Другие правила

Аристова Валерия

— Интересно, почему он? Ведь я даже не знаю его толком. И вряд ли он чем-то виновен передо мной? Кто из его окружения так ненавидит меня?

Катрин знала ответ. Но промолчала. Она не видела связи между соперничеством между Валери и Сюзанной за дона Хуана и пулей, которую ее брат получил от Андре де Турне.

— Почему вы ищете связь? — спросила Катрин.

Валери повернулась к ней:

— Не бывает, чтобы человек вдруг получил пулю просто так. Должна быть причина. Если он сам чист, а я не вижу, что с ним не так, значит его близкие должны испытывать ко мне ненависть.

—

Но в этом нет логики!

Валери рассмеялась:

— Если вы не видите логики, это не означает, что ее нет. Просто поверьте мне на слово. Логика есть. Есть причина, которая чуть не убила невиновного человека. И я должна помочь сохранить его жизнь, я не хочу иметь на себе невинные жертвы.

Катрин никак не могла осмыслить все, что говорила ее кузина. На какой-то миг ей показалось, что у Валери нервное расстройство не хуже, чем у Андре де Турне.

— А Андре почему вышел из себя? Что произошло в галерее?

Валери склонила голову на бок и одобрительно посмотрела на Катрин.

— Мне нравится, что вы быстро учитесь, — сказала она, — вы уже можете найти закономерность между вспышкой месье де Турне и мною, — она снова засмеялась, — я отказала ему.

— Но вы же только познакомились, как он мог что-то предложить вам? — удивилась Катрин.

— Разве для того, чтобы влюбиться, надо много времени? — удивилась Валери, — один поцелуй, и ты точно знаешь, твой это человек или нет. Я с первого поцелуя поняла, что не мой. А ему показалось наоборот.

Катрин бросила быстрый взгляд на дона Хуана, сидевшего напротив. Но он и бровью не повел. Даже наоборот, усмехнулся:

— Не слушайте ее, мадемуазель Катрин, — сказал он, — а то Валери вас научит.

— Разве я могу научить чему-то плохому? — удивилась та, — вы, дон Хуан, слишком критично ко мне настроены.

— Совсем не критично, — ответил он, — разве я вас критикую?

— Постоянно. Каждый мой шаг.

— Но ни вчера, ни сегодня я не сказал ни одного слова.

— Это просто вам не предоставилось такой возможности. Уверена, что вам есть что сказать.

— Конечно. Но это не критика. Я обязательно скажу вам, когда будет подходящее время.

Но тут коляска загрохотала по подъемному мосту и им пришлось замолчать и перенести свое внимания на замок.

Замок семейства де Лесси напоминал больше небольшой дворец, стоящий на островке посреди озера. С берегом его связывал подъемный мост, под аркой которого грохоча колесами коляска въехала в маленький мощеный дворик и остановилась. Часть замка была построена очень давно, и готические сторожевые башни высились по двум сторонам совсем новенького современного дворца. Ажурные балкончики были выкрашены золотой краской и сияли на солнце. Розовые стены контрастировали с темной краской готических башен.

— Очень красиво, — одобрила Валери.

15

Люсьен де Лесси был в весьма плохом состоянии. Преодолев преграду из его матери, докторов, сестер и сиделок, Валери наконец-то оказалась в комнате больного. Никто, конечно же, не хотел пускать ее к нему. И только дипломатический талант дона Хуана и его обаятельная улыбка сломили сопротивление родни и слуг. Больше всех злилась Сюзанна, и посмотрев

на нее, Валери поняла, кто был причиной ранения ее брата.

— Почему мадемуазель Сюзанна ненавидит меня? — спросила она тихо у Катрин, — я ее едва знаю.

— Посмотрите сами и догадаетесь, — Катрин улыбнулась, — я уверена, что вам не нужна моя подсказка.

Валери пожала плечами и села на стул рядом с кроватью раненого. Дела его были на самом деле хуже некуда. Ей даже осматривать его было не надо, чтобы понять, что рана воспалена и, не дай боже, загноилась. С такого близкого расстояния пуля прошла на вылет, было задето легкое, что грозило немедленным воспалением легких, если быстро не принять меры. Валери пожалела, что отпустила Сафи с Жаком. Ей она была сейчас крайне необходима. Придется справляться самой. Кроме жизни месье де Лесси на кон была поставлена и репутация Валери в Тюрени. Если она не сможет ему помочь, то остаток дней она проведет в замке Шатори, и ни одно семейство не рискнет пригласить ее на прием. Валери этого не хотелось. Несмотря на то, что обычно она не заботилась о репутации, мысль о том, что еще пол года она будет проводить только в обществе Жака, Хуана и Катрин казалась ей невыносимой. В Жака и Хуана она уже наигралась и их постоянные ссоры стали ее раздражать. Сегодня все утро у нее чесались руки от желания влепить им обоим по пощечине. Они испортили ей все утро, ссорясь за завтраком, от чего она сбежала гулять с кузиной. И было очевидно, что ссорам этим не будет конца и края.

Глубоко вздохнув, Валери склонилась над Люсьеном, аккуратно разрезая бинты. Раненый был в глубоком забытьи. Доктор, седой старик, стоял у нее за спиной и постоянно покашливал. В углу комнаты столпились все остальные — мадам де Лесси, которая на самом деле все время плакала, и слезы беззвучно текли по ее щекам, Катрин, Сюзанна, Мари и дон Хуан.

То, что она увидела, было хуже ее самых плохих прогнозов. Рана воспалилась и загноилась. Валери пинцетом пошевелила ее рваный край, соскребая гной. Поморщилась. Доктор явно не был профессионалом.

— Где же ты, Сафи, — пробормотала она по-мадьярски, — что же мне делать?

Хуан подошел и встал рядом.

— Все очень плохо, — сказала Валери по-испански, — надо чистить рану, надо много мази из мха. И микстуру из него же. И еще много-много настоя чистотела.

Она взяла из рук лакея большую черную шкатулку и раскрыла ее. Внутри оказалось множество всяких флакончиков, наполненных жидкостями и баночек с мазями и пилюлями.

Пока Валери возилась с раной, Сюзанна подошла к ней и встала рядом с доном Хуаном.

— Дон Хуан, — проговорила она, отводя глаза от раны, — нам нечего тут делать, прошу вас пройти со мной в гостиную и выпить по бокалу вина.

— Хуан, ты можешь понадобиться мне, — бросила Валери, — не уходи.

И тут же ощутила страшную волну ненависти. Она даже оторвалась от раненого и подняла голову. Посмотрела на хорошенькую девушку, стоявшую рядом. Огромные голубые глаза ее пылали гневом. Валери нахмурилась, взглянула на Катрин и прикусила губу, боясь рассмеяться. Вот оно что. Мадемуазель Сюзанна посягает на Хуана. Бедный ее брат, он пал жертвой ревности своей сестры.