Друг твоего отца. Телохранитель для принцессы

Риччи Джас

— Правильно делал значит, что не давал уйти. Ты сидишь дома и поглаживаешь животик, ты, — бросает взгляд на меня, — одеваешься и едешь со мной. Будем спасать супермена.

— Я тогда Бэтмен, — фыркаю, но киваю. Такой расклад меня устраивает.

Я недолгое время нахожусь наверху, наскоро собираюсь и спускаюсь. Гостиная к тому моменту пополнилась людьми — прилетели мама и Марина.

Встречаюсь с ней взглядом и ухмыляюсь уголком губ. Скучал. Удивлен. Раньше не был таким сентиментальным. А затем взгляд опускается на её губы и в джинсах становится

тесновато. Этот рот умеет вытворять такое, что один взгляд на него как что-то пошлое, понятное только нам двоим.

— Вот видишь, теперь тебе будет нескучно, цветочек, — подмигиваю Маргарите, которую обнимает мама.

Не знаю, ввели ли дам в курс дел, и лишнего не болтаю. Зачем лишний раз нервировать? Молча бросаю взгляд на мужчину у двери, и он кивает на выход.

— Как звать хоть, Бэтмен?

— Тимур.

— Глеб, — протягивает руку для рукопожатия. — Я не большой фанат комиксов, но в спасении супермена Бэтмен умирал за ним больше, чем его девушка. Вы с Мотом настолько же близки?

Я хрипло рассмеялся.

— Братюни, ага. Баба нам одна нравилась. Ему досталась. Я приехал из-за нее.

— Ясно. Честно, уважаю. Ну тогда тебе придется попотеть ради нее, чтоб доставить ее супермена ей в целости и сохранности. Может тогда крестным позовут?

— Да я смотрю тут будет конкуренция, — хмыкаю, зыркнув на него.

— Нее, парень, я не церковный человек, увы. Уступлю. Сейчас заедем ко мне на работу, возьмем пару примочек и группу захвата. Если не напорем ошибок, все пройдет быстро и безболезненно.

— Уж лучше бы, а то в последний раз было ну такое. Не фанат, — киваю на трость, на которую опираюсь при ходьбе.

— Матвей хорош, но парень любитель. Перед тобой профессионал. Будешь слушаться меня — никто не пострадает.

Глава 53

Матвей

Цок-цок-цок. Наяривает по моей клекте, как блядская цапля, туда сюда, стуча каблуками. У меня ощущение, что мне этим каблуком по темечку бьют.

— Ну долго ещё? — басит амбал, и она раздраженно зыркает на него.

— Приедет. Вот увидишь. Она же не оставит своего сладкого малька помирать как крысу.

Я сижу с кирпичным лицом, не давая им считывать свои эмоции, а про себя хмурюсь. Приедет же. Я знаю её, они знали куда бить, все сходится. Одна надежда на Титова.

— На денежки её охотитесь? — спрашиваю словно между прочим.

— А у неё есть?

Хмурю брови.

— Если вы не за деньгами её охотитесь, то на кой вам Маргарита?

— Чтобы ты вкусил на своей собственной мерзкой шкурке, каково это — терять того, кого любишь, Солов. Мы давно следим за вами. Видели и ваши побеги, и поцелуйчики, и прелюбодеяния на заднем сидении. Ты увидишь, как мой друг поставит ее в ту же позу, когда она придет. А потом мы ее убьем, и оставим ее у твоих ног, разлагаться.

Я не знал, что способен так гореть изнутри, но чем больше эта тупая пизда говорила, тем больше я кипел.

Пусть только мне удастся освободить руки, и я ими же её и разорву, не посмотрев, что баба. Все, что она озвучила, откликнулось болезненной реакцией в организме. Если они её только тронут, хоть волосы упадет с этой безрассудной белокурой головки — я их сам разорву лично и скормлю шакалам.

— И кого же ты потеряла? — смотрю на неё в упор.

— Самого лучшего в мире мужчину. А знаешь почему? Потому что ты решил, что вправе отнять его жизнь.

— Раз взялась, то напомни заодно при каких обстоятельствах. А то не помню, чтоб ходил в булочную и гасил безвинных продавцов и прохожих.

— Частное садовое товарищество, 2012 год. Откликается?

Суууука. Да ладно. Это все таки мое прошлое.

— У вас ушло девять лет, чтоб отыскать меня? — усмехаюсь.

— Ты пропал с концами. А потом сижу я, кофе пью, наслаждаюсь круассаном и новость — какого-то олигарха грохнули, наследница осталась, счастье то какое. Думаю, ну неинтересно, только взяла пульт, а у наследницы, оказывается, опекун! С такой знакомой физиономией!

Вот какой долбоеб снимает эти сюжеты? Смотрите все, сиротка с кучей бабла, налетай кто хошь! Ну допустим. Но в опекунстве то что примечательного? Мою харю зачем нужно было светить?

Я как кретин, сперва по лесам, потом агроусадьбам скитался, навоз кидал, а какой-то канальчик выдал никому неинтересную сенсацию и испортил мне жизнь.

— Гонка за твою бабенку была задорной. Столько бандитов и ментов, сюжетец не только нам на руку сыграл. Вот мы вас и вычислили, голубков. Вели. Наблюдали. Выяснили, что малолетка влюблена в тебя как кошка. И вот вчера наконец подходящий момент для атаки — ты один, выпивший, любо дорого смотреть.

Я больше не пью никогда однозначно. Да и не стоило оно того. Зря послушал Глеба, и зря остался. Нужно было ехать домой, к Маргарите. Если выберусь отсюда, так и буду делать. До конца дней своих, трезвый и сразу к ней и к ребенку. Я внезапно понял, что вполне себе могу визуализировать его. Только в моем воображении это не он, а она. Девочка. И у нее мои глаза и ее белокурые волосы. И я порву за нее любого так же, как за ее мать.

Где-то на улице раздались какие-то звуки.

— Глаша, — нечленораздельно гаркнул громила.

— Гриша, заткнись, мы беседуем.

— Глаша, там кто-то шумит!

— Да черт, пойди ты и проверь, раз так неймется!

— Может это птичка прилетела?

Я напрягся, тоже пытаясь прислушиваться к шуму. Только, блядь, не она. Пусть это просто кот или собака, но только не моя девочка.

— Вот и проверь!

Громила сваливает, мы с сумасшедшей остаемся один на один.

— Твой родственник? — киваю вслед ушедшему амбалу.

— Брат моей любви, — отвечает с вызовом.

Ну, если тупость и тугота у них — семейное, то не удивлен, что первый братец так легко слег. Я помню в деталях то дело. И мне даже было досадно за то, насколько все было… тупо.