Друг стад
Шрифт:
– Вот оно!
– воскликнул я, захлопнул книгу и кинулся к грузовику, по пути проклиная себя за непроходимую глупость.
– Что за идиот!
– восклицал я.
– У нее маленький жеребенок, молока хоть отбавляй, выглядит встревоженной, раздувает ноздри - все точно по книге! Коновала хуже меня, надо думать, во всей Алабаме не сыщешь! Слава Богу, что я не позвонил в Оберн и не попросил о помощи! Да надо мной бы вся ассоциация штата потешалась!
Хотя, обучаясь в ветеринарном колледже, невозможно вплотную познакомиться с каждым заболеванием животных и с каждой патологией, иначе как прочитав о них в учебнике, я по-прежнему не мог простить себе того, что не сумел диагностировать такое простое заболевание
– Милый, я и не знала, что ты здесь, пока не услышала, как дверь черного хода хлопнула. А у тебя тут посетители! Ты куда собрался?
– Я всегда жалел, что мозг мой работает не так быстро, как у Джан. Она умудряется вместить больше информации в один короткий параграф, нежели кто-либо другой мне известный.
– Конечно, я сей же миг ими займусь. Я собирался съездить посмотреть, как там кобыла Джеймса Брайанта, - отвечал я.
Два часа спустя собаки, кошки и птички получили свою долю медицинских процедур, и я уже рассказывал Джан про Фанни и про то, что я со всей уверенностью поставил диагноз по учебнику восьмидесятилетней давности.
– Как насчет позвонить туда и спросить, не лучше ли кобыле, предложил я, отлично зная при этом, какой ответ меня ждет.
"Нет, ей ничуть не лучше, может, даже хуже. Я был бы очень признателен, если бы доктор вернулся и еще раз ее осмотрел", - вот что наверняка предстояло мне услышать.
Несколько минут спустя я уже мчался по шоссе № 17, изо всех сил выжимая педаль, и склонялся над рулем, целиком сосредоточившись на дороге. Маленькие дети, играющие в чисто выметенных двориках, заслышав вой моего мотора и свист рассекающей воздух радиоантенны, замирали на месте и провожали меня взглядами. Гудок мой выдавал долгие очереди, когда местные, выруливая на шоссе с проселочных дорог, дерзали лишь прикинуться, будто собираются меня обогнать, а машины их сотрясались от порывов ветра и песчаных туч, что я взметывал в воздух. Тут по приемно-передающему радио раздался голос Джан.
– База, слушаю, - сказал я в микрофон.
– Джон, звонит миссис Брайант; говорит, что кобыле ничуть не лучше. Напротив, ей кажется, что состояние больной ухудшается; она спрашивает, не мог бы ты вернуться на ферму и повторно ее посмотреть. Мистер Брайант уже не считает, что она подавилась.
– Ну что ж, значит, мы тут солидарны!
– Пусть повесит трубку и высматривает в окно облако пыли!
– объявил я, повторяя фразу, которую столько раз слышал от доктора Формана, моего прежнего нанимателя.
– Доктор Маккормак, спасибо большое, что вернулись. Фанни вроде бы хуже сделалось, - объявил Джеймс, едва я вылез из грузовика.
– Кажется, я понял, в чем проблема, Джеймс, - отозвался я.
– Введем-ка ей пятьсот кубиков доброго старого кальция и поглядим, не взбодрится ли она.
Очень скоро темно-бурый раствор под названием Кал-декстро №2, побулькивая, неспешно потек через двухдюймовую иглу номер шестнадцать прямо в левую яремную вену. Кобыла стояла неподвижно, разве что время от времени ржанием окликала жеребенка, - она словно знала, что для всех этих тычков, прощупываний и надавливаний имеется причина весьма веская. Жеребенок же так и танцевал на месте, вертел коротеньким хвостиком, тряс головой, - но далеко от мамы не отходил. Я знал, что спустя какие-нибудь несколько дней Брайанты смогут полюбоваться чудесным зрелищем: молодой жеребчик станет носиться по пастбищу и скакать и прыгать, точно счастливее его на ферме никого нет и не было.
Пока раствор кальция с глюкозой медленно поступал в вену, мы с Джеймсом
– Как думаете, болезнь не помешает ей зажеребиться?
– полюбопытствовал мистер Брайант.
– Я вот как раз собирался снова отправить ее на случку. Разумеется, ответ мой прозвучал столь же уклончиво.
– Особых проблем не вижу; но думаю, вам стоит подождать денек-другой, посмотреть, как она отреагирует на лечение. И помните: если вы повезете ее на север графства или хотя бы за несколько миль отсюда, в Чокто, для нее это чревато стрессом, так что может случиться рецидив.
– Я готов был поручиться, что ни словом не погрешил против истины; однако на вопрос Джеймса не ответил-таки однозначно ни да, ни нет.
Затем владелец Фанни спросил меня, что я порекомендую в отношении питания на ближайшие несколько дней, равно как и на весь примерно шестимесячный период, пока она кормит жеребенка. Последовали еще несколько вопросов по существу, прежде чем Джеймс отважился-таки подступиться к главному.
– Как думаете, она-таки выкарабкается?
– вопросил он извиняющимся тоном.
К тому времени кальций неспешно поступал в кровь вот уже пятнадцать минут, и на моих глазах пациентка преображалась словно по волшебству. Дыхание ее выравнялось, "икота" почти прекратилась, тревожное выражение на морде тоже исчезло. По мере того, как минуты текли, я обнаружил, что на меня снизошла некоторая доля того апломба, что мне доводилось наблюдать у прославленных светил конской ветеринарии, - тех, что на вызовы ездят в огромных роскошных автомобилях и не иначе как в костюме.
– О да, сэр, полагаю, с ней все будет в полном порядке. Думаю, уместно было бы ввести некоторые изменения в ее рацион: я сей же миг все для вас запишу.
– Последние капли лекарства ушли по трубке в кровь, я извлек иглу и помассировал место укола, - ну ни дать ни взять, заправский специалист по лошадям из Кентукки! Затем я помыл оборудование, убрал все в пикап, а Джеймс повел Фанни через двор к корыту с водой.
– Доктор, а ведь ей, кажется, и в самом деле лучше. Гляньте, да ведь она пьет!
– воскликнул Джеймс.
– Да, сэр, вы абсолютно правы, - небрежно обронил я.
"Думаю, я и впрямь вполне мог бы заниматься лошадьми, - размышлял я про себя.
– Конечно, пришлось бы обзавестись машиной попригляднее, каким-нибудь там "кадиллаком", и парочкой новомодных костюмов, и галстуком-ленточкой с изображением лошадки". Я широко ухмыльнулся, представив, как, вырядившись таким образом, я торжественно въезжаю прямо на ринг всех окрестных конных выставок - и произвожу изрядный фурор. Возможно, при мне даже будет ассистент или хотя бы подручный, - чтобы носил черный чемоданчик, открывал ворота и придерживал лошадей, в то время как я безошибочно ставлю наводящие ужас диагнозы и сообщаю владельцам и всем собравшимся положение дел касательно здоровья очередного пациента, - пока при мне мои древние учебники, разумеется. Но вот голос нынешнего моего клиента вернул меня с небес на грешную землю.