Другой край мира
Шрифт:
– Кирья, – хрипло сказал Конда. – У меня для тебя есть подарок. Ты примешь его?
Она неуверенно кивнула.
Конда повернулся, скинул из-за спины на руку лямку короба и открыл его. Он достал то, что лежало внутри, и Аяна поняла, что это кемандже, про которую он говорил когда-то. Она напоминала по форме лесной орех, а на длинном её грифе было всего четыре струны.
Конда с грохотом подтянул к себе ближайший стул и тяжело сел на него. Он поставил кемандже на колено, вытянул из короба смычок, закрыл глаза и заиграл.
Кемандже
Конда опустил смычок, сунул в короб вместе с кемандже, защёлкнул застежку, взял трость и вышел, хлопнув дверью.
Стало тихо.
Воло хмыкнул и покачал головой. Все озадаченно переглядывались, а мама и Сола тревожно смотрели на Аяну.
Она дрожала всем телом. Нет. Выдох. Вдох. Дыши, говорила олем Ати. Дыши.
– Очень красиво, – сказала она, улыбнувшись. – Тебе тоже понравилось, мама? Такая замечательная музыка.
Сола посмотрела на неё с каким-то ужасом.
– Да. Красиво, – сказала мама, но на лице было написано что-то совсем другое.
– Как вам мой наряд? – спросила Аяна. – Вы успели рассмотреть?
Вдох. Выдох. Олем Ати.
– Там есть карманы, – сказала Нэни задумчиво. – Я знаю, ты любишь, когда они поглубже. И на штанах тоже.
– Неужели на четырёх струнах можно сыграть вот такое, – тихо удивился Коде. – Тили, ты слышала? Это было как голос.
– Айи, ты в порядке? – спросила Тили.
– Я сейчас приду, – очень звонко сказала Аяна. – Мне надо причесаться.
Она развернулась и не спеша вышла из комнаты. За ней, словно тень, шаг в шаг шёл Верделл.
– Ты пойдёшь смотреть, как я причёсываюсь? – спросила она, когда дошла до своей двери.
– А надо?
– Как хочешь. Верделл, если уж зашёл, закрой дверь, пожалуйста.
Она села и очень долго сидела молча, потом вынула гребни и стала причёсывать волосы.
– Кирья, ты странно себя ведёшь.
– Да? Не заметила.
– Да. Это песня на тебя так подействовала?
– Это не песня.
– Это песня. Только он на кемандже её сыграл. Там человек поёт, который потерял свою любимую и зовёт её вернуться к нему, а то он на себя руки наложит.
– Что?
– Убьёт себя. Правда, душу рвёт? Я чуть не заплакал. Там такие строчки в песне есть, я их прямо вспоминал,
Она схватила сапоги и сунула под мышку. "И-и-р-р-р" – коротко скрипнула дверь.
– Айи, ты куда босиком?
Она пробежала мимо Алгара, на крыльцо и вниз. Снег обжигал. Огонь внутри обжигал сильнее. Перед ней были следы на снегу.
За мостом она поняла, что ноги всё-таки мёрзнут, а правая ещё и болит. Она обернулась и увидела тёмные пятна на синем. Наступила на камень, наверное, – пронеслась и исчезла мысль.
Затон. Тёмная вода, корабль.
Она на миг не узнала его, но потом поняла, что так он выглядит с восстановленными мачтами. Шлюпка... Где-то есть ещё одна шлюпка.
Аяна кинула в неё сапоги, выволокла из-под навеса, обдирая руки, с рычанием дотолкала до воды и схватила весло у борта. Бок корабля был всё ближе.
Лестница. Она взяла сапоги в зубы и взобралась наверх. Где он? Аяна поняла, что не знает, куда идти. Корабль слегка поскрипывал, он как будто дышал.
– Конда... – позвала она. – Конда!
Несколько мгновений темноты.
Внизу на лестнице показался огонёк.
– Конда...
Он поднялся на палубу, прикрывая свечу ладонью. Замер. Шагнул к ней.
– Ты звала меня.
Она подошла к нему.
– А ты не звал меня?
– Звал. Всё время. Всё время...
Она протянула ему руку. Его пальцы были горячими и едва заметно дрожали.
– Тут лестница. осторожно.
Конда подвёл её к двери и обернулся.
– Ты решил? Ты хочешь быть моим? – спросила она.
– А ты хочешь быть моей?
Он положил ладонь на её щёку и заглянул ей в глаза. В них отражался огонёк свечи. В его глазах – тоже.
– Да.
– Больше жизни.
Свеча со стуком упала на палубу и погасла. Аяна шагнула за порог, и тьма сомкнулась за её спиной.
50. Моё сокровище
Она придвинулась ещё ближе к нему. Конда посмотрел на неё пристально, хитро прищурившись.
– Кирья, ты слишком близко, – прошептала она. – Да?
– Ты недостаточно близко, – улыбнулся он. – Иди сюда.
Свет падал на скоблёные доски пола через два мутноватых окошка, подсвечивая пылинки, медленно крушившие в воздухе.
– Тебе холодно?
– Теперь нет. Конда, а мы с тобой сгорели или осквернили себя?
– Ммм... Не уверен. Думаю, сгорели. Надо удостовериться. Дай мне немного времени, и проверим снова.
– У вас тут тесно. Я думала, у вас просторнее.
– Самая просторная каюта – у капитана Эрланта. Это прямо над нами. У него там большие окна и отличный вид на море. Мы заключаем там часть сделок, поэтому его каюта производит впечатление. Прямо как мой камзол. Или твой новый кафтан. Покажи мне его. Я не разглядел вчера.