Другой
Шрифт:
– Неряха ты, и Нора твоя – засраный сарай!!! Я удавилась бы от стыда, если бы довела свой дом до такого!!!
– Ах… ах ты прошмандовка! Зацапала богатого и теперь рыло кверху гнёшь, а сама ты тут кто?! А никто, грязнокровка поганая!!! Хитрая ты сучка, я тебя еще с первого курса насквозь видела!
– Да уж не такая корова, как ты! Кто бы тебя замуж взял, если бы ты этого рыжего идиота зельем не опоила?! Тебе только и было, что старой девой оставаться или за предателя крови идти!!!
– Артур, Джеймс, не обращайте внимания. Девочки немного погорячились, на самом деле они этого не думают, – сказал он тоном доброго всепрощающего дедушки, когда воцарилась тишина. Обе женщины яростно сверкали глазами и дёргались в путах. – Джеймс, где у вас успокоительное зелье?
– Не держим, – растерянно отозвался Джеймс с дивана. – У нас тут всегда тишина и порядок.
У всё еще ничего не понимающего Сириуса наконец-то появилась возможность спрашивать.
– Сохатый, что с тобой стряслось?
– А я знаю? Вот эти, говорят, что-то натворили, – он скосил глаза на притихших Джорджа и Фреда.
Сириус изучающе посмотрел на бутылку у себя в руке, вылил оставшиеся капли в рот и взялся поудобнее за горлышко. Решительно сдвинув брови, он подошёл к близнецам и ткнул в них бутылкой:
– Вы, парни… а ну говорите, что вы сделали с Сохатым?
– Ничего…
– …совсем ничего…
– …это оно само…
– …а мы тут совсем не при чём…
– …но смешно же…
– …мы и сами лучше бы не пошутили…
Артур Уизли нахмурился и подошёл к ним вслед за Сириусом.
– Ладно уж, можете не сознаваться. Но как вернуть это обратно, вы знаете. Сделайте это, и мы простим вас.
– Нет…
– …откуда, это же не мы…
– …честно, не мы…
– …мы же сразу так и сказали…
– Значит, вы применили к Джеймсу одну из своих новых штучек, от которой даже не разработали отменяющего средства? Не ожидал от вас, не ожидал… – на самом деле Артур ожидал, потому что у близнецов это случалось далеко не впервые, но воспитательный процесс требовал утверждения обратного.
– Ну сколько можно говорить…
– …да не мы же…
– …правда, не мы…
Сколько они не глядели честными-пречестными глазами на отца, тот
– Они пока не могут это исправить и неизвестно, когда смогут. Может, отправить Джеймса в Мунго?
– В Мунго… – Сириус, по пьяни плохо соображавший, надолго задумался, а затем глубокомысленно кивнул. – Это годится.
Колдомедики больницы Святого Мунго учились в том же самом Хогвартсе и тоже не сумели поставить правильный диагноз. К ним еще не попадали пациенты с подобным магическим недомоганием, такой случай был на их памяти впервые. Применённые к Джеймсу средства симптоматического лечения не оказали никакого эффекта, поэтому его оставили в клинике для ухода и наблюдения.
Это осталось за пределами внимания прессы, в газетах написали только, что открытие памятника победы над Волдемортом было омрачено неприятным инцидентом неизвестного происхождения.
– Может, это и к лучшему, – заключил Рабастан, просмотрев утренние выпуски газет. – Особенно если инцидент станет массовым.
Расчёты и перерасчёты
Обе матери семейств расстались в состоянии шекспировской вражды, о примирении не могло быть и речи. Если бы каждая задумалась о подспудных причинах своего срыва, обе обнаружили бы, что не хотят своей кровиночке пары, про которую всё давным-давно было решено и к которой исподволь подталкивал радетельный старец.
Лили не хотела своему дорогому и любимому сыночке вот эту наглую нищую шалаву, которая со всей очевидностью не будет ценить его и ухаживать за ним так, как он заслуживает. К тому же Лили была умна и прекрасно понимала, что и Молли, и её дочку в её семье интересуют только деньги. Может, она и стерпела бы подобное отношение, если бы не видела, что дочурка Уизли не собирается эти деньги отрабатывать.
Молли тоже была разочарована. Прежний Гарри устраивал её полностью – тихий, скромный сирота, покладистый и услужливый, он носил бы её дочку на руках и исполнял бы все её капризы, а она сама беспрепятственно руководила бы молодой семьёй. А тут вдруг такой сынок, который сделает её Джинни несчастной, и такая свекровь, у которой на всё своё мнение и которая не позволит руководить сыном, зато начнёт предъявлять требования к Джинни. Нет, не о таком мечтала Молли для единственной дочери.
По возвращении от Поттеров в Норе состоялся семейный совет Уизли. Председателем совета с правом решающего голоса была мама Молли. Артур, как всегда, прикидывался мебелью, на которой сидел, Джинни огрызалась на каждого, кто имел неосторожность с чем-нибудь обратиться к ней, близнецы непривычно притихли, для них было в новинку оказаться без вины виноватыми. Рона еще не было дома – но кому он нужен, это же Рон.
Собрав семью вокруг себя, мама Молли посоветовала Артуру больше не иметь никаких дел с Поттерами, Джинни – самой подумать о своём будущем, близнецам – быть аккуратнее с шуточками, хотя на этот раз им прощается, иначе эта поттеровская дрянь не разоблачила бы себя. Артур, как всегда, вяло кивнул в знак согласия, настроение Джинни резко улучшилось, близнецы снова попытались заявить, что это не они, но их никто не слушал. Известно же, что чем больше они виноваты, тем энергичнее они отпираются.