Другая точка...зрения
Шрифт:
«Стас, очнись, пожалуйста! Ну, очнись!» - я трясла его за плечи, легонько хлопала по щекам. Он в себя не приходил. Растерялась совсем, чуть не заревела. Подошла пожилая женщина, посоветовала потереть ему уши. Я послушалась, ладошками обхватила его голову и рьяно начала делать, что мне сказали. Стас вдруг застонал, схватил мои запястья.
– Ото.. оторвёшь … дура!
– еле слышно сказал он, отпуская мои руки.
Слава Богу, пришёл в себя! Я обрадовалась и огорчилась одновременно, но радости было гораздо больше. Ну, обозвал, да и хрен с ним! Я, от избытка чувств, обхватила
– Стасик, миленький! Живой! Я так за тебя испугалась!
– тут нервишки мне всё-таки изменили, я не смогла сдержаться: слёзы покатились по щекам. Он удивлённо поднял на меня свои глазищи, странно так усмехнулся, с трудом выговаривая слова, сказал:
– Живой… Что мне … сделается? Не дождутся!
– выдал он, потом кивнул глазами на моё залитое слезами лицо, - Говоришь, за меня … испугалась? Не реви, слышь! – он взял мою руку, легонько пожал. Его ладонь была такой большой и тёплой. Я улыбнулась сквозь слёзы, утёрла их другой рукой. Отпускать его руку мне почему-то совсем-совсем не хотелось. Глаза защипало.
« Ой, у меня же глаза накрашены!» - вспомнила я. А платочек свой я ему отдала…
Обычно крашусь редко. А тут зачем-то утром накрасилась. И, вот ведь, безголовая: заторопилась и забыла на тумбочке телефон! А он бы так пригодился сейчас…
Стою у машины, балдею от прикосновения. А Стас, видимо, понял. Руку убрать не спешил. И так удивительно хорошо и тепло мне было в этот момент! Он держал мою руку, согревал своим теплом. А дальше… Как в любовных романах пишется: «Между нами словно искра пробежала». Боже мой! Скажете, не бывает так? А я вдруг реально такое почувствовала. Шальная мысль упрямо лезла в голову: «Вот за ним бы я уехала, хоть, на край света!» Посмотрела в его глаза. А он смотрел на меня так пристально, словно сканировал или рентгеном просвечивал насквозь. Что он хотел увидеть? Я смутилась от его взгляда, чувствую – щёки становятся пунцовыми. Вокруг холод, пронизывающий ветер, а мне жарко. И я замечталась…
Высокое чистое небо, яркое южное солнце, тёплое лазурное море. Белый шуршащий песок под ногами. Я словно в раю. Из воды выходит Стас, безумно красивый, загорелый. Морская вода тонкими струйками стекает с него, образуя за собой на его плечах и обнажённой груди блестящий влажный след. Он весело смеётся и подаёт мне руку. Я в ответ подаю свою…
– Девушка, отойдите! Не мешайте!
– слышу позади строгий окрик. Вздрагиваю от неожиданности. Очнулась: рая никакого нет. Приехали «Скорая» и машина ДПС.
И только тепло ЕГО руки ещё держит ниточку моей бесконечной фантазии. «Ну, хотя бы, ещё секундочку!» - умоляю…
========== Часть 3 ==========
Вновь смотрю на Карпова. Он улыбается, смотрит уже совсем не так. Взгляд тёплый, искренний.
Меня оттесняют от двери. Нехотя, разрываю рукопожатие: ему, действительно, нужна медицинская помощь! Странно, но его рука дрогнула так, словно и он не хотел отпускать мою руку. Или мне показалось?!
Подошли два депоса: капитан и старлей. Представились по форме. Стас достал удостоверение, показал им. Они спросили: «Что
Ого! Так мой случайный знакомый – подполковник?! Здорово! Ему же трудно говорить, - решилась я. Не успел он и рта раскрыть, я коротенько объяснила: мол, ехали себе спокойно, неожиданно стало плохо с сердцем. Хорошо ещё, отделались лёгким испугом!
– А с лицом что?
– поинтересовался старлей.
– Преступника задерживал. Больно вёрткий оказался.
Медики уже вытащили его из машины, уложили на каталку. Строгая фельдшерица, обследовав пациента, велела посторониться:
– У него предынфарктное состояние! Срочно в клинику!
– Понятно! – сказали депосы.
– Такие дела, - расстроенно сказал Стас, обратился к ним, - Ребята, вы бумаги оформите, как полагается. Я своим сейчас позвоню, чтоб тачку мою в сервис отогнали,- набрал номер, вызвал какого-то Диму.
Порядок! Минут через десять приедут. Дождись, капитан!
– он подал депосу ключи, - А я пока в больничку отъеду!
В самом деле, повреждения у машин незначительные – царапины и небольшая вмятина у авто, на котором ехала пожилая пара. Карпов привык решать всё быстро: он махнул ладонью тому водителю, подозвал его знаками. Дядька подошел. Стас вынул из бумажника две крупных купюры, отдал ему: «Этого хватит?» Тот обрадовано кивнул, сказал депосам, что претензий к подполу не имеет. Инцидент был исчерпан. Депосы спросили, куда отвезут Карпова. Им ответили.
Я топталась около «Скорой», поёживалась на холодном ветру.
Карпов протянул мне свой бумажник:
– На, чтоб деньги не спёрли!
Потом вытащил из нагрудного кармана пальто паспорт, сунул его мне:
И это возьми, пригодится формуляры заполнять! Со мной поедешь! – начальственным тоном сказал он. Медики даже не посмели перечить.
Я обрадовано кивнула, убрала бумажник и паспорт в свою сумочку, о существовании которой только сейчас вспомнила. Она маленькая такая, удобная очень, на длинном ремешке. Я надеваю её на плечо через голову , откидываю назад, она сзади на боку болтается. Так и хожу: вроде и сумка есть и руки свободны.
Заабралась в «Скорую». Быстро поехали. Я сидела с краешку на скамеечке. Стас лежал по-прежнему бледный, на щеках проступал нездоровый румянец. Фельдшерица сделала ему внутривенную инъекцию:
– Это, чтоб он продержался до приезда в клинику!
Карпов посмотрел на меня. Неожиданно его рука потянулась ко мне.
Я взяла его ладонь обеими руками. Ладонь была слегка влажной и холодной. Я принялась согревать её теплом своих рук. Он улыбнулся мне через боль…
Его срочно увезли по больничному коридору.
Я, тяжело вздохнув, достала из сумки зеркальце, посмотрелась:
– Ё-моё! Красавица! Тушь потекла, ладно не слишком страшно размазалась, - я срочно достала влажные салфетки, убрала «компромат», - Фу! Бледная, губы заветренные - помада вся стёрлась. Это, наверное, когда я к нему целоваться полезла!
– подумала со стыдом. Впервые в жизни я сама к мужику на шею кинулась! Ужас!
– А щёки у него такие мягкие, приятные. Грех не поцеловать! – улыбнулась я. Нашла тюбик с помадой, навела красоту.