Древняя Русь. Город, замок, село
Шрифт:
Валы Старорязанского городища.
Клад восточных монет. Тимеревское поселение (IX–X вв.).
Бронзовый светильник иранской работы (IX–X вв.). Найден в одном из погребений Гнездовского курганного могильника под Смоленском.
Совершенно исключительным явлением в новгородском зодчестве может быть назван собор Мирожского монастыря в Пскове (табл. 69, 6),
Другой архитектурной школой, сложившейся на Руси в XII в., была полоцкая (Раппопорт П.А., 1980, с. 143). После окончания Софийского собора в Полоцке не велось никакого монументального строительства вплоть до 30-40-х годов XII в., когда был построен большой собор Бельчицкого монастыря (табл. 68, 2). Здание это, известное по материалам археологических раскопок, представляло собой шестистолпный храм с тремя притворами. Собор был выстроен из кирпича, причем технические особенности свидетельствуют о строительных традициях, характерных для Киева на рубеже XI и XII вв. Эти традиции, в частности кирпичная кладка со скрытым рядом, привились в Полоцке и продолжали здесь безраздельно господствовать в течение всего XII в. Однако, помимо киевских традиций, в полоцкой архитектуре вскоре появились и новые черты. Так, уже в большом соборе Бельчицкого монастыря подкупольное пространство перенесено с восточных столбов на западные, т. е. сдвинуто на одно членение к западу. Это изменение плановой схемы было, очевидно, вызвано стремлением зодчих создать более центрированную объемную композицию, вероятно, с высоко поднятой главой. В дальнейшем в полоцком зодчестве появился еще ряд новых особенностей. Вскрытые раскопками храм-усыпальница в Евфросиньевом монастыре (табл. 68, 8), а затем церковь на Нижнем замке, построенные в первой половине XII в., имеют совершенно необычные для русского зодчества предшествующей поры черты: одну апсиду и галерею, образующую на углах храма расширения. При раскопках храма-усыпальницы было вскрыто очень большое количество погребений в кирпичных склепах, занимавших почти всю площадь галерей. Обнаружены также остатки богатого убранства интерьера многочисленные фрагменты фресковых росписей и смальта от мозаичного набора полов. В церкви на Нижнем замке раскопки выявили своеобразное устройство фундаментов: котлован был отрыт под всей площадью храма на глубину около 70 см, а фундаментные рвы углублены еще на 30–35 см. Пространство между фундаментами было заполнено искусственной подсыпкой, и таким образом общая глубина фундаментов оказалась равной примерно 1 м.
К середине XII в. в полоцком зодчестве появляется тип храма с главой, башнеобразно поднятой на специальном пьедестале. Примером является Спасский собор в Евфросиньевом монастыре (табл. 68, 4), полностью сохранившийся до наших дней, хотя и не восстановленный пока в первоначальных формах (Раппопорт П.А., Штендер Г.М., 1980, с. 459). Из литературных источников известно, что строил этот собор мастер Иоанн. По-видимому, еще до Спасского собора такая же композиция была создана в Борисоглебской церкви (табл. 68, 5) Бельчицкого монастыря, ныне не существующей, но еще в начале XX в. сохранявшейся на высоту почти до основания сводов. Кроме храмов, в Полоцке археологическими раскопками были обнаружены остатки гражданской постройки — небольшого квадратного здания — княжеского терема (табл. 61, 13).
Наряду с этой линией строительства, определившей процесс сложения самостоятельной полоцкой архитектурной школы, в Полоцкой земле существовала и иная строительно-техническая традиция, отраженная в церкви Благовещения в Витебске (табл. 68, 1). Церковь эта, построенная в первой половине XII в., до недавнего времени сохранялась до основания сводов, а сейчас — на значительно меньшую высоту. Особенности витебской церкви — необычно вытянутая форма плана, одна апсида и совершенно своеобразная строительная техника, имевшая, несомненно, византийское происхождение — чередование рядов кирпича с рядами тесаного камня. Кроме витебской церкви, в той же технике была построена церковь Бориса и Глеба в Новогрудке, вскрытая археологическими раскопками. Наконец, раскопками в Минске были обнаружены остатки небольшого четырехстолпного храма (табл. 68, 3), который, очевидно, не был достроен: его строительство прервалось на стадии закладки фундамента. Архитектурные формы этого храма и его отношение к полоцкой школе пока неясны.
Сложение архитектурных школ в Новгородской и Полоцкой землях происходило путем постепенной переработки киевских архитектурных традиций. Иначе обстояло дело с галицкой и владимиро-суздальской школами, где разрыв с киевскими традициями был гораздо более резким и решительным.
В Галицкой земле монументальное строительство началось в первой четверти XII в. (Иоаннисян О.М., 1981, с. 35). По-видимому, около 1119 г. была построена первая каменная церковь — церковь Иоанна в г. Перемышле (современный польский город Пшемысль). Польские хроники свидетельствуют, что церковь была возведена из тесаного камня. Остатки здания, открытые польскими археологами, подтвердили правильность этих сообщений: церковь действительно была построена из блоков хорошо тесаного белого камня, без применения кирпича. Несомненно, что техника эта романская. Однако плановая схема церкви не имеет
К середине XII в. столицей Юго-Западной Руси стал Галич; здесь была построена церковь Спаса, повторяющая те же особенности плана и строительной техники, что и церкви в Перемышле и Звенигороде. В 50-е годы был возведен главный храм Галича — Успенский собор (табл. 68, 12), Это тоже четырехстолпный, трехапсидный храм, но в нем заметны уже существенные новые особенности: с трех сторон к церкви примыкают галереи, столбы не крестчатые, а круглые, в декоративном убранстве была широко применена скульптурная резьба. К сожалению, Успенский собор, как и все галицкие памятники, известен только по материалам раскопок. И все же сама плановая схема этих храмов не оставляет сомнений в том, что их объемная композиция должна была в общих, чертах совпадать с композицией церквей других русских архитектурных школ. Еще несколько четырехстолпных церквей было раскопано в окрестностях Галича, одна — в Василеве. Среди галицких построек резко выделяются маленькая церковь Ильи Пророка, представляющая собой круглую постройку с апсидой и примыкающей с запада прямоугольной частью, а также церкви у с. Побережье и так называемый полигон, имеющие четырехлепестковый план (Иоаннисян О.М., 1982, с. 39) (табл. 68, 10). Почти все галицкие постройки датированы пока очень приблизительно, в пределах второй половины XII в.
Единственный памятник галицкой архитектуры, сохранившийся над поверхностью земли, хотя тоже полностью перестроенный в верхней части, церковь Пантелеймона близ Галича (табл. 68, 13), построенная в конце XII или начале XIII в. По плановой схеме (четырехстолпный, трехапсидный храм) церковь Пантелеймона очень близка памятникам других русских архитектурных школ, но белокаменная техника и обилие резных деталей делают этот памятник типичным именно для галицкой архитектуры. Особенно характерны такие романские элементы, как базы и капители колонок, перспективный портал, украшенный резьбой (табл. 71).
Своеобразно развивалось зодчество Владимиро-Суздальской земли (Воронин Н.Н., 1961). В самые первые годы XII в. был построен собор в Суздале, небольшие участки кладки которого удалось раскрыть раскопками под существующим более поздним зданием собора. Выяснилось, что первоначальный храм был выстроен в типичной киевской технике кирпичной кладки со скрытым рядом. После этого строительство в северо-восточной Руси прекратилось и возобновилось лишь в середине XII в. В постройках этого времени можно видеть резкий разрыв с киевской традицией. Очевидно, при помощи галицких мастеров здесь возвели несколько храмов, построенных из тесаного белого камня. Из них целиком сохранился собор в Переславле-Залесском (табл. 72, 1) и почти целиком церковь Бориса и Глеба в резиденции суздальских князей — Кидекше (табл. 72, 2).
В 60-х годах XII в. обстраивается новая столица северо-восточной Руси — город Владимир и создается новая княжеская резиденция — Боголюбово. Центральным и наиболее ярким памятником строительства этой поры является ансамбль Боголюбова. В настоящее время от ансамбля сохранились лишь одна лестничная башня и переход, ведший из этой башни в церковь. Сама церковь разрушена, но нижние части ее стен были вскрыты раскопками (табл. 72, 7). Выяснилось, что церковь была оформлена с необычной роскошью: весь пол ее был устлан полированными медными плитами, а на порталах сохранились отверстия, свидетельствующие, что порталы были обиты золоченой медью. Столбы церкви имели круглую форму и судя по письменным источникам завершались «корунами», т. е., видимо, резными капителями. На площади перед церковью раскопками обнаружены остатки кивория над водосвятной чашей. Одновременно в 1 км от Боголюбова была построена церковь Покрова на р. Нерль (табл. 70, 4; 72, 3). Церковь эта сохранилась до наших дней, хотя раскопки показали, что первоначально к ней примыкали несохранившиеся теперь галереи. В стене галереи размещалась и лестница на хоры храма. Здание было построено в заливаемой пойме реки и поэтому над фундаментом зодчие возвели пьедестал из тесаного камня, имеющий в высоту 3,7 м. Пьедестал этот был обсыпан землей и образовывал холм, облицованный каменными плитами. На вершине холма, выше уровня паводковых вод стояла сама церковь. Во Владимире были построены центральный храм города — Успенский собор и парадные Золотые ворота. Характер архитектурных деталей и скульптурной резьбы свидетельствует, что в строительстве, развернувшемся в 60-е годы XII в., наряду с галицкими принимали участие романские мастера. Соединение объемно-пространственной композиции и конструктивной схемы, сложившихся на основе киевских традиций и характерных для всех русских архитектурных школ, с романской техникой и романскими декоративными элементами определило процесс сложения совершенно своеобразной архитектурной школы — владимиро-суздальской.
В 80-х годах XII в. был полностью перестроен владимирский Успенский собор (табл. 72, 5). Первоначально представлявший собой одноглавый шестистолпный храм, собор этот, обстроенный с трех сторон, превратился в пятинефное здание, увенчанное пятью главами. Собор полностью сохранился до наших дней, как и возведенный в 90-х годах XII в. Дмитриевский собор во Владимире (табл. 72, 4). Впрочем, Дмитриевский собор во Владимире сохранился лишь в своем основном объеме, утратив некогда примыкавшие галереи и башни. Особенность Дмитриевского собора — значительное увеличение роли скульптурного убранства. Одновременно были возведены ворота княжеского детинца во Владимире с надвратной церковью и собор Рождественского монастыря. Оба памятника не сохранились; основание ворот было раскрыто раскопками, а о соборе Рождественского монастыря можно судить лишь по сохранившимся старинным чертежам.