Друзья по переписке

MizSphinx

И… да, я уловил сладковатый заманчивый запах этих чернил, чем-то напоминающий аромат роз. Думаю, вы именно о нем и писали. Не намекаете ли, что он похож на ваш собственный запах? Не знаю… Мне почему-то кажется, что вы пахнете еще восхитительней.

Что же насчет «великолепного любовника». О, нет. Смею надеяться, что буду вашим лучшим любовником.

С надеждой на встречу,

Леголас.

_____________________________________________________________________________

— Ну все. Я пошла.

Услышав голос Джинни, Гермиона быстро спрятала последнее письмо Леголаса, сунув его в карман. А потом поднялась с дивана

и подошла обнять подругу.

— Спасибо, что погостила у меня, Джин. Да и вообще здорово, что в этот раз тебе удалось задержаться в Британии на месяц.

Джинни улыбнулась.

— И тебе спасибо, что пригласила. Получилось замечательно, слава Мерлину, мне не нужно было все время оставаться с мамой. Она бы, бедная, с ума сошла со мной.

И Гермиона широко улыбнулась в ответ.

— Брось! Ты редко отдыхаешь так долго. И потому нет смысла тратить время на что-то, что испортит жизнь и тебе, и кому-то еще. Правда же?

— Это-то да… Тем более что теперь предстоит напряженная работа. В новом проекте ожидается очень насыщенный график исследований, — она шевельнула плечом с рюкзаком и снова обняла Гермиону. — В любом случае, мне пора. Нужно встретиться с Марком в ближайшие пять минут, а то порт-ключ скоро активируется.

Джинни подошла к камину и, схватив горсть летучего пороха, шагнула в очаг. Но успела в последний момент повернуться к Гермионе с озорной улыбкой:

— Обещай, что обязательно пришлешь мне сову с подробностями, когда встретишься с этим Леголасом, ладно? Расскажешь, насколько красивым он окажется при личной встрече. Ну и вообще… насколько… хм… «лучшим любовником».

— Джинни!

Но та уже никак не прореагировала на негодование Гермионы, а быстро вошла в очаг и, прощаясь, махнула рукой. Она громко назвала пункт назначения и в следующую секунду устремилась к нему сквозь изумрудное пламя.

Некоторое время Гермиона еще стояла перед камином, ощутив вдруг самое настоящее одиночество. Она невесело усмехнулась и подумала, что мысль (предложить Джинни пожить у себя) была самой разумной, что посетила за последние месяцы. Оптимизм подруги, жизнеутверждающая позиция, даже ее циничные шуточки — все это напрочь избавляло от скуки и мешало заниматься ненужным самокопанием, которому была так подвержена Гермиона Грейнджер.

Поэтому Джинни и провела у нее бОльшую часть своего месячного отпуска, который получила после успешной ликвидации невероятно мощного проклятия в одной египетской гробнице. Но месяц пролетел быстро, и теперь ей предстояло отправиться в Рим, чтобы заняться следующим заданием, на этот раз в подземельях Ватикана. Вздохнув, Гермиона поймала себя на мысли, что уже чуточку скучает по неугомонной языкастой подруге, хотя та и скрылась из глаз всего пару минут назад.

Вернувшись на диван, Гермиона снова развернула письмо и сердито прикусила нижнюю губу.

«Джинни права. Сладкоречивость Леголаса чем-то похожа на тщательно замаскированную иронию… А еще он до смешного самоуверен, с этой его чертой мне пока тоже не довелось столкнуться. «Смею надеяться, что буду вашим лучшим любовником». Эм-м… Когда у нас случится секс, ой… то есть, если у нас случится секс, надо будет не забыть немножко спустить его на землю (даже если и придется соврать). Это пойдет ему на пользу!»

Но даже чуточку разозленная она не могла перестать фантазировать об этом мужчине. Не могла отвлечься от откровенных

образов, то и дело вспыхивающих в сознании яркими и отнюдь не целомудренными картинками.

Вот два обнаженных и блестящих от испарины тела сплелись на ее кровати…

«Скучно, Гермиона. Ужасно скучно и банально».

Хорошо, тогда на полу. На ковре, здесь, в ее гостиной…

«Да тьфу ж ты! Прям как в плохонькой магловской порнушке… Нет уж, спасибо!»

В воображении вдруг возник особенно яркий образ: она стояла на кухне, облокотившись на разделочный стол, а он — сзади, прямо за ней. И ощущение прижимающегося эрегированного члена казалось почти реальным. Гермиона вдруг представила, как оборачивается и поглаживает ладонью выпуклый мужской пах, и серые глаза его владельца становятся темнее. Ему это нравится. Очень нравится. И ей тоже… Поэтому она опускается на колени и наконец-то делает то, чего давно хотелось: пробует его на вкус. А поднимая глаза, видит, как длинные светлые волосы рассыпаются по плечам, когда он запрокидывает голову. И даже зная, что ему нравится все, что она делает, все равно не удерживается от вопроса: «Тебе хорошо со мной, Люциус? Правда?»

«Ч-что-о-о?!!»

Гермиона в ужасе распахнула глаза. Во-первых, на месте Леголаса в ее эротических фантазиях каким-то невероятным образом вдруг оказался Люциус Малфой! А во-вторых, фантазируя, она и сама уже проникла в трусики и начала неспешно поглаживать клитор.

«Да черт бы побрал этого негодяя!» — вскочив на ноги, Гермиона понеслась в ванную, чтобы вымыть руки. Внизу все ломило от неудовлетворенного желания.

Она уже повесила полотенце, когда вдруг тяжело опустилась на закрытый унитаз и, облокотившись на колени, закрыла лицо ладонями.

«Помоги мне, Мерлин! Получается, я хочу двух разных мужчин одновременно. Какой ужас… Еще скажи, что не против тройничка с ними. Да тьфу ж ты! Нет! Точно нет. Рассуждения Джинни о свободе секса точно не пошли мне на пользу!»

Тем не менее, одно было бесспорно: ее одинаково влекло как к Леголасу, так и к Люциусу Малфою.

«И что же делать? Мне не нравится ощущение влюбленности в обоих сразу. Да и вступать в отношения с двумя мужчинами одновременно — это… отвратительно! Тем более что я до сих пор не знаю, как относится ко мне Люциус. Нет, понятно, мы поцеловались, но прошло целых три недели, пока он соизволил снова показаться мне на глаза и то лишь для того, чтобы сделать вид, будто между нами ничего не произошло. Или… он специально повел себя так, потому что услышал, как восхищенно я отзываюсь о Леголасе? И что теперь? Он оскорбится и перестанет добиваться меня? Стоп, Гермиона, стоп! А хочешь ли ты, чтобы Люциус Малфой добивался тебя? И нужен ли тебе этот непростой человек? С другой стороны… судя по тому, что известно тебе о Леголасе, его тоже нельзя назвать простачком…»

Окончательно запутавшись, Гермиона вышла из ванной и уселась за составление списка:

Итак!

Леголас — добрый, честный, обаятельный, вежливый, остроумный, теперь я много чего о нем знаю, мы продолжаем интереснейшую переписку больше шести месяцев.

Люциус — о нем я почти ничего не знаю, кроме того, что он красив и безумно притягателен. А еще когда-то был Пожирателем смерти и вообще мерзавцем, предубежденным по отношению к таким, как я. Не факт, кстати, что до сих пор не такой же. Был женат. Имеет сына приблизительно моего возраста.