Драмы и комедии
Шрифт:
Н и л а. Извините, мне надо идти.
Ф е д о р. Нила!
Н и л а. После налета много уборки. (Выходит.) Федор. Понимаешь, мама, раньше я не мог привести в защиту Нилы ничего, только то, что у нее честные глаза… А теперь я знаю! Она — благородная, гордая…
По лестнице спускается Ч у ф а р о в.
Честила меня, как комиссар!
Ч у ф а р о в. Обыкновенная игра.
М а р и я И г н а т ь е в н а. Что, Аркадий?
Ч у ф а р о в. Эта потаскушка корчила
Ф е д о р. Вы могли бы спуститься и не задерживаться, Аркадий Игнатьевич.
Ч у ф а р о в. Мне было интересно.
Ф е д о р. Это не очень порядочно, дядя.
Ч у ф а р о в. Федор, ты должен порвать с этой девушкой.
Ф е д о р. Дядя, с меня довольно того, что я подчинен вам по службе. В остальном мне хотелось бы сохранить некоторую самостоятельность.
Ч у ф а р о в. Я отвечаю не только за свой участок восстановительных работ, но и за каждого человека. Ты унизился до того, что разрешил себе всякую лирику с этой…
М а р и я И г н а т ь е в н а. Аркадий, ты ратуешь за чистоту и честность, так будь же и сам справедлив: Федор полюбил эту девушку, еще не зная, кто она.
Ч у ф а р о в. Но теперь-то он знает! Почему же он не отвернулся от нее? И я должен потворствовать этому?! Учти, Федор, я и так чувствую себя… не совсем удобно: я держу на работе своего племянника. Меня не станут обвинять в семейственности, пока племянник ведет себя хорошо. Но как только ты споткнешься, а ты споткнешься на этой связи обязательно… Выбирай сразу: или работа, или это… это безрассудство.
Ф е д о р. Теперь я понимаю, что вас больше всего беспокоит.
Ч у ф а р о в. Я предупредил тебя, Федор.
Ф е д о р. Сложнейшая гамма самых высоких чувств! До свиданья, мама. (Уходит.)
Ч у ф а р о в. Вот они, молодые! Любят без разбору, живут без смысла. Только что война, а то бы…
М а р и я И г н а т ь е в н а. Молодежь гибнет на фронте, а ты…
Ч у ф а р о в. Я заглядываю дальше и глубже, я вижу тенденцию.
М а р и я И г н а т ь е в н а. Как хорошо, что ты хозяйственник, а не политработник! Молодые… А по-моему, нам нужны люди с умным сердцем.
Ч у ф а р о в (не слушает). Куда они понесут эстафету наших идеалов?..
М а р и я И г н а т ь е в н а. Мой сын носил эту эстафету сквозь сплошные завесы зенитного огня, отбиваясь от «мессершмиттов»…
Ч у ф а р о в. Мы, то есть наше поколение, совершившее революцию, мы добыли, накопили огромный моральный капитал… а они…
М а р и я И г н а т ь е в н а. Брат мой, не слишком ли смело ты присваиваешь себе право говорить от лица ветеранов революции?
Ч у ф а р о в. Этим правом ты, помнится, награждала исключительно своего мужа?
М а р и я И г н а т ь е в н а. Имела основания. А тебе, Аркадий, из твоего всегдашнего благополучного далека, слишком просто поучать и судить.
Ч у ф а р о в. Я — издалека?! Я всегда строил, созидал…
М а р и я И г н а т ь е в н а. Знаю я, как ты строил.
Ч у ф а р о в. Ты
Из своей комнаты выходит З о я.
З о я. Извините, здравствуйте.
Мария Игнатьевна молча кивнула.
Еще не выспалась, опять в ночную смену… Танки ремонтируем. Ой, как же на них больно смотреть, на танки раненые! И людей и железо калечит война.
Входит и н т е л л и г е н т н ы й ж и л е ц, кивком головы поздоровался и скрылся за своей ширмой.
М а р и я И г н а т ь е в н а. Скажите, Зоя, вы… общаетесь с этой… вашей соседкой, Нилой Снижко? Что вы о ней думаете?
З о я. Всяко думаю. Иногда, кажется, взяла б горелку… я электросварщица… взяла б да и сделала шов, вдоль да еще и поперек. А иной раз… Понимаете, когда она остается одна… Вы не поверите! Так поет…
М а р и я И г н а т ь е в н а. Что ж она поет?
З о я. Советские, наши песни! Тихо, вполголоса. А так, что за душу хватает. Станешь за дверью, слушаешь — и не оторвешься. Прямо странная какая-то, из двух половинок сваренная. А шва не видать.
И н т е л л и г е н т н ы й ж и л е ц (высунув голову поверх ширмы). Извините, она поет песни и на немецком языке… чистейшее произношение… Явно выраженный интеллект. Я бы сказал, она не совсем безнадежна. (Выбирается из-за ширмы и уходит с книгами под мышкой.)
М а р и я И г н а т ь е в н а. Вы понимаете, Зоя, почему я так интересуюсь?
Входит Н и л а.
З о я. Очень понимаю. Мне пора на завод, побегу к своим раненым… (Уходит.)
М а р и я И г н а т ь е в н а. Послушайте, Нила… Вы говорили с Федором искренне?
Н и л а. Да, он этого заслуживает.
М а р и я И г н а т ь е в н а. Федор так наивен…
Н и л а. Вы хотите уберечь его от меня?
М а р и я И г н а т ь е в н а. Я ему желаю счастья.
Н и л а. Однако вы не запретили ему летать на военном самолете.
М а р и я И г н а т ь е в н а. Возле самолета разрывались зенитные снаряды, а возле вас падают камни и плевки. Это куда опасней.
Н и л а. Все в конце концов пролетает — и снаряды и плевки.
М а р и я И г н а т ь е в н а. О, какой оптимизм… Чем же он продиктован?
Н и л а. Одной только надеждой.
М а р и я И г н а т ь е в н а. Вы всерьез на что-нибудь надеетесь?
Н и л а. Да, всерьез. Во-первых, я думаю окончить институт. А еще… видите ли, я никого в своей жизни не называла матерью… И теперь я очень хочу надеяться… (Сквозь слезы, вдруг горячо и наивно.) Я умею все, решительно все делать!