Древняя Русь. Город, замок, село, Рыбаков Борис Александрович

Древняя Русь. Город, замок, село

на обложку

Рыбаков Борис Александрович

Шрифт:

Новый тип храма получил широкое распространение. Правда, в Киевской земле интенсивность строительства, видимо, несколько уменьшилась: здесь известны лишь вскрытая раскопками Малая церковь Зарубского монастыря на Днепре и построенная уже в 80-е годы XII в. церковь Василия в Киеве (разобрана в 30-е годы XX в.). Но зато подобные храмы начали возводить в других городах. Так, фундаменты двух церквей — вероятно, Успенской и Борисоглебской (табл. 66, 5) — раскопаны в Старой Рязани — древней столице Рязанской земли (Монгайт А.Л., 1955). Два храма построили в столице Волыни — городе Владимире-Волынском. Один из них — полностью сохранившийся и реставрированный в древних формах Успенский собор (табл. 66, 2), построенный в 50-е годы XII в. (Раппопорт П.А., 1977, с. 17), Другая церковь, так называемая Старая Кафедра, вскрыта раскопками. Там же, во Владимире Волынском, раскопана еще третья церковь, имеющая очень существенные отличия — массивные квадратные в плане столбы, большую толщину стены, скругленные наружные углы.

Очень яркое развитие получило новое архитектурное направление в Смоленске (Воронин Н.Н., Раппопорт П.А., 1979). Здесь в 1145 г. был построен Борисоглебский

собор Смядынского монастыря (табл. 66, 6). Вскоре, в середине XII в., были возведены небольшая церковь в Перекопном переулке, а на детинце — княжеская бесстолпная церковь (табл. 66, 7) и терем (табл. 61, 14). Все эти памятники не сохранились и известны лишь по результатам археологических раскопок. В бесстолпной церкви стены сохранились местами на высоту до 2 м, на полу частично уцелели поливные керамические плитки. Несмотря на отсутствие внутренних столбов, стены церкви снаружи были расчленены лопатками как в нормальных четырехстолпных храмах. Размер внутреннего пространства церкви 10,45x8,25 м, что предполагает какую-то сложную систему перекрывавших здание сводов, поскольку для обычного купола на парусах это пространство слишком велико. Терем, расположенный на краю горы, откуда открывался прекрасный вид на пойму Днепра, вероятно, был двухэтажным. Судя по очень небольшой толщине стен, он был перекрыт не сводами, а деревянными балками. Нижний этаж терема врезан в землю, т. е. был полуподвальным. Полностью сохранилась и восстановлена в первоначальных формах церковь Петра и Павла (табл. 67, 2). Несколько позже построена церковь Ивана Богослова (табл. 66, 8), своды и верхняя часть которой полностью перестроены в XVIII в. Последним памятником того же типа в Смоленске является церковь Василия, построенная в 80-х годах XII в., изученная путем раскопок. Несколько раньше, видимо, в 70-х годах в Смоленске построили «немецкую божницу» — церковь иноземных купцов. Судя по материалам раскопок церковь эта в плане повторяла круглые церкви-ротонды Северной Европы.

Конечно, не во всех землях полностью и без всяких изменений применяли сложившийся в Киеве или Чернигове тип храма. Так, вскрытая раскопками церковь в Турове (табл. 68, 14) отличалась рядом своеобразных особенностей — наружные ее лопатки плоские двухуступчатые, а подъем на хоры был расположен не в толще стены, а в северной части нартекса в виде винтовой лестницы. В Переяславле, где интенсивность строительства в XII в. резко снизилась, по материалам раскопок известна Воскресенская церковь (табл. 66, 4), имеющая снаружи плоские лопатки, а западную пару столбов восьмигранной формы. Там же при строительстве поздней Успенской церкви были обнаружены остатки маленькой бесстолпной церкви.

Но даже в Турове и Переяславле, где архитектурные формы памятников отличны от киево-черниговских, общая схема сооружений совпадает, как совпадает и строительная техника — равнослойная кирпичная кладка. Таким образом, можно констатировать, что в XII в. архитектура Киевской, Черниговской, Рязанской, Волынской, Смоленской, а в значительной мере также Туровской и Переяславльской земель совпадает, образуя одну архитектурную школу.

Иначе шло развитие архитектуры в других русских землях. В Новгороде после постройки Софийского собора строительство прервалось на полстолетия и возобновилось только в начале XII в. В 1103 г. была построена церковь Благовещения в княжеской резиденции Городище (табл. 69, 2). Остатки ее удалось вскрыть раскопками. К счастью, полностью уцелели храмы, построенные вслед за церковью Благовещения — в 1113 г. Никольский собор на Ярославовом дворище (табл. 69, 1), в 1117 г. собор Антониева монастыря (табл. 69, 4) и в 1119 г. собор Юрьева монастыря (Каргер М.К., 1980) (табл. 69, 3). Это большие шестистолпные храмы. В Николо-Дворищенском соборе на хоры попадали по переходу из второго этажа деревянного дворца, а во всех остальных к западному фасаду с севера примыкала лестничная башня. Никольский собор был пятиглавым. Антониев и Юрьев — трехглавые, поскольку их основной объем имел одну главу, вторая венчала башню, а третья была расположена над юго-западным углом, создавая уравновешенную, хотя и несимметричную композицию. Как и в Софийском соборе, строители очень широко использовали местный строительный материал — известняковую плиту, прослаивая кладку рядами кирпичей. Однако в перемычках, сводах и других ответственных участках конструкции использована в основном кирпичная кладка. Во всех этих памятниках очень явно чувствуются киевские традиции — как в композиции и архитектурных формах, так и в строительной технике — применение кирпичной кладки со скрытым рядом. И все же здесь постепенно вырабатываются собственные, специфически новгородские приемы. В особенности это заметно в соборе Антониева монастыря, фасады которого в отличие от остальных упомянутых памятников не имеют декоративных двухуступчатых ниш. Из надписи, имевшейся когда-то на соборе Юрьева монастыря, известно имя строившего собор зодчего — мастера Петра.

В 1127 г. была построена церковь Ивана на Опоках, а в 1136 г. — Успения на Торгу. Обе церкви позднее были полностью перестроены и от древних памятников сохранились лишь самые нижние части. Раскопки дали возможность изучить технику кладки нижних частей стен и фундаментов этих храмов. Выяснилось, что церковь Ивана на Опоках была полностью перестроена в 1184 г., причем новую церковь поставили на основание первоначальной и поэтому планы их полностью совпадают. Однако западная стена церкви конца XII в. была отодвинута на 1,5 м к западу, очевидно, в связи с необходимостью утолстить эту стену для размещения в ней лестницы на хоры. Известная по результатам раскопок церковь Бориса и Глеба в детинце, построенная в 1146 г., приближается по плану к новгородским храмам начала XII в. и имеет квадратную лестничную башню. Она начинает серию не княжеского, а боярского строительства.

К середине XII в. окончательно сложился тип новгородского храма, свидетельствующий о наличии в новгородской земле самостоятельной архитектурной

школы, существенно отличающейся от киевской. Новгородские церкви второй половины XII в. — небольшие четырехстолпные трехапсидные. Столбы их не крестчатые в плане, а квадратные. Лопатки на поверхности стен, обращенных внутрь здания, отсутствуют, а снаружи стены расчленены плоскими, хотя довольно сильно выступающими лопатками. Западная стена толще остальных стен, поскольку в ней размещена лестница на хоры. Снаружи обращает внимание почти полное отсутствие декоративных элементов: лишь зубчатый поясок в архивольтах закомар и плоская аркатура по верху барабана. Храмы имеют строгий и лаконичный облик. Широкое применение слабо отесанной плиты, лишь прослаиваемой рядами кирпичей, в большинстве случаев лишает здания геометрической четкости и придает им некоторую мятость форм, что новгородские зодчие явно используют как своеобразный художественный эффект.

Характерными образцами новгородских храмов второй половины XII в. могут служить полностью сохранившиеся Георгиевская (табл. 69, 7) и Успенская церкви (табл. 69, 10) в Старой Ладоге (Мильчик М.И., 1979, с. 101; табл. 70, 3). В интерьере Георгиевской церкви сохранилась значительная часть древней фресковой живописи. Не менее типичным памятником является и церковь Спаса-Нередицы близ Новгорода (1198 г.) (Штендер Г.М., 1961. с. 169) (табл. 69, 8). До Великой Отечественной войны церковь эта стояла полностью сохранившейся и, что особенно редко, хранила почти полный ансамбль фресковой росписи интерьера. Во время войны церковь была разрушена, но затем восстановлена по обмерным чертежам. Из зданий, сохранившихся не на полную высоту, к тому же типу относятся церкви Благовещения на Мячине (1179 г.) и Воскресения (1195 г.) в окрестностях Новгорода. Несколько подобных храмов были, кроме того, вскрыты раскопками: церковь Дмитрия Солунского в Пскове (табл. 69, 9), две церкви в Старой Ладоге (Спасская и неизвестная по названию), Успенская в Аркажах под Новгородом (1188 г.). Несколько особое место занимает полностью сохранившаяся церковь Петра и Павла на Синичьей горе в Новгороде (1185 г.); по своим архитектурным формам эта церковь полностью совпадает с остальными памятниками новгородской школы, однако возведена она не из чередующихся рядов плиты и кирпича, а из одних кирпичей в технике кладки со скрытым рядом. Единственным примером здания, продолжающего традиции новгородских памятников первой половины XII в., является церковь Ивановского монастыря в Пскове — шестистолпный трехглавый храм (табл. 69, 5).