Драмы. Стихотворения
Шрифт:
Графиня
Ужели в том, что ты задумал, Альбрехт, Есть что-нибудь противное природе?.. О, не давай ты мрачным суеверьям Брать верх над ясным разумом твоим! Враги тебя в измене обвиняют… Заслуженно иль нет, не в этом дело… Но ты погиб, когда не пустишь в ход Всю мощь свою!.. И слабое созданье, В отчаянии, силы напрягает, От гибели свою спасая жизнь. Неужто дерзость — отразить беду?Валленштейн
Как милостив ко мне был прежде Габсбург! Любил меня, ценил, я был ему Дороже всех. Кого так почитал Он из князей?.. И вдруг такой исход!Графиня
До мелочей все милости его Ты помнишь, но… забыл об оскорбленье! Ты ревностно ему служил. За это Как163
В жертву // Принес тебя надменному Баварцу. — Максимилиан (1573–1651), герцог Баварский с 1573 года, с 1609-го — глава католической лиги, курфюрст (1623–1651 гг.), разбил 8 ноября 1620 года пфальцграфа Фридриха V, чешского «короля на одну зиму» («Винтеркёниг»), под Прагой, у Белой Горы; к нему перешел сан этого опального курфюрста, и ему досталась часть наследственных земель пфальцграфа (по Вестфальскому миру — Верхний Пфальц). В 1630 году на имперском сейме в Регенсбурге Максимилиан сплотил оппозицию Валленштейну и настоял на его смещении. Через два года (1632 г.) Валленштейн вновь стал главнокомандующим имперскими войсками и был наделен почти неограниченными полномочиями.
Валленштейн
Да, не по доброй воле государь Вернул мне власть! Ее употребить Во зло не значит обмануть доверье.Графиня
Доверье?.. Нет! Ты был необходим! Нагрянула беда, и не статисты, Не знать с ее пустыми именами Понадобились, — нет, напасть такая Не слов, а дела требует; в толпе Простых людей великого отыщет И у руля поставит; знай, бедою В сан полководца ты был возведен! Ведь до последней крайности монархи Услугами своих марионеток И рабских душ довольствуются; если ж Придет неотвратимое, то челядь Придворная им больше не защита, А твердая рука, могучий дух, Который сам себе законы ставит И признает один лишь договор: Державное веление природы!Валленштейн
Да, это правда! С самого начала Им было ясно, кто я. Тут обмана Быть не могло, — я ложью пренебрег, Своих стремлений дерзких не скрывая.Графиня
Нет, более того… ты был грозой, Себе был верен; и не ты виновен, А те, кто, трепеща перед тобою, Тебя такою властью облекли. Кто со своей природою в ладу, Тот прав, кто с ней в разладе — виноват. Ты был самим собой, когда с мечом Из края в край Германии носился, Все предавая пламени, когда Бич над землей немецкою занес, Глумился над порядками державы И попирал так дерзко все права Владетельных князей, а для чего? Чтобы султана своего возвысить! Что ж он тогда тебя не образумил, Тогда твою гордыню не сломил? Он, соблюдая выгоды свои, Скреплял своей печатью — злодеянья! Ужели то, что приносило пользу И молча одобрялось им, теперь, Когда во вред ему начнет свершаться, Достойно осужденья?Валленштейн
(встает)
О, это мне на ум не приходило… Да, Фердинанд моей рукой творил Любые беззакония в стране; И княжескою мантией облек Меня он за несчетные услуги, Что равнозначны были преступленьям.Графиня
Признайся же, что в распре вашей речь Идет отнюдь не о правах, о долге, Но об удобном случае, о силе! Настало время подвести итог Всем величайшим в жизни упованьям; И знаменья тебе благоприятны, Стечение планет сулит удачу, Они гласят с высот: «Пришла пора!» Ужели ты движенье звезд напрасно Весь век свой исчислял, квадрант и циркуль В ночь звездную из рук не выпуская?.. Ты небосвод и знаки зодиака Чертил на этих стенах, и вокруг ТыВалленштейн
(взволнованно ходивший взад и вперед, вдруг останавливается и перебивает графиню)
Скорей зовите Врангеля ко мне!.. Седлать для трех гонцов!Илло
Ну, слава богу!(Поспешно уходит.)
Валленштейн
Злой гений нас обоих покарает: Он гибель шлет ему через меня, Орудие его корыстных планов, Но точит нож и для моей груди. О, кто дракона зубы сеял, [164] тот Благого не дождется урожая! Знай, злодеянье, на свою беду, Вынашивает ангела отмщенья. Он мне не может больше доверять, — Мне путь назад отрезан. Будь что будет! Судьба всегда права, а наше сердце Ее велений ревностный слуга.164
…кто дракона зубы сеял… (греч. миф.) — Намек на Кадма, легендарного основателя города Фивы, столицы древнегреческой страны Беотии; о Кадме мифы повествуют, что он убил дракона и посеял зубы его, из которых тотчас же выросли вооруженные воины; между ними завязалась битва, и все они погибли, за исключением пятерых, — образное воплощение мысли о гибельности братоубийственных национальных раздоров и междоусобиц.
(Обращаясь к Терцки.)
Веди скорее шведа в кабинет! Гонцы приказ получат от меня. Октавио ко мне!(Графине, которая смотрит с торжествующим видом.)
Не торжествуй!.. Не искушай завистливого рока. Не терпит ликованья он до срока. Ему вручаем семя, — и в свой час Ростки добра иль зла взойдут для нас.(Уходит.)
Занавес.
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
Явление первое
Комната.
Валленштейн. Октавио Пикколомини. Вскоре затем Макс Пикколомини.
Валленштейн
Из Линца пишет Альтрингер: он болен; [165] Но мне уже доподлинно известно, Что с Галласом во Фрауенберге он. [166] Обоих взять под стражу — и сюда! А ты прими испанские полки И не спеша к походу снаряжайся; Но если торопить тебя начнут На Фридланда свои войска направить, Ты говори «да, да!», а сам — ни с места. Тебе порой по нраву вне игры, В безделии притворном оставаться; На крайности идешь ты нелегко, И по тебе я выбрал эту роль. Полезнее всего ты будешь мне Бездействием… А улыбнется счастье, — Ты знаешь сам, что́ нужно предпринять.165
Из Линца пишет Альтрингер: он болен. — Граф Альтрингер был зятем графа Галласа; последний обманул Валленштейна, отпустившего Галласа с тем, чтобы тот уговорил Альтрингера явиться в ставку. Валленштейн отправил Галласа на своих лошадях, как сейчас (см. текст) отправляет Октавио с приказом: «Обоих взять под стражу — и сюда!»
166
Но мне уже доподлинно известно, // Что с Галласом во Фрауенберге он… — Отпавшие от Валленштейна генералы сосредоточивали свои силы в укрепленном замке Фрауенберге в южной Богемии, неподалеку от Будвайса (немецкое название города Ческе-Будеёвице).
Входит Макс Пикколомини.
Ну, старина, иди! А ночью — в путь. Возьми моих коней… Он остается… Не надо долгих проводов! Пора. До радостной и недалекой встречи!Октавио
(сыну)
Ты все ж зайди ко мне проститься, Макс.(Уходит.)
Явление второе
Валленштейн. Макс Пикколомини.
Макс
(подходит ближе)
Мой генерал!..Валленштейн
О нет, уже не твой, Когда еще ты офицер имперский.Макс
Так вправду ты оставить войско хочешь?Валленштейн