Древний Рим. Взлет и падение империи
Шрифт:
В ходе отступления разгромленного и деморализованного двенадцатого легиона по направлению к Цезарии Галл не учел особенности рельефа и оставил без присмотра вершины холмов, прилегавших к горным перевалам, по которым двигались римские войска. В одном месте у Бет-Хорона, где тропа сужалась, большая армия повстанцев перерезала дорогу, остановила колонну римских легионеров и полностью ее окружила со всех сторон. После этого мятежники обрушились с горных склонов на войска захватчиков, осыпая их градом камней, стрел и копий. Римляне, не в состоянии контратаковать или, сохранив строй, двинуться вперед, прикрылись щитами и на протяжении нескольких часов подвергались обстрелу. Краткая передышка наступила только ночью, а на следующий день Галл с позором бежал. Римляне были разбиты наголову, их потери составили около шести тысяч человек. За всю историю Рима это было самое страшное поражение, которое народ восставшей провинции нанес регулярной
Евреи во всей провинции ликовали. Многие сочли эту выдающуюся победу чудом. Пророки, возможно сговорившись с вождями восстания, тоже сыграли свою роль и указывали на вмешательство Всевышнего. Быть может, с Его помощью и удастся нанести поражение всемогущей Римской империи и избавиться от ее владычества? Чем еще, кроме как вмешательством высших сил, можно было объяснить столь невероятную, беспрецедентную победу? Вместе с тем Иосиф упоминает, что многие восприняли разгром римского войска скептически. Можно сколько угодно спорить о значении столь блестящего военного триумфа, однако с полной уверенностью можно было утверждать, что путь к переговорам отныне отрезан, и теперь вне зависимости от желания отдельных людей евреи были обречены на войну.
В Иерусалиме представители умеренных кругов вновь взяли власть в свои руки. Кое-кто из зачинщиков беспорядков был казнен, и с их смертью общественное мнение большинства жителей снова склонилось на сторону священнослужителей. Первосвященник Ханан и другие представители умеренных решили развить успех и авторитетно заявили жителям Иерусалима, что коль скоро Иудее придется сражаться с Римом, позвольте возглавить борьбу нам самим. Народ согласился и назначил священнослужителей руководить будущей войной. Вместе с этим нельзя забывать, что как Ханан, так и знать свои истинные намерения держали в секрете.
Несмотря на то, что разгром Галла и римского войска вдохновил многих горожан, вселив в их сердца надежду на победу, Ханан и его сотоварищи смотрели на будущее куда более трезвым взглядом. Они понимали, что наиболее вероятным исходом войны станет не победа евреев, а согласие Рима пойти на значительные уступки. Так или иначе, священнослужители могли напомнить друг другу, что всего лишь за шесть лет до описываемых событий римляне с трудом подавили в Британии восстание Буддики, предводительницы племени исени. Во избежание нового конфликта, не говоря уже о том, что он обещает стать затяжным, кровопролитным и в ходе него погибнет много римлян, — быть может, с Римом удастся договориться? Ханан и его сторонники были уверены в одном: они тоже должны поставить все на карту и присоединиться к восстанию. Единственным утешением им могло послужить то, что во главе мятежа теперь находились они, умеренные, а не безумцы, придерживавшиеся крайних взглядов.
Предстояло сделать очень многое. Пока Рим приходил в себя после чудовищного разгрома Галла, евреям надо было готовиться к сопротивлению — и делать это быстро. Ханан срочно подбирал людей, которым он мог доверить командование восставшими по всей стране, а в перспективе — подготовку городов к отражению нападения. Кандидатура на должность командующего Галилеей была для Ханана очевидной.
Когда известия о разгроме Галла дошли до Рима, император Нерон и его советники почувствовали опасность. Мятеж в маленькой провинции Иудея таил в себе страшную угрозу — восстание могло перекинуться на другие провинции и повергнуть в хаос все восточное приграничье Римской империи. Одна из возможных опасностей заключалась в том, что евреи, проживавшие в Александрии и Антиохии (втором и третьем крупнейших городах империи), могли присоединиться к восставшим соотечественникам: еврейские общины в Восточном Средиземноморье представляли собой «пятую колонну» в самом сердце империи. Вместе с этим имелся еще один источник опасности, вызывавший у советников императора еще больший страх — Парфия. Огромное количество евреев проживало в столице враждебного Риму Парфянского царства. Воспользуются ли парфяне волнениями, чтобы нанести удар? Не захотят ли они вмешаться в события, происходящие в Средиземноморье? Сенаторы лихорадочно искали того, кто смог бы им помочь в создавшемся положении. Их выбор для многих стал неожиданностью.
Сенатор Тит Флавий Веспасиан был опальным военачальником, проживавшим в то время в изгнании в Греции. Веспасиан, будучи сыном сборщика налогов, первый в своем роду получил пост сенатора. Нерон включил его в состав свиты, сопровождавшей императора во время поездки по Греции, в расчете на то, что сенатор станет послушно аплодировать всякий раз, когда Нерон будет выходить на театральные подмостки. Однако Веспасиан не только не научился хлопать в ладоши в нужном ритме, но даже уснул во время выступления Нерона. Гораздо больше ему по вкусу были вульгарные шутки и игра в мяч. Веспасиан был воином
Вместе с тем следует упомянуть об еще одной детали, ставшей решающим фактором в назначении Веспасиана командующим карательной экспедицией. Нерон до ужаса боялся заговора аристократов, превосходящих его в богатстве и древности происхождения, поэтому преимуществом Веспасиана стало то, что военачальник не мог похвастать особой знатностью. Именно по этой причине Нерон простил невнимательность и безразличие, проявленные Веспа-сианом к выступлениям императора во время поездки по Греции, и сделал опытному военачальнику предложение, изменившее всю его последующую жизнь, — принять командование римской армией в Иудее. Когда до Веспасиана д о ш л и новости о его назначении, полководец не мог и представить, какие перемены ждут его с супругой и двумя сыновьями.
Ощущая необходимость в надежных людях, на которых он мог бы положиться, Веспасиан вызвал в Грецию старшего сына Тита, где они вместе приступили к разработке плана предстоящей кампании. Молодой человек был обаятельным, добродушным и пользовался популярностью среди солдат. Точно так же, как и отец, Тит был опытным воином, великолепным наездником и умело обращался с оружием, однако кроме этого у него были и другие таланты. Он обладал прекрасным голосом, играл на музыкальных инструментах и с легкостью мог сочинить стих на греческом или латыни. Теперь, когда сын и отец встретились, они вместе пришли к согласию, что Титу, который в то время был лишь квестором, будет передан пятнадцатый легион, расквартированный в Александрии, тогда как Веспасиан примет командование десятым и пятым легионами, дислоцированными в Сирии. Вепасиан решил пока не использовать в военной операции двенадцатый легион, который покрыл себя позором, потерпев поражение от иудеев в битве при Бет-Хороне. Перед тем как обрушиться на мятежников, три легиона должны были встретиться в прибрежном городе Птолемаида, расположенном в Галилее.
Несмотря на то, что три легиона считались весьма внушительной силой, на счету был каждый солдат. Перед отцом и сыном стояла непростая задача. В Иудее им предстояло покорить множество деревень и городов, а численность гарнизонов каждого из них, согласно свидетельству Иосифа, [68] который явно преувеличивает, составляла не менее пятнадцати тысяч человек. Более того, римские легионеры были не особо хорошо подготовлены и вооружены для партизанской войны, которую им уготовили евреи. И в заключение, в том случае, если бы войска восставших отошли бы в крепости, расположенные на вершинах гор и холмов, римские войска оказались бы перед неприятной перспективой затяжных осад, деморализующих армию. Веспасиан и Тит учитывали предстоящие сложности кампании. Следует отметить, что в ходе нее их отношения скорее напоминали деловые, нежели родственные. Оба пришли к согласию, что коль скоро им поручили командование войсками в Иудее, неудачи надо избежать любой ценой. Грабежами и продажей пленных в рабство можно было заработать много денег. Успешное подавление восстания обещало прославить их и снискать большую популярность.
68
Иосиф Флавий. Иудейская война. Кн. 2, 3, 4.
Пока Веспасиан зимой 66—67 гг. н. э. стягивал силы в Сирии, командующий сопротивлением в Галилее тоже не терял времени даром. Иосиф руководил строительством укреплений в галилейских городах на севере Иудеи, а также взял на себя задачу по подготовке и экипировке иудейской армии. Позднее он отмечал, что старался следовать римскому образцу, желая ввести строгую дисциплину, обучить владению оружием и выстроить четкую командную иерархию. Задача оказалась крайне тяжелой. Молодой ученый из знатного рода обнаружил, что ему предстоит командовать бездомными бродягами, озлобленными крестьянами и селянами, которые отродясь не бывали в Священном городе. И вот теперь перед ними предстал чужак, более того, представитель знати, требовавший, чтобы они объединились и сражались за Иерусалим. Первой задачей Иосифа — сложной самой по себе — было завоевать авторитет среди подчиненных. Помимо этих сложностей, у Иосифа в Галилее возникла еще одна трудность.