Друг-апрель
Шрифт:
Чугун отсоединил магазин, проверил, спрятал в карман. Сложил приклад и принялся прятать оружие под куртку. Не получалось, Чугун злился и вертелся, в конце концов автомат провалился куда надо.
– Аксель, – Чугун зевал, – Аксель-Аксель, собирай патроны… То есть эти, гильзы… Чтобы ничего, вдруг какой следопыт следопытить будет… Сам я не соберу…
Аксён присел на мох и стал собирать гильзы. Это было нетрудно, они блестели, а некоторые даже дымились. Выуживал их из синевы и складывал
Серебристого цвета.
Аксён открыл глаза. Голова болела. Но не вся, а только затылок. Аксён попробовал рукой и обнаружил продолговатую шишку.
– Это я тебя прикладом, – ласково сообщил Чугун.
– Ты чего…
Но договорить Аксён не успел – Чугун упер ствол в щеку и надавил. Больно, на десне порвалась кожа.
– Думал, меня так сделать легко?! – Чугун щелкнул затвором. – Думаешь, что выбил мне зуб и все?!
Чугун надавил еще, Аксён почувствовал, что еще полмиллиметра, и зуб сломается.
– Дизельщик! – Чугун убрал ствол. – Глумиться надо мной вздумал! Щенок! Я тебе уши… отстрелю.
Аксён не шевелился. Он знал, что Чугун не выстрелит. Знал, что Чугун трус. Мог выстрелить автомат. Казалось, что у него есть душа, что он живет сам по себе…
Да и пальцы у Чугуна дрожали, могли подтолкнуть оружие к необдуманному шагу.
– Будешь нарываться, братан, – шлепну, – прошипел злобно Чугун. – И больше меня не цепляй, я тебе не сопля какая, чтобы меня цепляли. Ты понял?
– Понял.
– Это хорошо, братан. Это радует. А чтобы ты получше запомнил, я сейчас…
– А-а-а! – откуда-то, прямо из воздуха, вылетел Тюлька.
Пулей.
На самом деле пулей, с низко опущенной головой, прижатыми к груди руками, собранный и злой. Крякнул, врезался Чугуну в живот.
Автомат отлетел в сторону, Чугун сломался пополам и упал.
Тюлька тоже упал, но сразу поднялся на четвереньки.
– Проследил, щенок, – Чугун выругался, переворачиваясь. – Весь в брата…
Тюлька огляделся дикими глазами, увидел автомат, подполз к нему, с трудом поднял.
– Лежать! Лежать, собака!
– Ты чего, Тюлькан? – Чугун сел.
– Убью! – крикнул Тюлька. – Убью!
Он навел оружие на Чугуна. Забавная штука получалась, Тюлька весь трясся – то ли от страха, то ли от холода, от ярости, может. Он сам трясся, автомат же при этом оставался недвижим. Тюлька трясся как будто вокруг него. Аксён отметил странный эффект – виден в основном автомат, Тюльки было гораздо меньше. Аксён успел отметить, что правый карман пальто оторвался с мясом…
– Тюлькан! – в голосе Чугуна проскочила слеза. – Тюлькан, ты чего? Мы же в шутку!
– Убью! – прошипел Тюлька. – Убью,
– Славка! – Чугун всхлипнул. – Славка, ты чего?! Мы же с Акселем прикалывались просто!
– Сдохнешь! Сдохнешь! Сдохнешь!
– Не надо, Славка!
– Аксель! Ты чего молчишь?! Скажи ему, что мы шутили!
Аксён поднялся на колени. Отряхнулся.
– Ребята! – всхлипнул Чугун. – Вы чего творите? Не надо…
Аксён улыбнулся.
– Мы шутили, Тюлька, – сказал он. – Дай автомат.
– Точно? – спросил Тюлька.
– Точно.
Аксён отобрал у Тюльки оружие.
– Совсем с катушек спрыгнул, – выпрямился Чугун. – На родного брата…
Аксёну даже показалось, что он протрезвел, причем здорово.
– Ну, вы даете, – Чугун приходил в себя. – Братишки… Непростые ребята… Хотел показать вам, чтобы как между своими было, чтобы никаких тайн… А вы упыри какие-то… Ненормальные. Не, с вами, видно, по-нормальному никак…
– Гадина! – Тюлька сжал кулаки. – Гадина!
– Да ну вас, – Чугун сделал обиженное лицо. – Одни тут веселитесь, я пойду…
– Иди, – сказал Аксён. – Иди. Братишка.
Чугун уходить не спешил, переминался с ноги на ногу, сопел.
– Что тебе, кривоногий? – спросил Аксён.
– Что-что, пушку отдайте. На место надо положить, не игрушки это…
– Не отдавай! – сказал Тюлька. – Не отдавай ему, теперь это наш!
Аксён протянул автомат Чугуну. Тот прищурился – не ловушка ли, потом взял.
– Пойду, – закинул на плечо. – У меня дела еще… А ты, Килька, крут. Если что, отобьешься! Сразу видно, что Аксентьев…
– Вали, давай, – Аксён хмыкнул. – Вали, надоел уже.
– Гильзы-то собери, – сказал Чугун. – Так, на всякий эмчеэсовский.
И Чугун ушел. Не покачиваясь.
– Зачем ты ему отдал? – нахмурился Тюлька. – Был бы настоящий автомат! Это здорово!
Аксён помотал головой:
– Не, Тюлька, это не здорово. Совсем не здорово. Это опасно.
– Да чего опасного-то?
Надо утопить, подумал Аксён. Надо обязательно утопить. Или перепрятать. Оружие и дурак – вещи несовместные. Перепрятать. Лес большой.
– Опасно. Оружие… Слушай, Тюлька, и так жить тошно, зачем нам еще пушка?
– Не знаю…
– А я знаю. Я вообще все знаю, у меня так случается – иногда я вдруг все знаю. Двенадцать секунд знаю все, а потом забываю. Но кое-что из этого всего знания успеваю запомнить.
– Все знаешь? – Тюлька недоверчиво прищурил левый глаз.
– Почти все.
– Тогда скажи: почему все так?
– Как?
– Так.
Тюлька сунул руки в карманы, одна рука не попала, Тюлька поглядел на нее с удивлением.