Древесный маг Орловского княжества 6
Шрифт:
— Пересвет! Отвлеки его вниз! — Кричу я, заметив поблизости верзилу.
И витязь, не раздумывая, с изящного прыжка рубит секирой по лапе, вгоняя лезвие почти полностью! Но стоит монстру дёрнутся, витязь улетает кубарем в сторону, оставив своё оружие во вражеской плоти.
Пока я с луком меня прикрывают мои подружки и туляки. Но три пики всё же прилетают мне по бедру от одной хитрой твари, что затаилась под брёвнышком. Однако уже совсем не до неё. Сжав зубы, целюсь! Как раз с мощнейшим визгом дракон морду опускает, чтобы глянуть, что за
Пускаю змеестрелу в глаз! Минуя все защитные поля, она входит в этот чёртов прожектор, как миленькая! Похоже, под ударами, его поле всё же хорошо ослабло. Монстр дёргается и начинает извиваться.
Успеваю пустить ещё в тело две змеестрелы прежде, чем он решает лезть обратно в щель. Змеи трепыхаются меж чешуек, войдя в тушу лишь наполовину. Главное, что первая прошла, куда надо. Как раз буквально через три секунды прямо лавовой слизью полилось из внезапно лопнувшего глаза! Дракон взвыл жалобно, и его стало утягивать обратно в щель.
Конечно, на него обрушился сразу шквал магических ударов, которые теперь начали хорошо проходить. В итоге монстр опускается обратно в трещину уже без башки, которую дорубили грозовые клинки с нескольких заходов. Тем временем Пересвет с мощным перекатом едва успевает свою секиру выдернуть обратно. Сколько же в нём дури?! И жадности.
Гигант повержен, народ ликует, но не сильно. Потому что курии ещё лезут. Отползаю назад, потому что полностью пустой, у меня даже магических сил нет, чтобы затянуть раны. Меня подхватывает Деян, закрывая на всякий случай щитом, отскакивает вниз к набережной
— Ты как? — Растрясывает.
— Да нормально, — нагло вру, потому что пики всё ещё в бедре. И сука, больно!
Подлетает жрица, живенько вынимает все штыри и начинает шептать, зажимая рану. На руках вспыхивают руны, и раны мои затягиваются ещё быстрее, чем обычно, а боль стремительно уходит. Вдобавок, она даёт мне десять единиц резерва! Явно добровольно. После чего я вскакиваю и рвусь снова в бой.
Нарываюсь на Люту, которая делает вид, что меня тут нет. Снова она в строю, снова она лупит огнём, развеивая псин в пепел. С ней ещё две магички огневички, усиливают успех. С другой стороны мастера Брилианта и Сапфира лупят, вижу и ветровиков. Теперь замечаю, как красиво сверкают зачарованные тульские клинки витязей при ударах.
Вскоре курий зажимают уже у Разлома, длина которого по итогу составила метров сорок, а ширина в середине достигла десяти. Всех новых курий начинают спихивать обратно в розовую пропасть копьями, секирами, вилами и сапогами. Вблизи от едкого света рябит в глазах, но никто не отступает. Однако находятся заигравшиеся дураки, подступающие слишком близко, твари хватают их и утягивают за собой. Судя по истошным воплям, всё очень плохо и быстро кончается без доспехов Разлома.
Я уже и сам готов рвануть туда, чтобы закрыть портал с той стороны. Но Градимира, которая притёрлась в процессе ко мне очень близко, придерживает:
— Мы истощены, сейчас нельзя.
Около
Останки курий с первыми солнечными лучами испаряются буквально за пару минут, создавая искажающую пространство мглу на короткое время. Даже крови не остаётся, только чёрные пятна на кусках уцелевшей древесины. Однако вонь от внутренностей и крови ещё витает какое–то время.
Воины расходятся, в движениях усталость и дающие знать о себе раны. Вскоре началась эвакуация раненных, пошёл подсчёт погибших. Никто не рад победе, потому что завтра снова полезут не меньшим числом. Может, сразу и не появится новая курия десятого уровня. Но со временем могут вылезти и более сильные твари. Потому что трещина только растёт, питаясь болью этого мира. И будет расти, пока мы туда не спустимся и не разберёмся с демоном, устроившим нам этот ад.
— Сегодня с заката соберутся все рейдеры, — сказала Градимира, слишком пристально рассматривая меня. Видимо, потому что встал прямо на стекло, которым Разлом запечатался.
— Я буду, — кивнул, выискивая глазами моих людей. Благо с ними всё хорошо, ютятся в сторонке, прямо на погоревших брёвнах расселись.
Некоторые воины уже принялись собирать стрелы и копья, которые послужат в следующем бою.
— Чем ты разбил его глаз? — Стала допытываться магичка. — Там защиты ещё на три сотни резерва было, но никакая магическая стрела не смогла бы её пробить с первого раза.
— Не забивай себе голову, Мира, — отмахнулся устало.
— Ты сразил курию десятого уровня, но ведёшь себя так, будто для тебя это простая нечисть, не вижу радости в твоих глазах, Ярослав, — критикует дальше.
— Он сразил трёх великанов на проклятой каменоломне Орлика, — раздаётся от Светогора. — Что ему ваша курия, госпожа Градимира?
— Будьте так любезны, дайте пообщаться с другом! — Заявил и Деян. Все мои туляки и подвалили, прогоняя назойливую магичку, которая напоследок кинула в меня взгляд с прищуром.
— Как там Люта? — Спросил сразу.
— Она отходит от боя, лучше с ней не видеться до полудня, — усмехнулся Деян горько. — Что ж, Ярослав, впервые я узрел тебя в ратном деле. Смелости твоей позавидует любой.
— А безрассудству и подавно, — выпалил Светогор недовольно. — Ты почему не пригнулся? А если бы твой щит не выдержал?
— Да он, похоже, вторая Люта, — заявил Лучеслав радостно. — Полно, братцы. Ярослав откликнулся на нашу беду. И помог с грозной курией.
— Я не один, со мной мои верные соратники и друзья, — киваю на троицу.
Зову жестом, подрываются послушно и идут. Оказывается, Светогор знает Пересвета хорошо, пусть они лично ни не встречались, но молва по тульским трактирам не умолкает о могучем и бесстрашном витязе с секирой, который ходит на половцев в одиночку.