Друзья и враги Анатолия Русакова

Тушкан Георгий Павлович

— Так и сказал?

— А потом я ответил Жевержеевой: «Здесь было сказано, что Русаков, это я, организовал группу Мечика, или мечиков. А я только подсказал Мечику Колосовскому — наводите порядок сами: порядок там, где живете, где учитесь. Вот и собралось несколько подростков. Сейчас в этой команде чуть не половина школы. От желающих нет отбоя. В команде и пионеры и не пионеры, и комсомольцы и не комсомольцы, и это совсем не плохо».

«Приукрашиваете!» — кричит мне Жевержеева.

«Их обвинили в хулиганстве, потому что они якобы избили Пашку Лопухова, а это была не драка, а самозащита. Пашка обирал малышей, угрожал, подстрекал к воровству. Мечик и его друзья разведали об очередной воровской операции Пашки с книгами и помогли задержать его. Их хвалить

надо за это, а вы их за эту самозащиту прорабатывали, ругали, пугали исключением из пионеров. Правильно сказала Катя Осокорева, что мы не можем вести себя, как непротивленцы злу».

И тогда поднялся какой-то комсомолец и сказал:

«Дашь хулигану сдачи, а тебя тоже, за компанию с ним, оштрафуют или осудят за хулиганство. Надо дать право на самооборону».

Тогда секретарь райкома партии сказал:

«Правильно!»

«Комсомолец, — сказал я, — обязан, не ожидая просьб от обиженных, обуздывать хулиганов, запрещать ругаться матом».

Ну что тебе еще рассказать? Выступал начальник детской комнаты милиции нашего района лейтенант Хлопунов и говорил о том, что необходимо организовать разумный отдых детей после занятий в школах, детских домах, ремесленных училищах, клубах. Необходимо, сказал он, своевременно организовать опеку над детьми, потерявшими родителей. И, уж конечно, установить ответственность родителей за воспитание своих детей, привлекая их к материальной и административной ответственности, в том числе и за содержание в детских колониях. Потом выступали многие и говорили, что надо создать обстановку нетерпимости к любым проявлениям несоветского образа жизни. Сергей Порфирьев, например, предложил организовать комсомольцев и вне школы, в оперативные отряды, назвать их бригадой или патрулем, комсомольским рейдом. Собираются желающие смелые, мужественные люди и под руководством опытного товарища идут по улице и никому не позволяют хулиганить, нарушать порядок. Надо, чтобы молодежь сама поддерживала порядок у себя в доме, во дворе, на улице, а не ждала постороннего вмешательства.

Сергей еще много говорил о свободном времени и вопросах коммунистического воспитания молодежи.

Очень мне понравилась речь секретаря райкома партии, который сообщил, что сегодняшний разговор интересует всех.

«Об этом много говорят в семьях. Это волнует молодежь, беспокоит рабочих, колхозников, волнует советскую интеллигенцию, партийных и советских работников. Осуществление многих предложений, говорит, в частности предложений правового и экономического порядка, интересует каждого советского гражданина, я бы сказал — весь лагерь социализма, перед которым стоит та же проблема: преодоление пережитков капитализма. Радостно видеть, говорит, какой огромной поддержкой в народе пользуются все мероприятия по борьбе с антиобщественными явлениями.

Приходится еще со многим бороться, а главное для нас—это по-ленински воспитать юное поколение.

В том, что у нас есть юные правонарушители, говорит, виноваты и мы, и комсомол, и школа, но больше всего и прежде всего семья. Надо добиться, чтобы совсем не было малолетних правонарушителей. А для этого надо воспитывать в народе дух нетерпимости к нарушениям и нарушителям. Но чтобы это не было очередной кампанией, а твердыми убеждениями каждого.

Не мирится, говорит, мое сердце, когда в нашем советском городе, среди советских людей, не жалеющих своих сил на то, чтобы построить счастливую жизнь, я вижу преступников-рецидивистов, отравляющих сердце, душу и ум наших чистых, доверчивых детей. К сожалению, бывает, что два-три наглых типа могут хозяйничать на целой улице, но они хозяйничают до тех пор, пока не встретят отпора. И, если вы, комсомольцы, идете по улице, видите, но не останавливаете нарушителя, вы предаете своих друзей, семью, народ, предаете наше будущее, себя. И, если вы, комсомольцы, не будете проходить мимо зла, верю, совсем скоро не станет у нас преступников. Надо создать обстановку нетерпимости к правонарушителям».

А напоследок он сказал просто замечательно:

«Исторические события, говорит,

не всегда сопровождаются громом пушек, как и великие открытия. Сидите вы, говорит, здесь в душной комнате и воспринимаете это заседание как очередную „текучку“ или кампанию. А это неверно. Точно так же, как первый субботник был началом великого движения народа, так и наши, да это и не только наши, начинания, первые шаги молодежи, общественности самим, своими силами охранять общественный порядок — это начало большого движения… При коммунизме не будет государственных органов принуждения. Будет влиять общественность. Вот и учитесь этому, правда, применительно к нашему тысяча девятьсот пятьдесят четвертому году».

Ну вот, собственно, и все. Создали комсомольский штаб, и я член этого штаба.

— Создал же ты себе беспокойство… вот неуемный…

— Всегда такой буду!

— Я тебе уже постелила. Спокойной ночи, сынок. Поцелуй меня.

Анатолий поцеловал мать и лег спать. Не спалось. Уж очень он переволновался.

Заснул он, когда уже начало светать.

11

В морозный январский вечер в комнате Русаковых собрались комсомольцы. Восемь человек, не считая Хлопунова. Не так уж много. Но если молодость и задор не дают им усидеть на месте, если они увлечены приемами самбо, то им везде будет тесно.

Из коридора донесся телефонный звонок. Анатолий снял трубку. Леонид Ушков, «разведчик», сообщил:

— Птички слетелись. Не задерживайтесь. Я буду ждать вас там, где условились. Выходите.

— Значит, так, — сказал Леня, встретив ребят на углу улицы. — Марат уже в котельной. Там же слушатели и Граф. Эдя-блондинчик держит кассу на лестнице, получает по трешке с носа. Под дверью сидит охрана и режется в карты. Предлагаю план: наших двух поставим на дворе у люка, через который ссыпают уголь в котельную. Затем трое спустятся к Эде, чтоб не устраивал переполоха, а остальные пройдут прямо в котельную.

…Сущев с Юрой стали возле угольного люка. Ушков, Анатолий и Хлопунов быстро сошли по лестнице к двум играющим в карты под дверью котельной.

— Здорово! — весело сказал Анатолий. — Как жизнь? Парень с длинной гривой густых черных волос молча начал подниматься по ступенькам. Лейтенант Хлопунов приказал ему задержаться и, так как парень не подчинился, перехватил его за руку.

— Это что? — Хлопунов извлек из рукава парня финку.

Эдя-блондиичик сунул в рот два пальца и свистнул. Когда комсомольцы вбежали в котельную, там было темно. Анатолий посветил электрическим фонариком. На досках, уложенных на уголь, тесно сидели подростки. Посреди котельной стоял столик с бутылкой пива и стакан.. Марата не было видно. Старичок с эспаньолкой, в белом воротничке, вытянув руки, слепо двигался к двери.

— Оставайтесь на местах! — крикнул Анатолий и осветил стену у двери.

Хлопунов щелкнул выключателем, но свет не зажегся.

— Марат разбил лампочку! — раздался чей-то взволнованный голос.

— Услышал свист, схватил чемодан и ударил по лампочке, — добавил еще кто-то. — А что случилось?

Луч фонарика обежал всю котельную. Марата не было видно.

— Вам, гражданин, придется задержаться, —предупредила Ася Графа, протискивающегося к двери.

— Боже мой! В чем дело? —запричитал Граф. — Меня пригласили читать по-русски английский текст с листа. Я приватное лицо, пенсионер, принял деловое предложение. Согласитесь, я здесь человек посторонний. Не светите в глаза. Дайте выйти на свет…

— Несу лампочку! —крикнул Ушков, потрясая ею в воздухе.

Он влез на столик, ввинтил лампочку, вспыхнул свет.

Юра Кубышкин, Сущев, Хлопунов ввели в котельную Марата с чемоданом в руках, Эдю и длинноволосого парня. Марат весь был вымазан угольной пылью.

— Вылез через люк, — пояснил Юра.

— Явление Христа народу! — кривляясь, сказал Марат.

— Объясните, для чего вы собрали в котельной ребят? — спросил Хлопунов.

— Я что? Я ничего! — забормотал Марат. — Нельзя и книгу почитать… как в красном уголке…