Древо ангела
Шрифт:
– Что, правда? – ЭлДжей приподняла бровь и взяла Аву за руку. – А когда ты видишь свою маму, тебе не хочется оказаться с ней в Голливуде и вести такую же гламурную жизнь?
– Господи, нет конечно! – рассмеялась Ава. – Я знаю, что Ческа – моя мать по рождению, но я же никогда не видела ее и не могу сказать, что хоть как-то по ней скучаю. Моя мама – это ты, а мой дом – Марчмонт. – И она обхватила ЭлДжей руками за шею. – И я очень, очень тебя люблю.
С годами Ава стала жизнью ЭлДжей, самой важной частью всего ее существа. Ее материнский инстинкт по отношению к ней был таким же сильным, как и в отношении Дэвида. Иногда она даже упрекала себя саму за то, что живет этой девочкой, так же как Грета жила Ческой, но ничего не могла с этим поделать. Ава была
Сейчас же, услышав приближающиеся быстрые шаги Авы по коридору, ЭлДжей постаралась стряхнуть с себя тоску. Может быть, дело было в ее операции, но в последнее время она испытывала надвигающиеся мрачные предчувствия. Она пыталась стряхнуть их, но за восемьдесят четыре года привыкла доверять своим инстинктам. И они редко ее подводили.
38
Лос-Анджелес
– А, это ты, – хрипло проговорила Ческа в телефонную трубку, снимая атласную маску с глаз и глядя на часы у кровати. – Какого черта ты звонишь мне в такую рань, Билл? Ты же знаешь, это единственный день, когда я могу отоспаться.
– Извини, дорогая, но сейчас половина двенадцатого, и нам надо поговорить. Это важно.
– Так, значит, они согласились добавить еще по двадцать тысяч за серию?
– Послушай, Ческа, может быть, встретимся за обедом и я все объясню?
– Билл, ты же знаешь, по воскресеньям я отдыхаю. Если это так уж важно, лучше приезжай сюда. В два ко мне придет массажистка, так что – в три.
– Ладно. Увидимся, дорогая.
Ческа бросила трубку на изящный, кремовый с позолотой телефон и раздраженно опустилась на подушки. Ночь субботы была единственным вечером, когда она могла развлекаться до самого утра. Всю остальную неделю ей приходилось вставать с рассветом, в четыре тридцать, потому что лимузин со студии приезжал за ней в пять утра.
И прошлая ночь была… В общем, она была…
Ческа похлопала по другой стороне своей огромной кровати, но ощутила под рукой только смятые простыни. Поглядев туда, она увидела записку на одной из подушек. Взяв ее, она прочитала: «Ночь была хороша. Обнимаю, Хэнк».
Ческа по-кошачьи потянулась, вспоминая ночь, которую они провели с Хэнком. Хэнк был солистом в отличной новой группе. Они выступали в клубе, куда она пошла вчера вечером с парой приятелей, и в ту же секунду, как Ческа увидела его стройное тело, голубые глаза и светло-русые волосы, она поняла, что он должен быть ее.
И в тот же вечер, чуть позже, Ческа получила то, что хотела, – как всегда.
Обычно ее возбуждала и щекотала ей нервы именно сама охота – собственно секс был скорее разочарованием. Но прошлая ночь была просто фантастической. Может быть, ну может быть, она даже согласится встретиться с ним еще раз. Ческа выбралась из постели и побрела в прилегающую к спальне ванную комнату, чтобы набрать себе ванну.
Когда она только переехала в этот дом высоко на Чалон-роуд в Бель-Эйр, сразу после того, как получила роль ДжиДжи в «Нефтяных баронах», тут не было никакой охраны. А теперь была трехметровая кирпичная стена с круглосуточными камерами и охранной системой, отделяющая ее от внешнего мира. Даже притом что вид с верхних этажей дома был просто великолепным – под тобой в долине расстилался весь Лос-Анджелес, – Ческа не открыла жалюзи, чтобы впустить в комнату солнечный свет. Они всегда были плотно закрыты до тех пор, пока она не была полностью одета, потому что однажды какой-то предприимчивый фотограф залез по лестнице на стену и щелкнул ее, обернутую в одно полотенце. А потом продал снимок паре таблоидов за целое состояние. В конце концов, она теперь была одной из знаменитостей Америки, а может, и всего мира.
Ческа закрыла краны, включила джакузи и ступила в ванну. Она погрузилась в теплую воду, чувствуя, как струи нежно массируют ее тело. Она не представляла себе, что было настолько важным, что Биллу надо было увидеть ее. Не может же быть никаких проблем с ее
Ческа знала, что отчасти была обязана этим своей бурной личной жизни. После разных историй, когда ее фотографировали с очередным юным любовником-блондином, студия несколько раз напоминала ей о моральных обязательствах ее контракта, но она не обращала на это внимания. На что им жаловаться, если все это только приносит сериалу больше популярности? А ее личная жизнь на то и есть личная, что не является делом проклятой студии.
Поглядев на свое отражение в зеркале, Ческа заметила пару морщинок под глазами. Она устала, она была вымотана непрерывными съемками в течение девяти месяцев. Слава богу, что перерыв на летние каникулы уже через несколько недель. Ей надо отдохнуть, уехать куда-то, где можно расслабиться. Возможно, ее тяжелый, шумный и скандальный развод полгода назад подействовал на нее сильнее, чем ей казалось. По законам Калифорнии, муж или жена имеют право на половину имущества своего супруга. Поскольку у нее было много всего, а у ее паршивца бывшего-мужа, рок-музыканта, не было ничего, для нее все закончилось не так хорошо. Ей пришлось отдать Джину «Поганцу» Фоли дом на пляже в Малибу, а также половину своих денег и других инвестиций. Пока они были женаты, он не проработал ни дня, проводя все время в доме на пляже со своими длинноволосыми приятелями, курил траву, пил пиво и тратил ее деньги, заработанные тяжелым трудом, таскаясь по злачным местам Лос-Анджелеса. Ческа проклинала тот день, когда вышла за него замуж, но они были в Лас-Вегасе, под кайфом, и идея разбудить священника в три утра и потребовать поженить их здесь и сейчас показалась им такой потрясающей. Вместо кольца Джин надел ей на палец колечко от пивной банки. Шумиха в прессе была ошеломительной. На следующий же день их фотография появилась на первых страницах всех крупных газет.
Правда была в том, что он напоминал ей Бобби…
Но из-за нескольких минут этого безумия Ческа очень заметно пострадала финансово. А она и так всегда жила на широкую ногу. Она покупала дорогие дизайнерские наряды, устраивала грандиозные вечеринки, заказывая их в самых дорогих ресторанах, как только ей этого хотелось. До развода у нее были деньги на все это. А теперь на ее банковском счету было то, что ее бухгалтер называл «великолепным» превышением кредита.
Она виделась с ним всего лишь на прошлой неделе, и он просил ее подумать о сокращении расходов. Банк был согласен увеличить ее кредитный лимит еще на пятьдесят тысяч долларов, но только после того, как они увеличат ей залог за дом. Она подписала бумаги, которые он протянул ей, даже не читая.
И именно поэтому ей так нужна была эта прибавка в новом контракте. В роли Джиджи она была незаменима в «Нефтяных баронах», и собиралась торговаться до последнего. Билл, ее американский агент, предупреждал, чтобы она была осторожнее. Он говорил, что студии гибки, но они не любят, когда актеры считают себя более великими, чем фильмы, в которых снимаются.
Ческа вышла из ванной и протянула руку за полотенцем, думая, что это просто смешно – величайшая телезвезда Голливуда вынуждена считать копейки. Одеваясь, она утешала себя мыслями о том, что новый контракт должен разрешить все ее проблемы.
– Заходи-заходи, – помахала Ческа Биллу с дивана, когда горничная-мексиканка провела его в большую уютную гостиную, выходящую к бассейну. – Я просто шевельнуться не могу. У меня только что был массаж, и мне накрасили ногти на ногах. Хочешь чего-нибудь выпить?
– Чай со льдом было бы чудесно, – сказал Билл горничной.
– Сделай два, – добавила Ческа ей вслед.
Билл подошел к ней и чмокнул в щеку.
– Как дела, милая?
Ческа улыбнулась и потянулась, глядя, как Билл садится и кладет свой портфель на стеклянный кофейный столик.