Драматург
Шрифт:
Тот Тим Коффи, которого я помнил, способен построить гнездо в вашем ухе и взять с вас же арендную плату. Тот еще тип придурка, самый большой человек в полиции, хотя вся правда в том, что он просто большой. Как все хулиганы от природы, Коффи способен выжить всюду. Я сказал:
– Что бы с ним тогда
По ее лицу я понял, что она не это хотела сказать. Она, как говорят американцы, «не соединила точки» или «не просчитала». Я внезапно вздрогнул, сообразив, что Энн, скорее всего, вообще обо мне не думает.
Она взглянула на меня:
– Извини, Джек, я ничего такого не хотела сказать. Короче, я начала канючить: женщины обычно так делают, когда напуганы. Я пыталась перестать, но во мне как дьявол засел. У Тима плохой характер, и он не сдержался.
Последнее новшество для оправдания насилия. «Не сдержался» – вместо того чтобы назвать его злобной сволочью. Мужик убивает всю свою семью и говорит: «Я не сдержался».
Я тоже готов был перестать сдерживаться. Спросил:
– Это первый раз?
Энн выставила все свои колючки:
– Прости?
– Он навалял тебе в первый раз?
– Да.
Она лгала, я мог это понять, может быть, даже посочувствовать немного. Тут ей пришла в голову мысль, и она встревоженно проговорила:
– Ты ведь ничего не будешь делать, Джек?
– Делать? Что я могу сделать? Он ведь полицейский.
Тут наступил самый тяжелый момент. Энн схватила меня за руку, и меня будто электричеством ударило. Черт, ты строишь стену вокруг своих чувств, настоящую крепость, чтобы изолировать свои нервные окончания, и какое-то легкое прикосновение – и вся крепость рассыпается. Блин. Она умоляла меня:
– Джек,
Я встал, почувствовав нечто вроде головокружения и уж определенно тошноту. Достал какие-то деньги, рассыпал их по столику и сказал:
– Этого я тебе обещать не могу.
Выйдя из кафе, я обнаружил, что льет дождь. Когда, твою мать, он успел начаться? Моя белая рубашка промокла, а проезжающая машина залила грязной водой мои брюки. Я вполне мог кого-нибудь убить. Свернул налево, бормоча себе под нос:
– Мне нужно провести расследование. Вот чем я займусь – расследованием.
Человек, показавшийся мне знакомым, проходя мимо, заметил:
– Это плохой признак – говорить самому с собой.
Еще бы мне не знать!
6
Зло рождается из нашего нежелания признать собственные грехи.
Когда я вошел в парк Ньюкасл и направился к дому, где жила Сара Брэдли, мне приходилось подталкивать себя и убеждать. Мой внутренний голос изрекал: «Какая пустая трата времени, не говоря уже о безрассудстве».
Я постучал, и дверь мне открыла на редкость уродливая девица в комбинезоне и с босыми ногами. Кстати, грязными.
Она рявкнула:
– Что надо?
Вот так, не больше и не меньше.
Очень хотелось сказать: «Ноги бы сначала помыла».
Начав действовать, я первым делом взмахнул перед ее носом своим бумажником, где были просроченные водительские права и пропуск в библиотеку.
Конец ознакомительного фрагмента.