Древняя Русь. Город, замок, село
Шрифт:
В 1200 г. во Владимире было возведено здание собора Княгинина монастыря. Обнаруженные под более поздним храмом остатки древнего памятника показали, что в отличие от всех предшествующих построек владимиро-суздальской школы собор был выстроен не из тесаного камня, а из кирпича.
Тенденции к сложению в русском зодчестве принципиально новых композиционных решении и появление существенных стилистических изменений можно отметить уже с середины XII в. Первым примером, в котором достаточно четко отражены эти новые тенденции, является Спасский собор Евфросиньева монастыря в Полоцке. Однако в полной мере новые формы сложились лишь к концу XII в. (Раппопорт П.А., 1977а, с. 12). Появились храмы, имевшие башнеобразную центрическую композицию, с высоко поднятой главой и большим количеством вертикальных членений на фасадах, что создавало впечатление стремительного взлета. На смену статичным, уравновешенным композициям середины XII в. пришли композиции, отмеченные динамизмом и вертикальной устремленностью объема. И каждой архитектурной школе Руси эти новые приемы отражались в собственных, специфических формах, но общие принципы прослеживаются повсюду. Процесс дифференциации русского зодчества, его разделение на различные школы продолжал углубляться, но параллельно
Очень яркое отражение получило новое направление в киево-черниговских землях. В 90-х годах XII в. была построена церковь Василия в Овруче (табл. 73, 2), которую обычно связывают с именем упомянутого в летописи зодчего Петра-Милонега (Раппопорт П.A., 1972, с. 82). Церковь сохранилась примерно до основания сводов, а в верхней части была в начале XX в. реставрирована, но, к сожалению, неточно. Произведениями того же зодчего, видимо, являются вскрытая раскопками церковь Апостолов в Белгородке (1197 г.) и полностью реконструированная в первоначальных формах церковь Пятницы в Чернигове (вероятно, первые годы XIII в.) (табл. 70, 1; 73, 1). Все эти храмы имели очень нарядную обработку фасадов и сложнопрофилированные пучковые пилястры. Замечательной особенностью Пятницкой церкви является впервые примененная в русском зодчестве конструкция — повышенные подпружные арки (Барановский П.Д., 1948, с. 13; Холостенко Н.В., 1950, с. 271). Эта конструкция создает высокий подъем барабана главы на трех ярусах закомар-кокошников. По-видимому, близки к перечисленным храмам еще некоторые памятники, вскрытые раскопками, — церкви во Вщиже и в Трубчевске, также возведенные в конце XII в. Несколько иной характер имел храм в Новгороде Северском, обладавший сложной, несколько напоминающей готическую, профилировкой пилястр. Очень близкий вариант дает раскопанный храм в Путивле (табл. 73, 7). Судя по наличию полукруглых завершении — апсид на северном и южном фасадах, создающих композицию триконха, этот храм отражает непосредственное влияние зодчества Афона (Греция). Храм в Путивле на основании археологической стратиграфии относится к первой трети XIII в. Вывод этот основан на том, что слой пожарища, связанный с взятием города монголами, залегает непосредственно на слое строительства храма. Вероятно, к концу XII в. относится и круглая постройка-ротонда (табл. 73, 4), раскопанная в центральной части Киева (Боровский Я.Е., 1981, с. 182). Наружный диаметр ротонды несколько более 20 м, в центре ее расположен один круглый столб. Назначение ротонды неясно: это либо гражданское, быть может, дворцовое сооружение, либо католическая церковь.
В Полоцкой земле, по-видимому, в 70-80-е годы была построена княжеская церковь на детинце — храм с одной апсидой и тремя притворами (табл. 68, 7). Раскрытые раскопками нижние части памятника не дают достаточных оснований для достоверного суждения об его объемной композиции, однако строгая центричность плана все же позволяет высказать обоснованное предположение, что здание имело башнеобразный характер завершения.
В конце XII в. сложная политическая и экономическая обстановка в Полоцкой земле привела здесь к прекращению монументального строительства, но прием, разработанный в полоцкой церкви на детинце, был заимствован в Смоленске, где на рубеже 80-90-х годов XII в. была возведена идентичная церковь архангела Михаила (табл. 73, 9; 70, 2). (Подъяпольский С.С., 1979, с. 103). Церковь эта сохранилась до наших дней почти полностью, хотя и не восстановлена в своих первоначальных формах. Ее высотная, ступенчато-башнеобразная композиция объема подчеркнута пучками вертикальных членений сложнопрофилированных пилястр, а фасады завершались трехлопастными кривыми. Археологические раскопки в Смоленске показали, что церковь архангела Михаила была далеко не единственным примером подобной композиции (Воронин Н.Н., Раппопорт П.А., 1979, с. 409). Тот же прием почти повторен в церкви Троицкого монастыря на Кловке (табл. 74, 1). В несколько измененном варианте, где боковые притворы сдвинуты к восточным углам основного объема, подобная композиция применена в соборе Спасского монастыря в Чернушках (табл. 73, 11). В одних случаях смоленские храмы имели лишь один западный притвор (Пятницкая церковь), в других — вовсе не имели притворов (церковь у устья Чуриловки) или были окружены галереями (церковь на Малой Рачевке) (табл. 73, 10), Однако в любом из этих вариантов основное здание храма имело одну большую полукруглую апсиду и сложнопрофилированные пучковые пилястры. В подавляющем большинстве эти храмы четырехстолпные, но имеется пример большого шестистолпного собора с примыкающими галереями (Воскресенская церковь).
Параллельно с храмами подобного типа в Смоленске возводили церкви, имеющие три апсиды, но плоские снаружи, а внутри имеющие форму очень пологой дуги. Пилястры в этих храмах имели сложную профилировку лишь начиная с определенной высоты, а ниже они представляли собой как бы прямоугольные пьедесталы. Сюда относятся большой собор на Протоке (табл. 73, 8), церковь на Окопном кладбище и маленькая церковь на Большой Краснофлотской улице. Между памятниками двух смоленских групп имеются различия не только в схеме их плана, но и в строительной технике. Очевидно, эти храмы возводили мастера двух разных строительных артелей.
Особенно интересные результаты дали раскопки собора на Протоке. До начала раскопок руины храма были скрыты под большим земляным холмом. Раскопки этого холма показали, что стопы древней церкви сохранились местами до высоты более 2 м. При этом на стенах в значительном количество уцелели фресковые росписи. В процессе раскопок было снято со стен свыше 40 кв. м росписей, которые в настоящее время экспонируются в Государственном Эрмитаже (Шейнина Е.Г., 1980, с. 243). Собор имел значительные размеры — в длину почти 23 м и в ширину 19 м. С трех сторон к нему примыкали галереи, а у северо-западного и юго-западного углов размещались маленькие четырехстолпные храмики (табл. 74, 2). Общая ширина этого сложного ансамбля — около 47 м. При раскопках была вскрыта упавшая наружная стена южной галереи, прорезанная большими окнами. Обнаружено значительное количество погребений в аркосолиях и кирпичных склепах, расположенных как в основном помещении, так и в галереях. Пол храма оказался покрытым слоем известкового раствора и на нем были четко видны основания алтарной преграды, запрестольного креста
Интенсивное монументальное строительство, развернувшееся в Смоленске в конце XII первой трети XIII в., свидетельствует, что здесь существовали опытные и достаточно многочисленные кадры строителей. Яркость архитектурного облика памятников смоленской архитектурной школы сделала эту школу популярной в других русских землях, куда стали приглашать смоленских мастеров. Так, в столице Рязанской земли (современная Старая Рязань), где не было собственных кадров строителей, смоленские зодчие возвели Спасскую церковь (табл. 73, 6), а вероятно, также и маленькую бесстолпную замковую церковь в Новом Ольговом городке (табл. 73, 5). Памятники эти известны по результатам археологических раскопок. В самом Киеве были раскопаны остатки небольшой церкви на Вознесенском спуске (табл. 73, 3), которая судя по ее архитектурным формам была построена в конце XII в. смоленским зодчим. Расцвет смоленской архитектуры продолжался до 1230 г., когда страшный мор и резко изменившаяся политическая обстановка прервали здесь монументальное строительство.
Очень яркое развитие получила в начале XIII в. владимиро-суздальская архитектура (Воронин Н.И., 1962, т. 2, с. 108). К сожалению, от этой поры здесь уцелели всего два памятника — собор в Суздале (1222 г.) (табл. 72, 6) и Георгиевский собор в Юрьеве-Польском (1230–1234 гг.) (табл. 72, 8), причем оба памятника сохранились лишь до половины своей первоначальной высоты, и система их завершения может быть реконструирована лишь гипотетически. Георгиевский собор поражает необычайной насыщенностью скульптурного убранства: его стены сплошь покрыты орнаментальной резьбой (табл. 75), а выше архитектурно-колончатого пояса размещались скульптурные композиции и отдельные изображения (Вагнер Г.К., 1964; табл. 75). Оба памятника имеют по три притвора, придающие центричность их объему и заставляющие предполагать, что здания эти имели башнеобразные завершения. Подобную плановую схему имела и вскрытая раскопками церковь архангела Михаила в Нижнем Новгороде (1227 г.). Следует отметить, что на основании археологических раскопок удалось восстановить расчленение владимиро-суздальской архитектуры в начале XIII в. на две самостоятельные строительные артели, из которых одна — суздальско-нижегородская продолжала традиции белокаменного строительства, тогда как другая — ростово-ярославская вела строительство из кирпича с применением резных белокаменных деталей.
Небольшая, но очень яркая архитектурная школа сложилась в конце XII в. в Городенском княжестве (Воронин Н.Н., 1954а). Частично сохранившаяся хотя и не на полную высоту церковь Бориса и Глеба на Коложе в Гродно (табл. 68, 11; 74, 3) отличается своеобразным приемом декоративного убранства фасадов при помощи вставленных шлифованных цветных камней и поливных керамических плиток. Раскопки на детинце в Гродно выявили здесь так называемую Нижнюю церковь (табл. 68, 9), сохранившую стены на высоту до 3 м. Церковь эта после раскопок не была засыпана и в настоящее время сохраняется в специальном павильоне. Для убранства фасадов Нижней церкви также использованы шлифованные камни, керамические плитки и поливные блюда. Церковь эта имеет шестистолпный план, по подкупольное пространство образовано не восточными, а западными столбами; с востока она имеет одну большую полукруглую апсиду, для подъема на хоры служила винтовая лестница, встроенная в юго-западное членение. В Волковыске, входившем в состав Городенского княжества, был раскопан фундамент церкви, имевшей почти такую же схему плана, как гродненская Нижняя церковь, но здесь лестница размещалась в отдельной квадратной башне, пристроенной к юго-западному углу храма. Здание церкви в Волковыске не было достроено; здесь успели заложить лишь фундамент. Еще одна почти такая же церковь, но с плоской прямоугольной апсидой была раскопана в Гродно на Посаде — так называемая Пречистенская церковь. На детинце в Гродно сохранились остатки небольшой гражданской постройки, видимо, княжеского терема (табл. 61, 15).
По-видимому, единственной архитектурной школой Древней Руси, совершенно не затронутой переломом, происшедшим в русском зодчестве на рубеже XII и XIII вв., была новгородская. Здесь строили довольно много каменных зданий, но строили очень экономно, очень быстро и в крайне упрощенных формах. При этом даже в начале XIII в. продолжали строить совершенно так же, как в середине XII в. Примером этому может служить вскрытая археологическими раскопками церковь Пантелеймона, построенная в 1207 г. Консервативные приемы новгородских зодчих в ряде случаев, видимо, перестали удовлетворять заказчиков и корпорация новгородских купцов, ведших заморскую торговлю, заказала в 1207 г. постройку церкви Параскевы Пятницы смоленскому зодчему. Церковь эта сохранилась не целиком; у нее полностью перестроены верхние части. По композиции и архитектурным формам Пятницкая церковь чрезвычайно близка таким смоленским памятникам, как церкви архангела Михаила и в Кловском монастыре (Штендер Г.М., 1964, с. 201). Художественный облик Пятницкой церкви, очевидно, произвел на новгородцев сильное впечатление, и новгородские зодчие сделали попытку соединить наиболее характерные особенности этого храма (одноапсидность, трехлопастное завершение фасадов) с типичными чертами новгородской архитектуры (упрощенность формы, скупость декоративного убранства, строительная техника, сочетающая применение камня и кирпича). В результате сложился совершенно своеобразный новый тип новгородского храма, первым образцом которого является маленькая церковь Перынского скита (табл. 61, 8), построенная, вероятно, в 20-30-х годах XIII в.
Монгольское вторжение внесло очень существенные перемены в процесс развития русской архитектуры. Страшному разорению подверглись Киевская, Черниговская, Рязанская, Волынская земли. Монументальное строительство здесь надолго почти полностью прекратилось. Таким образом, из яркого спектра архитектурных школ древней Руси выпала одна из важнейших школ — киево-черниговская, игравшая вплоть до XIII в. едва ли не ведущую роль. Разгромлены были и города северо-восточной Руси. Правда, здесь сохранилась политическая самостоятельность и экономика была постепенно восстановлена, но монументальное строительство в течение второй половины XIII и первой половины XIV в. почти не велось. Некоторое оживление строительства, которое можно отметить во второй половине XIV в., связано уже с новым политическим центром — Москвой (Борисов Н.С., 1976, с. 63). Смоленская и Полоцкая земли не были затронуты монгольским разгромом, но тяжелая политико-экономическая обстановка и здесь привела к прекращению монументального строительства.