Древняя Русь. Город, замок, село
Шрифт:
Таким образом, развитие русской архитектуры во второй половине XIII — первой половине XIV в. в основном можно проследить лишь в двух районах Руси; на западных ее территориях (западные районы Галицкого и Волынского княжеств, Черная Русь) и в Новгородской земле.
В юго-западной Руси накануне монголо-татарского вторжении архитектурно-строительная обстановка в Галицкой и Волынской землях сложилась по-разному. На Волыни по каким-то причинам строительство в первой половине XIII в. вообще не проводилось и, по-видимому, даже не имелось строительных мастеров. В Галицкой же земле интенсивно работала местная строительная организация. Эта строительная артель, видимо, уцелела и после того жестокого разгрома, которому подверглись город Галич и другие крупные города княжества. Во всяком случае, когда Даниил Галицкий в 30-50-е годы XIII в. обстраивал свою новую столицу город Холм, строительство там, несомненно, вели зодчие галицкой архитектурной школы. Об этом можно судить по резным белокаменным фрагментам, которые
Позднее, на рубеже XIII и XIV вв. строительство в Галицкой земле сосредоточилось в основном во Львове. Здесь было построено несколько зданий, в том числе сохранившаяся до наших дней Николаевская церковь (табл. 61, 5). Исполненная в традиционной для галицкой архитектуры белокаменной технике, церковь эта показывает, что в развитии архитектуры здесь произошли существенные сдвиги: храм лишен скульптурного убранства, он бесстолпный и имеет симметричные приделы.
Большое значение в конце XIII — первой половине XIV в. придавалось в Галицкой земле строительству каменных оборонительных сооружении — отдельно стоящих башен. В районе Холма до настоящего времени сохранилась такая башня в Столпье (табл. 61, 2), а до Великой Отечественной войны существовали руины второй башни — в Белавине (табл. 61, 3) (Раппопорт П.А., 1952, с. 202). Все галицкие башни этого времени — квадратные в плане; построены они из камня, причем отеска камня гораздо менее тщательная, чем в культовых сооружениях.
Совершенно иначе развивалось монументальное строительство на Волыни. Как уже было отмечено, в первой половине XIII в. здесь вообще не велось монументального строительства. Интенсивное строительство началось лишь в середине XIII в. Одной из первых построек была церковь Михайловского монастыря во Владимире-Волынском (табл. 61, 6). Открытые раскопками остатки этой церкви оказались совершенно необычными: церковь была круглой (ротонда) и имела внутри кольцо столбов, вероятно, поддерживавших купол. Совершенно необычна для древнерусского зодчества и строительная техника этот памятника: он сложен из брускового кирпича. Очевидно, возобновление строительной деятельности в Западной Волыни было связано с участием мастеров из Восточной Польши, где незадолго до этого развернулось строительство из брускового кирпича в так называемой вендской технике кладки (чередование на фасадах двух ложков и одного тычка). Несколько позже, в 80-х годах XIII в. была построена Георгиевская церковь в Любомле. Археологические раскопки показали, что церковь была трехапсидной, вероятно, четырехстолпной. Возведена она в той же кирпичной технике («вендская» кладка из брускового кирпича), ставшей характерной для зодчества Волыни. Видимо, на рубеже XIII и XIV вв. построена Васильевская церковь во Владимире-Волынском, сохранившаяся хотя в несколько искаженном виде до наших дней. Эта постройка имеет центричный восьмилепестковый план.
Так же как в Галицком княжестве, в Западной Волыни в это время ведется строительство отдельно стоящих оборонительных башен (Раппопорт П.А., 1967а, с. 141). Однако в отличие от Галицкой земли здесь эти башни были круглыми в плане и возводили их из брускового кирпича. Одна такая башня, построенная в 70-80-е годы XIII в., полностью сохранилась в Каменце-Литовском (табл. 61, 1; 78). Некоторые архитектурные формы этой башни (стрельчатые окна, свод на нервюрах) имеют, несомненно, готический характер. Башня имеет наружный диаметр 13,5 м, высота ее около 29 м. Остатки другой башни, построенной в 1291 г., открыты раскопками в Черторыйске. По-видимому, на рубеже XIII и XIV вв. началось строительство Луцкого замка, позднее многократно перестраивавшегося.
На территории Черной Руси — в Новогрудке — в конце XIII в. была построена каменная башня, позднее вошедшая в состав новогрудского замка. В первой половине XIV в. там же были возведены церковь и гражданская постройка, вскрытые раскопками. Церковь одноапсидная, первоначально она не имела столбов, но вскоре в нее были встроены четыре столба, очевидно, поддерживавшие купол. Гражданская постройка, вероятно, входившая в состав дворцового комплекса, представляла собой квадратный зал, перекрытый сводами, опиравшимися на столб, стоявший в центре помещения. Судя по найденным фрагментам, своды церкви и гражданской постройки имели профилированные нервюры. Материал новогрудских построек первой половины X IV в. — брусковый кирпич.
Откуда появились в Новогрудке брусковый кирпич и готические формы сводов, не вполне ясно; они могли быть заимствованы с территории Волыни, где такие материалы и формы также имели распространение, но могли проникнуть сюда и через Литву, с которой Новогрудок в это время был политически тесно связан.
Северо-западная Русь — Новгородская земля — не была затронута монгольским вторжением, но политическая обстановка и особенно экономическое состояние во второй половине XIII в. здесь были настолько трудными, что строительство
О том, что новгородское зодчество в этот период переживало процесс поисков и становления новых форм, можно судить по двум памятникам, к сожалению, погибшим во время Великой Отечественной войны, — церквам Успения на Волотовом поле (1362 г.) (табл. 61, 9) и Спаса в Ковалеве (1346 г.). В Волотовской церкви зодчие пошли но пути упрощения типа Николы на Липне. Они отбросили не только промежуточные, но и угловые лопатки, полностью отказались от декоративных элементов. В то же время в Ковалевской церкви (в настоящее время она восстановлена по обмерным чертежам) зодчие возвратились к позакомарному покрытию фасадов.
Во второй половине XIV в. начинается новый экономический расцвет Новгорода и вместе с тем начинается интенсивное монументальное строительство. Новгородские зодчие приняли за основу тип храма, разработанный в Липненской и Волотовской церквах, но насытили его большим количеством декоративных элементов. Вновь введены не только угловые, но и промежуточные лопатки: многочисленные декоративные кресты, сгруппированные окна и ниши, снабженные бровками, аркатурные пояса придают этим храмам чрезвычайно нарядный вид. Образцами могут служить полностью сохранившиеся церкви Федора Стратилата (1360 г.) (табл. 61, 7), Спаса на Ильине улице (1374 г.), Петра и Павла в Кожевниках (1406 г.). Они знаменуют начало блестящего расцвета архитектуры Великого Новгорода второй половины XIV–XV вв.
Археологические раскопки позволили не только значительно увеличить количество известных памятников древнерусского зодчества, но и начать изучение процесса строительного производства. В отдельных случаях удавалось раскрыть строительную площадку вокруг недостроенных сооружений. Так, например, в Волковыске, где строительство церкви было по каким-то причинам остановлено на стадии закладки фундамента, были обнаружены большая яма для творения извести, штабеля неиспользованной плинфы и аккуратно уложенные в ряд шлифованные камин для декоративного убранства стен. В Киеве была раскопана печь для выжигания извести (табл. 62, 1). Печь эта была сложена из плинфы на глине: она круглая, внутренним диаметром несколько более 2,6 м, заглублена от поверхности земли на 65–75 см. В нескольких случаях были вскрыты раскопками кирпичеобжигательные печи. В Киеве такая печь, видимо, относящаяся к концу X в., имела прямоугольную форму. Также прямоугольная кирпичеобжигательная печь была раскопана в Суздале. В Чернигове обнаружены остатки круглой печи для обжига плинфы. Наиболее детально были изучены подобные печи в Смоленске (табл. 62, 2; 76) (Юшко А.А., 1966, с. 307). Одна из этих печей относилась к концу XII в., вторая к началу XIII в. Обе печи круглые, диаметром около 4,5 м; они расположены на склоне и тыльной частью частично врезаны в материковую глину. Внутри печей было размещено по семь невысоких кирпичных стенок, а поперек этих стенок проходил арочный топочный канал.
Отмечено, что при обжиге древнерусских кирпичей получалось большое количество брака — ломаных, пережженных и недожженных кирпичей. Этот производственный брак в XII–XIII вв. дробили и использовали в качестве заполнителя известкового раствора, т. е. в качестве цемянки.
Изучение древнерусских кирпичей-плинф показало, что в каждом памятнике, как правило, применяли один основной формат кирпича (обычно не менее 60–70 % от общего количества кирпичей) и несколько дополнительных (табл. 62, 7). Несовершенство ручной формовки и обжига вело к тому, что принятый строителями формат обычно имел отклонения на 1–2 см, как в большую, так и в меньшую сторону. Формат древнерусских кирпичей имел тенденции к уменьшению и может служить датирующим признаком при изучении памятников (табл. 62, 5). Так, кирпичи построек XI в. имеют, как правило, длину от 34 до 38 см, а ширину от 27 до 31 см. В памятниках XII в. кирпичи меньше: их длина от 29 до 30 см, а ширина от 20 до 26 см. Наконец, в памятниках конца XII — первой трети XIII в. длина кирпичей от 24 до 29 см, а ширина от 17 до 21 см. Толщина кирпичей колеблется в пределах от 2,5 до 5 см. Для Смоленска и Новгорода удалось составить более точные шкалы изменении формата кирпичей, что дает возможность датировать памятники с точностью до 20 лет (Раппопорт П.А., 1976, с. 83; 1982а, с. 200).