительную колонию в 20 км от Москвы. Исправительную колонию, где нет охраны; где заключенные могут свободно, когда им вздумается, отправиться в Москву в кино или оперу; где они могут привести в зону свою семью, чтобы жить там всем вместе; где имеются такие удобства и такое изобилие всего необходимого, что администрация колонии все-таки вынуждена была пойти на некоторые охранные меры — с целью предотвратить проникновение в свое заведение людей с воли, стремящихся “незаконно” пополнить ряды арестантов...”
Итак, мы показали пролог этой драмы: разъярить Германию, сковать ее паутиной, ослабить победителей. Конфликт налицо. Теперь можно начинать. Но не раньше, чем произойдет неожиданное, ошеломляющее объединение Германии с Советами.
Подобный поворот событий застал людей врасплох. Разве наша премудрая пресса не прожужжала нам все уши:
“Завтра или послезавтра будет подписано соглашение между Англией и Россией”. Напрасно мы доказывали, что этого не будет! Одни над нами смеялись, другие нас оболгали, третьи ополчились на нас. Тем не менее Англия не подписала соглашения с Советами. Вместо этого, ко всеобщему ужасу, был подписан Германо-советский пакт о ненападении. (Смех)
Каково его значение в настоящей драме? Может быть, это обычный военно-политический договор, который часто заключают между собой два государства?
Ан нет! Сей пакт имеет совсем другое значение. Это последняя сцена Пролога. Его цинично-сатанинский характер освещает зловещим багровым светом саму драму, которая начинает разыгрываться у нас на глазах.
Поскольку мы это знали, мы и не уставали повторять вопреки всем “авторитетным прогнозам”, — что соглашение между Англией и Советами не будет достигнуто.