Древний род: Сотый Богомир
Шрифт:
И вот, когда Кузьма, уже занес над котелком мешочек с крупой и, чуть было, не высыпал ее, одна из женщин криком - стой - остановила его.
– Ты что, собрался шавлю из гречки делать - сказала она и, увидев рядом, сухую соленую утку, рассмеялась и добавила - да еще и с 'кубанкой', вонаж солона як ропа, ейи вываривать надо, або, опосля, зальемся.
Я не знал, что такое шавля, ропа и почему мы должны залиться, понял лишь, что готовит Кузьма неправильно.
После того как приготовление еды, было передано в надежные руки Ольги Михайловны, так звали женщину, которая, по-моему, говорила на тарабарском языке, мы отошли к кибитке Кузьмы, для принятия
Николай сразу перешел ко второму, с присущим ему красноречием, да еще и с применением нецензурной лексики.
В первую очередь он обозвал Юру такими словами, о существовании которых, я даже не подозревал и предлагал отложить поход на Украину и вернуться назад, чтобы набить тому морду. После того как его предложение было отклонено, он сказал, что сам может вернуться назад и, после того, как сломает Юре все лицевые кости, он догонит основную группу. Это предложение, после всеобщего смеха, так же было отклонено.
После недолгих совещаний, было решено дождаться караван и послать голубя, через моховцев, Фоме Митричу, чтобы тот передал эти сведения и наш ультиматум, деду. А ультиматум такой, если оператор не разберется сам, с проблемой незаконных игр, которые организовывает его сын, то этим займутся богатыри и не факт, что обойдется без крови.
Проблема ковбоев решалась гораздо легче, точнее Маэстро ее решил сам. Во время еды, он предложил ковбоям поселиться в Мохове и поработать на благо города по профессии. Те, конечно же, обрадовались такой возможности, но их беспокоило то, что их могут найти люди, которые требуют с них карточный долг. Маэстро заверил, что с этим, не сегодня-завтра, разберутся. Радости ковбоев, а особенно их жен, не было предела. От радости они отвесили тумаков, отцу Лешки и тот поклялся, что больше никогда не будет играть.
К моменту, когда подоспел караван, трапеза уже была закончена, тарелки и котелок вымыты, весь нехитрый скарб, состоящий из двух палаток и нескольких сумок с вещами, собран у дороги.
Степанович, выслушав историю ковбоев, вынес вердикт. Ковбои не будут работать в городе, они отправятся на юг для создания сельхоз предприятия, которое, для стимула, на треть будет принадлежать самим ковбоям. Впоследствии, если ковбои захотят, то смогут выкупить остальные две трети у Мохова.
От свалившегося на ковбоев счастья, их женам стало плохо. Хуже всех пришлось Ольге Михайловне, ее откачивали нашатырем.
Позже, когда питы были распределены по трем большим каретам с дровяным отоплением, где ехали, завербованные моховцами, новенькие, недавно прошедшие через ковчег, я спросил у Степановича. Почему он не захотел селить ковбоев в Мохове? Тот ответил, что моховцы бдят в будущее и от этой сделки, получат, в будущем, гораздо больше, чем, нежели они просто взяли бы ковбоев на работу. Дав пернатым стимул, в виде трети собственности, Степанович рассчитывал, что рано или поздно там образуется деревня, а это магазины, ремесленные и налоги для государства. Что, в свою очередь, дает скидку по налогам самому Мохову, как образовавшему эту деревню
– Ну и прощелыги же вы, - подначивал я моховца - вроде и людям помогли, но и про себя не забыли.
– Не мы такие, жизнь такая - Степанович развел руки в стороны, с таким видом как будто съел килограмм лимонов, одним словом хитрюга.
– Петя - окрикнул я Маэстро, когда тот, после отправки голубя, шел к своим телегам.
– Да - отозвался он.
– Степанович случайно не еврей?
– Да нет, вроде Миронов, а не какой-нибудь Мендель, если я ничего
Я рассказал ему, про хитрый план, в котором Мохов, практически не прилагая усилий, получит барыши с ковбоев и налоговые послабления для самого города.
– Ха, - усмехнулся Маэстро - так начальник еврей, он абы кого, на такую должность, не поставит - потом Маэстро задумался и изрек - хотя, может и есть в нем примесь еврея. Но нам не до этого, и указал куда-то вперед - в следующей деревне будем 'заправляться' фуражом и нам нужно обогнать эту ораву - он кивнул на проплывающий мимо, нескончаемый поток лошадей и груженых саней - ты, кстати, оставил меди на 'заправку'?
Ну что я еще мог сказать, ничего. Пришлось снова идти к Степановичу на обмен, на этот раз Серебро на медь.
Подгорный, Каменные горы и конец спокойствию.
На середине пути до Мохова, у подножья гор, прозванными Каменными, которые нам предстояло 'штурмовать', мы и караван остановились в единственном городе, на всем протяжении пути. Город звался просто и незамысловато, Подгорный. В нем мы простояли два дня, чтобы дать лошадям отдохнуть, перед преодолением перевала, и я смог посмотреть, как выглядят города в этом мире. Ведь я, так и не смог осмотреть достопримечательностей столицы, а, по словам здоровяков, там было на что посмотреть.
Подгорный, благодаря геологам, обнаружившим уголь в предгорьях, из вахтового поселка, всего за несколько лет, превратился в полноценный город. Уголь из него, расходился как горячие пирожки, по всей округе, включая Мохов и укрепрайоны на перешейке европейского полуострова. Уголь позволил жителям Подгорного возвести красные кирпичные стены, вокруг города, которые были видны за несколько километров. Из того же кирпича, были построены и дома в городе. Не одного деревянного сооружения на его территории не было. По словам Лены, которая взяла на себя роль экскурсовода, Подгорный, как и вся Россия, живет в ожидании войны с 'западом', отсюда и выбор строительного материала. Сам кирпич, близ Подгорного не делали, а доставляли через перевал, с другой стороны гор, где имелась отличная глина, для его изготовления. Продукты и остальные нужные предметы, для города, в большинстве своем, доставлялись по реке Холодной. Эта река брала свое начало в горах и уходила далеко на юг, где впадала в большое озеро.
По словам Лены, вода, в этой реке, соответствует своему названию даже летом и пиво, которое мы пили в местной закусочной, под названием 'Горный Шахтер', делают только из этой воды. Вынужден признать, пиво, 'Углекоп ?-1' - '?-2' крепкое - очень даже ничего. Как и копченый толстолобик, с которым мы его пили.
А самой большой достопримечательностью пятитысячного города, пока еще строящийся, храм, с пятью куполами.
Строительные работы, по возведению храма, как таковые, были закончены и мастера работали над отделкой. Но строительные леса, не мешали мне представить, каким будет божья обитель с золочеными куполами, резными каменными плитами с ликом святых, на облицовке арочного входа. Кованная и витиеватая ограда, с крестами, вроде как, образовавшимися из железной лозы. Храм, после завершения всех работ, станет воистину великим и красивейшим сооружением. Хотя Лена говорила, что в столице есть храмы гораздо красивее и масштабнее, но я-то их не видел, и не мог сравнивать. Поэтому храм в Подгорном, стал для меня величайшим из строений, которые я видел в новом мире.